Начинающий блоггер или месть бывшей жены
Шрифт:
Во первых, проснулась я не в крепких мужских объятиях будущего мужа, а в состоянии глубокого похмелья.
Во вторых, само пробуждение носило экстренный характер, так как в спальне раздался звук включенного шуруповерта.
Да, Самородов решил искоренить всяческое зло из нашей спальни. Стоя на стремянке, он откручивал верхние крепления пилона. Затем спустился, и проделал все то же самое с нижними крепежами. На их месте остались лишь металлические круги. Взял пилон и понес его не знаю куда.
Надеюсь
К Самородову я вообще никаких мысленных посылов не отправляла, ну разве что парочку нецензурных. И то вчера, пока алкоголь храбрил. Причиной этому было несогласие со мной Самородовым в вопросе дееспособности. Я считала, что вполне могу продолжать себе работать, а он не хотел и слушать, отправляя меня на больничный.
Каждый остался при своем мнении, пыхтя на разных сторонах кровати.
Сейчас я конечно была бы не против отдохнуть денек, но не хотелось так легко сдавать свои позиции.
— Как себя чувствуешь? — спросил вернувшийся Александр. Еще не оттаял, Айсберг Дмитриевич. Голос то какой, бррр.
— Отлично, — ответила я, спуская на пол сначала здоровую ногу, а следом и покалеченную. Вот, как бы мне до уборной добраться. Все таки, надо настоять на костылях.
— Давай помогу, — взял меня на руки и без лишних разговоров понес в уборную.
— Саш, давай по пути на работу за костылями заедем, а?
За дверью послышались нецензурные выражения, правда высказанные негромко. Вот, поэтому и нужны костыли, чтобы не журчать тут, когда под дверью стоит матерившийся Айсберг Дмитриевич.
С утренними процедурами (спасибо за мою выдержку) было покончено. Оставалась последняя проблема, что одеть. Мда, и опять я в гардеробной мучаюсь этим вопросом. Остановилась на юбке и блузке. Тут уж не до брючного костюма. На здоровую ногу натянула чулок, вторую оставила так, как есть. Особо не разгуляешься.
Самородов за это время тоже успел собраться. Темно-синий деловой костюм, белая рубашка, галстук в тон. Ну, красавец-мужчина.
"Эй, извозчик!", — мысленно обратилась я к Самородову, а в слух произнесла:
— Саша, я готова, — и глазки в пол. Да, а как иначе. С ледниками только так.
По пути на работу заехали в одно учреждение, но не медицинского характера.
— Паспорт с собой? — спросил Самородов, паркуясь перед загс-ом.
— С собой, — ответила я, позволяя выкорчевать себя из машины.
Думаю, уж если кто и произвел сегодня фурор, то это точно мы. Нас встретили десятки глаз будущих молодоженов, попавших в сети бюрократической системы подачи заявления на регистрацию брака.
Безоговорочно пропустили колоритную пару вперед.
Да, сорокалетняя женщина с загипсованной ногой на руках у раскрасневшегося мужчины — это еще та картина. Никто из очереди не сомневался — нам
— Фамилию брать будете или свою оставите? — спросила у меня женщина, шлепая недовольными губами. Боже, да от такого вида и замуж то выходить не хочется. Ну, почти.
— Возьму, раз дают, — попыталась разрядить обстановку я. Только меня наградили таким взглядом, как будто это она вчера по моей вине с пилона упала и головой ударилась.
Получив одобрение на проведение регистрации бракосочетания через месяц, мы гордо удалились. По крайней мере, я попыталась выглядеть таковой на руках у будущего мужа. Слыша за спиной, как работница загс-а громко вызывает к себе на ковер следующую пару. Бррр, крайне неприятная личность.
Все таки, кино будет и свадьба будет. Дай, боже, этому мужчине здоровья и терпения. Что-то мне подсказывает, что оно ему очень пригодится.
На работу я прибыла на двоих, только не на своих, а на самородовских. Как я ни просила, костылей мне так и не досталось. Думаю, тут Айсберг Дмитриевич действовал из чистого упрямства. Или надеялся, что не имея я дополнительной точки опоры, быстрее свалю на больничный.
И, уж, тем более, не рассчитывал, что паркуя машину рядом с центральным входом Землестроя, я все таки решусь зайти внутрь, использовав его, Самародова, в качестве способа передвижения. Ведь раньше я старалась не афишировать наше, кхм, близкое общение.
Ну, ничего. Мы тоже не нежно пахнущие цветочки… А за ходулями могу кого угодно отправить. Да, хотя бы помощницу свою.
— Добрый день, — сдержанно отвечала я на приветствия работников, делая вид, что ничего необычного не происходит. Ну подумаешь, несет на руках генеральный, что такого?
Добрались таки мы до приемной.
— Добрый день. — поздоровалась я с выпрыгнувшей из своего кресла помощницей. — Александр Дмитриевич, постойте, пожалуйста. Екатерина Алексеевна, будьте добры, кофе.
Айсберг Дмитриевич повернулся и направился к двери в мой кабинет.
— А еще, мне нужен отчет по строительству, — Александру Дмитриевичу опять пришлось остановиться и повернуться к помощнице ношей вперед. То бишь, мной.
— Это все, Людмила Константиновна? — переспросил ледяным тоном Самородов.
— Да, — и как только мы подошли к двери, сказала, — а хотя, нужны еще кос…
"Тыли" — окончание фразы было произнесено уже в кабинете, да и оно было заглушено громким звуком закрывающейся двери.
— Не отступишься, да? — спросил у меня грозный Самородов, после того, как опустил в кресло. А Айсберг то подтаял немного.
— Нет, — ответила я, добавляя голосу металла.
— Хорошо, будут тебе костыли.
Подтянула его к себе за галстук и поцеловала. Вот бывают же женщины в русских селеньях… Кто-то выпрашивает норковую шубу, а Мила… А Мила костыли.