Нацистская оккупация и коллаборационизм в России, 1941—1944
Шрифт:
Усиление сопротивления и коренной перелом в Великой Отечественной войне заставил нацистские оккупационные и пропагандистские службы разработать новый план по активному вовлечению в коллаборационистские подразделения русских граждан. В 1941 году немцы требовали от населения в основном экономической поддержки, с 1942 года командование вермахта пошло на создание вспомогательных отрядов из местных жителей. 1943 год был характерен «союзной инициативой» ведомства Геббельса. Согласно ей эта война велась самим русским народом против поработившего его большевизма, Германия же выступала в качестве союзника России.
По мере роста людских потерь вермахта,
В 1943 году мелкие команды вспомогательной русской полиции в некоторых районах стали немецким командованием оформляться в роты и батальоны, которые получали армейское вооружение, проходили военную подготовку и переименовывались в подразделения РОА.
Как правило, «добровольческие части», независимо от их национального состава, получали форму немецкого военного образца, различались они шевронами на рукаве и использовались преимущественно для борьбы против партизан, для охраны железных дорог и военных объектов, в качестве различных вспомогательных и тыловых подразделений. Во время битвы на Курской дуге было отмечено участие РОНА в операциях непосредственно на фронте, хотя последнее было сделано в основном в пропагандистских целях. Иногда немецкое командование использовало «добровольческие части» в качестве прикрытия отступающих немецких войск 40.
Зимой 1942–1943 годов в глубине оккупированной территории России происходила замена некоторых немецких гарнизонов «добровольческими частями». Личный состав, помимо обмундирования и питания, получал денежное довольствие. Официально оно делилось на три разряда: по первому разряду получали 375, по второму — 450 и по третьему — 525 рублей 41. Фактически выдаваемые суммы были меньше. Так, в одной из «русско-германских» частей солдатам платили по 240 рублей в месяц, а младшим командирам — по 465 рублей. В казачьих частях холостые солдаты получали по 250 рублей, а женатые по 300 рублей 42. Питание, квартиры и медицинское обслуживание, как и для немецких военнослужащих, были бесплатные, причем они должны были проживать отдельно от немецких солдат и офицеров.
Для награждения «добровольцев», полицейских, старост и прочих коллаборационистов немцами был учрежден специальный знак «За храбрость и заслуги». Отличие имело два класса, которые, в свою очередь, подразделялись на ряд ступеней. Награжденный получал грамоту, дающую ему ряд привилегий. Награжденные отличием 1 — го класса могли рассчитывать на значительную денежную сумму или участок земли. Отдельные командиры «добровольческих» частей за участие в боевых действиях против партизан награждались «железным крестом» 43.
Морально-политическое состояние «добровольческих частей» было весьма неустойчивым. Имели место выступления против немцев и их пособников. Отдельные группы и подразделения после перехода на сторону советского сопротивления выполняли вместе с партизанами различные боевые задания. Поэтому оружие им выдавалось только для участия в операциях. «Русских добровольцев» запрещалось ставить на охрану складов оружия и боеприпасов. Чтобы затруднить побеги, утром и вечером устраивались переклички. Перебежчики из Красной Армии должны были подвергаться проверке на протяжении двух месяцев. Широко практиковалась засылка в подразделения тайных агентов, чтобы препятствовать появлению там антифашистских организаций и установлению военнослужащими связей с советским сопротивлением.
Под влиянием поражений вермахта и его союзников, а также в связи с пополнением коллаборационистских вооруженных формирований принудительно мобилизованными лицами, антинемецкие настроения стали проявляться еще активнее. Участились случаи отказа от выполнения боевых приказов и перехода на сторону партизан. Особенное возмущение вызывало требование немцев о принесении присяги «на верность фюреру Великой Германии — Адольфу Гитлеру».
Наибольшие надежды фашисты возлагали на полицейских и карателей, которые в свое время были репрессированы советской властью. В работе с ними партизанские агенты признавали незаконность вынесенных им приговоров, но отмечали, что обида на конкретных представителей советской власти и НКВД ещё не повод к активному сотрудничеству со злейшими врагами русского народа 44.
В условиях нестабильности своего тыла германское командование издало ряд постановлений, приказов, распоряжений, из которых следовало, что «каждый честный русский гражданин должен доносить в ближайшую воинскую часть и учреждение всё, что он знает о большевистских агентах, которые грабят русских крестьян». Любая форма сотрудничества с немцами и их союзниками поощрялась выплатой денег, выдачей табачных изделий, водки, сельхозинвентаря и скота. При этом утайка подобных сведений каралась смертной казнью 45.
Определенную поддержку нацисты смогли получить во время своего наступления на Северном Кавказе. В 20-30-е годы Сталин проводил там политику расказачивания, что вызвало сопротивление местного населения.
По политическому и экономическому состоянию и по географическому положению казаки делились на две группы: одну из них составляли солдаты и офицеры белой армии и эмигранты 20-х годов, проживавшие в разных странах Европы; другую — солдаты и офицеры Красной Армии, оказавшиеся в немецком плену, а также те, кто проживал на родине в период оккупации и, предложив свои услуги противнику, стал коллаборационистом. Они приветствовали немецкие войска как своих освободителей, создавали вооруженные легионы в рамках вермахта, сотрудничали с оккупационными властями.
К сентябрю 1942 года практически вся территория проживания казаков на Северном Кавказе оказалась захвачена вермахтом. В этих условиях командование группы армий «Юг» стало формировать казачьи воинские части. На протяжении сентября этой акцией занимался полковник фон Панквиц. Через месяц его назначили командующим всеми казачьими частями. Атаманами казачьих войск были избраны: полковник Духопельников — донских, полковник Белый — кубанских и есаул Кулаков — терских 46. Для идеологического обоснования своих действий нацистами была разработана теория, согласно которой казаки являлись потомками остготов, владевших причерноморским краем во II–IV веках нашей эры и, следовательно, не славянами, а народом германского корня, «сохраняющим прочные кровные связи со своей германской прародиной».