Над Нейвой рекою идем эскадроном
Шрифт:
Но журналисты поспешили раскланяться, ссылаясь на то, что позиции находятся на болоте, а у них нет спецодежды для работы в таких условиях. Со Смолиным отправился лишь Джон Гревер. По дороге американец внимательно рассматривал окружающее пространство, что-то записывая и подчёркивая. Они остановились возле трёхдюймового орудия, и в это время над их головами пролетел самолёт. Дойдя до передовых окопов, американец попросил у полковника бинокль и внимательно окинул взглядом позиции красных. Спросил на неплохом русском одного из бойцов. Затем, обращаясь к Смолину, заметил:
– Будет большой неожиданностью, если в вашей гражданской войне верх возьмёт ваша сторона.
Возвратившись обратно к штабному вагону, они распрощались. Американца на дрезине отправили до Богдановича, узловой станции Транссиба.
На следующий день в штабном вагоне состоялось совещание командиров двух колонн. На станцию Антрацит, где сейчас вела бои колонна Смолина, прибыл его приятель по 11-му Сибирскому полку, командир правой боевой колонны Константин Владиславович Киселёв. Статный высокий брюнет, он басовито сетовал, заходя в вагон и подавая руку Смолину:
– Как ты далеко залез! Кругом лес да болота. Добираться через Камышлов [34] пришлось, хотя напрямки рукой подать…
Киселев кивнул на окружающий полотно железной дороги ельник.
34
Камышлов – город в Свердловской области, расположенный в 128 км на восток от Екатеринбурга, на берегу р. Пышмы при впадении в нее р. Камышловки. Железнодорожная станция Транссиба на участке Екатеринбург – Тюмень.
– Главное, Костя, вылезти отсюда, да побыстрей, – ответил Иннокентий. – Ну, как твои девочки? Как жена?
– Ничего. Ругает меня. Мало, говорит, тебе одной тяжёлой контузии…
– Ладно, приступим к делу!
И приятели, раскинув карту, склонились над ней.
– Противник с трёх сторон охвачен нашими частями, но продолжает драться, надо отдать ему должное.
– А иногда и успешно наступает, Иннокентий, – заметил Киселёв.
– Так вот, от Алапаевска идёт одна железная дорога, по которой перебрасывается пополнение, боеприпасы, и другие грузы. К началу операции она должна быть взорвана, лучше всего рвануть мост, но если не получится, то хотя бы дорогу. Кому вы можете поручить это дело?
– Наверное, команде конных разведчиков из сотни Вольшевского.
– Костя, у меня такой офицер есть! Мы с ним вместе партизанили, он из переселенцев с Украины будет. Домбровский! Приведите в штаб прапорщика Якобенко! – приказал Иннокентий Семёнович.
Вскоре перед командирами предстал невысокий молодой прапорщик.
– В тыл к красным пробраться и кое-что там взорвать не побоитесь? – испытующе поглядев на бойца, спросил Смолин.
– Волков бояться – в лес не ходить, – с чуть заметным украинским акцентом ответил Якобенко.
И офицеры обрисовали суть его задачи.
Прошло ещё две недели в мелких стычках с красными. Белая сторона за это время потеряла аэроплан, который бесславно погиб, не принеся пользы, врезавшись в землю в один из вылетов. Основные действия теперь развернулись с востока от Егоршино, где наступала правая боевая колонна полковника Киселёва. Неделю шли тяжёлые кровопролитные бои, красные вначале развивали успешное наступление, чуть было не взяли Ирбитский завод, но из-за нехватки резервов выдохлись и стали откатываться назад, уступая позиции более многочисленному противнику. Причём в последнем бою за Ирбитский завод белые понесли значительные потери. Теперь командование возлагало все надежды на колонну полковника Смолина.
И вот так долго готовившаяся операция началась. Вся артиллерия была рассредоточена на хорошо укреплённых в болоте островках и направлена на железнодорожное полотно. Также большая часть пехоты и кавалерии была отведена и тщательно замаскирована. Другая часть под командованием капитана Мельникова, не теряя огневого контакта с противником, начала отступать. Красные, ухватившись за это отступление, ринулись вперёд, наступая двумя эшелонами, включая один бронепоезд и эшелон с товарными вагонами. Когда вся колонна красных втянулась в полосу приготовленной ловушки, артиллерия из всех орудий обрушила на наступающих лавину огня. Одновременно началась атака с флангов и контратака с фронта. Четвёртый Уральский полк красных был разбит, его остатки в панике бежали, оставив белым оружие, бронепоезд и эшелон с товарными вагонами. А белые бойцы вступили на станцию Ирбитские Вершины, последний пункт перед станцией Егоршино. Но дальше продвинуться не удалось.
Но неожиданно пришла помощь с запада, со стороны Екатеринбурга. До сих пор медленно наступавший по Северо-восточной железной дороге особый отряд полковника Рюттеля одержал значительную победу под станцией Реж. В плен сдалось и добровольно перешло на сторону белых около 750 красноармейцев, мобилизованных крестьян села Покровского, а также режевских, и алапаевских рабочих. И оборонявшие станцию Егоршино на юге – 1-й Крестьянский коммунистический полк, а на востоке 1-й Горный, совместно с Камышловским – оставили позиции и без боя отступили к Алапаевску. Они остановились на новом естественном рубеже – реке Реж у станции Коптелово и села с тем же названием в восемнадцати километрах от Алапаевска.
Иннокентий Семёнович Смолин, не задерживаясь ни в Егоршино, ни в других освобождённых от красных пунктах, продолжил преследование красных и остановился со своей колонной на станции Самоцвет, что располагалась в нескольких километрах от правого берега реки Реж. Здесь наступающих догнал приказ о переименовании западного отряда генерала Г.А. Вержбитского в 4-ю Сибирскую дивизию. А 1-й, 2-й, 3-й, 6-й Степные полки, соответственно, переименовывались в 13-й Омский, 14-й Иртышский, 15-й Курганский и 18-й Тобольский полки. А в сентябре пришло известие о смене командующего сибирской народной армией. Гришин-Алмазов был заменён Ивановым-Риновым, который сразу же издал приказ по армии «о ношении погон», неоднозначно воспринятый её бойцами. Случилась здесь и ещё одна встреча. Всё тот же адъютант Домбровский привёл к Иннокентию Семёновичу четырёх солдат и доложил:
– Перед вами команда подрывников прапорщика Якобенко.
Полковник вопросительно окинул взглядом представших перед ним в грязном продранном обмундировании, похудевших и измученных бойцов.
– Ваше высокоблагородие! Прапорщик Якобенко ваш приказ выполнил. Полотно железной дороги мы взорвали, при этом пустили под откос воинский эшелон красных.
– Где сам Якобенко?
– Их благородие геройски погиб, отстреливаясь до последнего, – отрапортовал один из солдат.
Иннокентий Смолин попросил поподробнее рассказать о выполнении этого задания. И вот что он услышал.