Над облаками
Шрифт:
Слегка взволнованным голосом командир батальона зачитал приказ, согласно которому через час их батальон должен быть на аэродроме Борисполя в готовности вылететь на первое боевое задание в район белорусских поселков Озаричи, Любань, Волосовичи, что севернее Мозыря Полесской области. Десантникам предписывалось действовать по тылам противника в направлении Глуска, Паричей и Шатилок. В процессе нужно будет вести разведку, разрушать коммуникации и наносить максимальный вред группировке немцев, которая, сильным броском разрезав обороняющиеся советские дивизии под Слуцком, вырвалась вперед и вчера вечером, 27 июня, захватила крупный узловой город Бобруйск.
Конечно,
Не ожидавшее таких темпов, успев потерять несколько десятков дивизий в приграничных боях, командование РККА требовало любой ценой задержать врага, заставить перейти к обороне или затормозить его быстрый бег, чтобы дать возможность новым войскам, в срочном порядке выдвигаемым из глубокого тыла, занять свои позиции. Слабо владея обстановкой, в паническом ажиотаже хватая всё, что попадало под руку, армейские штабы стремились заткнуть дыры трещавшей, как гнилое одеяло, обороны. Для этого второй десантный батальон 204-й воздушно-десантной бригады в спешке и перебрасывался так далеко.
Одновременно в самой Белоруссии, севернее Староваршавского шоссе, для действия на участке Слуцк – Бобруйск со стороны Марьиной Горки выдвигалась 214-я воздушно-десантная бригада полковника Левашова. Строя планы, командование фронта продолжало рассчитывать на отходящие со стороны границы советские дивизии, не представляя себе, в каком плачевном состоянии они находятся.
Дав на ужин десять минут, Солоп приказал по окончании заняться подготовкой к вылету. Наспех заглотив еду, уставшие бойцы принялись в спешке получать боевые патроны, гранаты, грузили в полуторки парашюты, боеприпасы, сухой паек. Шум и гам витали в ночном воздухе, только усиливая суматоху. Выброску десанта планировали осуществлять двумя эшелонами. В первом вылетали четвертая и пятая роты, а также штаб батальона. Следом за ними, вторым эшелоном, предстояло десантироваться шестой роте и специальным подразделениям.
– От, ядрена кочерыжка, – повторил любимое выражение ротного старшины стоящий рядом с Иваном в очереди за патронами Сашка Полещук, невысокий полноватый брюнет с припухлыми губами, – почему нельзя всё спокойно сделать, не торопясь? Собрались бы и вылетели на час-другой позже. Поспешишь – людей насмешишь! Знаешь такую поговорку?
– Кто ж не знает, – отмахнулся Иван, – только, дурья твоя башка, сам рассуди. Ночью оно по-любому безопаснее будет. Утром в любой момент можно на немецкие истребители нарваться. И тогда хана нам с тобой наступит еще в воздухе. На наших-то тихоходах особо не скроешься. Собьют, как в тире.
– Накаркай еще, – злобно вмешался политрук. – А вам, товарищ красноармеец, –
– Так точно, ясно, – недовольным голосом ответил Сашка.
– А ты, Смолин, – политрук ткнул Ивану в грудь, – посматривай за своим дружком. Еще раз услышу подобное, оба на беседу к особисту пойдете. Понятно?
– Так точно!
Собравшись, десантники ускоренным маршем двинулись к находившемуся неподалеку аэродрому.
– Эх, – сокрушался Иван перед своим другом, таким же невысоким и светловолосым, как он сам, Прокофьевым Тимохой, – не успел с Олеськой свидеться. Хоть поцеловать напоследок, да глаза ее голубые в последний раз увидеть. А то мало ли что впереди.
– Ты-то ладно, Олеська, чай, тебе не жена, а вот командиров жалко. Солоп ведь никого не отпустил с женами да детьми попрощаться. Посмотри, какой взводный грустный идет. В гроб и то краше кладут. У него жена молодая, да недавно сынишка родился. А, говорят, у лейтенанта на войне жизнь очень короткая.
– Кто говорит? – буркнул погруженный в свои мысли Иван.
– Не помнишь, как старшина про финскую рассказывал? Кукушки-то ихние в первую очередь командиров убивали. Думаешь, в этой войне по-другому будет? Так что не завидую я нашему Луценко. Помяни мое слово, сын сиротой вырастет.
– Типун тебе на язык и десяток снизу. Что такое говоришь?
– А то и говорю, что другие знают.
– Дурак ты, Тимоха, и мысли у тебя дурацкие!
– Сам такой, – обиженно ответил парень. – Только представь на минуточку, что у вас с Олеськой сейчас дети были бы. А тебя к немцам в тыл. Не, брат, лучше жениться, когда войны никакой на горизонте нет, спокойнее. Плодить сирот – дело нехитрое. Сам знаешь, я своих родителей в жизни не видел. В детском доме вырос.
– Так они ж у тебя не в войну погибли.
– Бандиты убили. Мне так воспитательница рассказывала, когда подрос. Только мне от этого не легче. Да и не верил ей. Думаешь, мало слез в подушку пролил, когда маленький был? Одна только и мечта была, чтобы папка с мамкой объявились. Поэтому женюсь тогда, когда ни войн, ни бандитов в стране не останется.
– Этак ты бобылем и помрешь, – улыбнулся Иван.
– Лучше уж помру, чем дети сиротами расти будут. Никому не пожелаю такой доли. Поверь, знаю, о чем говорю. Поэтому и жалко мне сейчас сынишку взводного, и ты меня не переубедишь.
– Я и не пытаюсь, – фыркнул Иван, стараясь шагать в ногу со всеми. В голове пронеслось тяжелое воспоминание об отце. Отгоняя его, стал на ходу поправлять винтовку и ремень с тяжелыми подсумками, набитыми обоймами с патронами.
Вскоре в темноте показался аэродром. На краю поля проступали огромные, более восьми метров в высоту, тяжелые четырехмоторные бомбардировщики ТБ-3, переделанные в транспортные самолеты. Вдоль них, матерясь, бегал высокий худощавый бритоголовый человек в звании полковника. Это был сам командир бригады – полковник Гудков Иван Потапович, человек весьма крутого нрава. Командиром 204-й воздушно-десантной бригады он стал совсем недавно, в начале мая 1941 года, прибыв из 12-й кавалерийской дивизии, где служил начальником штаба. Вероятно, этому поспособствовали товарищеские связи с другим бывшим кавалеристом – генерал-майором Усенко Матвеем Алексеевичем, командовавшим 1-м воздушно-десантным корпусом, в состав которого входила бригада. Не сумев как следует разобраться в тактике и особенностях применения подчиненной воинской части, Гудков глушил свою некомпетентность громкими криками, нередко срываясь на брань.