Над пропастью в огне
Шрифт:
Слишком он непредсказуем и безэмоционален. Мне его не раскусить, как я не пытаюсь. Может действительно, к черту все. Хочет быть дерьмовым камнем, пусть им будет. Меня это не касается. Тем более, я надеюсь, что в ближайшее время он наиграется со мной и отстанет.
Но не проходит и секунды, как демон отмирает. Заключает в свои крепкие объятия. Накидывается жадно на мой рот. Валид целует меня глубоко. Окончательно порабощает. Накидывается на губы, будто в атаке.
Снова чуть отступает и опять пожирает меня. Он трахает языком мой
Я теку между ног, как падшая женщина, одержимая сексом сука.
Он прав! Во всем прав! Валид меня уничтожил!
Раздавил своей харизмой, нерушимым авторитетом.
Размашистые движения поршня во мне становятся быстрее. Но Валид и не думает отстраниться от моего рта. Он словно припал к живительному источнику, и только он может его воскресить.
Я цепляюсь ногтями в его плечи, царапаю, как дикая кошка. Бесстыдно подаюсь бедрами вперед.
Да простит меня мама, но я стала шлюхой! Но если б она увидела этого подземного дьявола голым, она б меня поняла. Слишком совершенная брутальная красота, волевой твердый характер и его безудержная сексуальность, кружат мне голову!
По-прежнему изумленные водители проезжающих мимо машин бикают нам в раздражении. Но нам абсолютно все равно. Весь наш мир сосредоточился на одной цели — достигнуть вспышки наслаждения. Умереть в объятиях друг друга и воскреснуть далеко в небесах.
Наше дыхание переплетается, наши тела сомкнуты в один целый организм. Сейчас ставший цельным. Осталось нам самим это принять и отпустить себя в галоп по волнам экстаза.
Глава 27
— И что теперь?! — я смотрю в окно и пытаюсь прикрыться остатками разорванной кофты.
Валид снова сел за руль. Кажется, что и не было между нами безудержного сумасшедшего секса только что, настолько он снова спокоен и уравновешен.
— Ты опять решила поговорить? — он удивленно вскидывает черные брови и прожигает меня глазами в зеркало.
— Да, представь себе! Я привыкла жить по расписанию. Строить планы на будущее, — хмыкаю я, звучит действительно смешно.
Рядом с этим опасным зверем надо скорее строить планы на смерть, а не жизнь.
— Вот, сказал бы ты к примеру, что убьешь меня или голодом заморишь. Я б морально готовилась. Для меня неопределенность хуже смерти.
Валид усмехается, начинает ехать быстрее. Топит педаль газа в пол, выезжает на встречку. Совершает крутые обгоны. Я вжимаюсь сильнее в кресло. Вероятно, это у него такая реакция на мой бред сумасшедшего.
— Значит, хочешь планы со мной строить на будущее, — явно не к добру спрашивает мой похититель.
— Не то чтоб с тобой. Просто пытаюсь понять, что для меня уготовано, какое будущее. Я ведь даже от родителей съехала. Сняла квартиру, потому что привыкла в своей жизни все сама решать.
Я пожимаю плечами и гипнотизирию широкую спину водителя. Чувствую,
А по факту, я боюсь, что сейчас мы доедим до его дома и меня снова запрут в одиночестве.
— Ты теперь вряд ли можешь что то решить, разве что…
— Разве что-то с твоим членом, — заканчиваю за него я.
Нагло перебиваю, ведь прекрасно знаю, что у этого подонка на уме лишь использовать меня. И то пока интерес не пропал. Валид чуть хмурится. Мои слова про признание его господином, когда я стояла на коленях, идут сейчас в полный разрез с поведением. Но ему не понять, что в сексе я могу и в покорную поиграть. А в жизни всегда отвоевывала свободу или сбегала.
— Ты не хочешь попробовать какие то другие отношения, кроме БДСМ. Типа ты хозяин, а я блядь бесправная?
С вызовом спрашиваю я, реально в шоке сама от своей смелости.
— К примеру? — чуть опешив, задает он вопрос.
А сам заинтересованно меня разглядывает. Как собаку кусающую руку. Думает отстрелить меня сразу или попытаться воспитать.
Меня несет все дальше. Пока он за рулем и не может меня придушить чувствую больше сил спорить с ним.
— Ну знаешь, можно сходить в кино или в оперу. Поговорить о погоде, о лошадях, о том, как ты скучал за мной…
Я подаюсь чуть вперед и вижу, как нервно дергается его рассеченный шрамом глаз. Я явно иду по тонкому льду, и он вот вот треснет.
— А ты разбираешься в лошадях? — с ухмылкой выхватывает он из словестного потока мои фразы.
— Нет. Но я уверена, что ты разбираешься. Ты ведь не всю жизнь наркотики людям продавал и женщин насиловал. Мне кажется было время в твоей далекой молодости, когда тебя интересовали лошади, спорт, возможно, книги. Ты ведь говоришь без акцента. Значит учился хорошо.
Строю я догадки из песка, видя, что удивляю его еще больше.
— Было, — соглашается вдруг он, — Я интересовался скачками и ставками на них. Помню когда сварил в кислоте одного букмекера, он мне предлагал слить исход продажных скачек.
Я чувствую, как лед под ногами все же дал трещину, и я ухожу в ледяную воду.
Кого я обманываю, передо мной садист и убийца, а я пытаюсь с ним любезничать. Говорить по душам.
Но я упорная.
Не зря многих переубеждала вернуться на истинный путь. Продолжаю доканывать брутала.
— А было в твоей жизни что то не связанное с убийствами и издевательствами над людьми?
Валид включает поворот и сворачивает на дорогу к своему дому. Чуть отвлекается. И я думаю, что разговор закончен.
— Нет.
Вдруг добавляет он с гордостью. Типа, ему ничего кроме соленых слез несчастных в жизни не нужно.
— Хочешь, я научу тебя? Покажу, что можно радоваться жизни? Получать удовольствие от общения и уважения людей?
— Уважения? Общения? — глухо повторяет он.