Надежда
Шрифт:
– Погоди, сначала отдам распоряжения.
Он отключился на некоторое время. Перезвонил.
– Что второе?
– Нужна информация обо всех въезжающих и выезжающих
– Я понял. Ищем повторения. Все, спасибо, будем работать.
– Стой! А у вас, что, этой информации не было?!
– Синицын, блин, ну ты как маленький, ей богу! Работали две группы. Наша и из Градска. Каждая группа собирала информацию отдельно от другой. Столичные теперь в тупике, а у нас есть зацепка. Но чтобы быть уверенными в этой зацепке, подключили вас. О том, что вы работаете, вторая группа не знает.
– Хитрый ты, Голубев, осторожный. Что ж ты в отношении меня поступил как баба?
– Да пошел ты.
И отключился.
– Леш, а как их найдут, машины эти? – спросил Миша.
Я заглянул в машину.
– За два года до моего увольнения из полиции была проведена масштабная операция по обеспечению безопасности. Все въезды в города и выезды из городов были оснащены видеокамерами. Вся информация попадает в единый информационный центр. Сейчас Голубев запросит у них данные и останется только сравнить.
– Тогда получается, что твоя машина вчера тоже попала на камеру при въезде и выезде.
– Не страшно. Там номера «левые», морду не видно. И машину никто не найдет.
– А как же указатель?
– Ты про указатель съезда на деревню? Этот – неправильный съезд. Если по нему ехать, можно доехать до густого леса, а за ним прекрасный вид на болото. Указатель кто-то перенес. Съезд в другом месте, если не знать, проедешь мимо. Мне Саша Стаганов рассказывал.
Конец ознакомительного фрагмента.