Надо помочь бабушке

Исхизов Михаил Давыдович

Вслед за бароном ехали трое. Средний держал высокий шест на котором крепился штандарт из алого полотна, а двое других, с обнаженными мечами, служили ему охраной. На штандарте красовалась зверюга. Злая, тощая и однорогая. Сама зверюга была голубой. Она стояла на задних лапах, а передними, заканчивающимися четырехпалыми птичьими когтями, пыталась кого-то ухватить. Морда у зверюги была зубастой, красной и хвост тоже красный, причем раздвоенный, как язык у змеи. И на обоих концах хвоста - острый шипы.

За знаменной

группой, тоже по трое в ряд, ехали вооруженные всадники. Немалый отряд. Побольше, чем у Борембы. И повнушительней. Кони, как на подбор, темные, рослые, всадники в кольчугах, вооруженные одинаковыми длинными копьями и большими тяжелыми мечами. Настоящая боевая дружина.

На середине поляны умный конь остановился. Барон Боремба тут же скатился с своего великана и торопливо подошел к вновь прибывшему.

– Здравствуйте ваша светлость, барон Оскарегон, - Боремба почтительно поклонился.
– Рад видеть вас в добром здравии.

– И я рад тебя видеть, Боремба, - ответил барон Оскарегон, никакой радости при этом не проявляя.
– Сколько человек привел?

– Шестьдесят три пацана, ваша светлость, - доложил Боремба.
– Все крутые и удалые. Готовы пролить кровь за наши баронские свободы и привилегии.

– Удалые, это хорошо, - барон Оскарегон прошелся взглядом по отряду Борембы и слегка поморщился. Видно невысоко оценил крутость и удаль.
– Генерал еще не подошел?

– Нет, ваша светлость, пока не видно.

– Разведку провели?

– Как же, ваша светлость, первым делом провели разведку. Сюда, к Зеленой Пустоши, идут три отряда кикивардов, каждый - человек двести. Один вооружен копьями, два других - мечники. За ними генерал Гроссерпферд со своим штабом. Эти верхом. Всего человек шестьсот, вот и все, что у них есть. Мы им в два счета рога посшибаем и шерсть острижем. Пленных будем брать или как?

– Ты как думаешь?
– поинтересовался Оскарегон.

– Кикиварды выкуп платить не станут. Они, падлы, одним днем живут. Что награбят, сразу и проедают.

– Вождь может за своих воинов заплатить?

– Серваторий? Этот козел за горсть башлей удавится. Если покупатель найдется, так он сам станет своих кикивардов пучками продавать. А нам пленных кормить? На кой это нам? Я бы мечи и копья отобрал и гнал их куда подальше.

– Резонно, - согласился Оскарегон.
– Пусть сами кормятся. Ну, что ж, будем ждать, пока генерал со своими кикивардами пожалует. Всем отдыхать, - приказал он.
– Но коней не расседлывать, костров не жечь.

Оскарегон легко соскочил с коня, прошелся, разминая ноги, и только сейчас увидел Дорошу. Ничего удивительного. В этой толпе лошадей и воинов маленького лепрекона заметить было нелегко.

– Дороша, и ты здесь, - обрадовался барон.
– У тебя как дела? Башмак закончил?

– Нормально, ваша светлость, -

Дороша ответил уважительно и радушно, будто был у барона в приятелях, по вечерам ходил к нему беседовать и пить чай на веранде.
– А башмак я еще не закончил. И пряжку подходящую никак не подберу. Восемь штук примеривал... Ажурные все, из чистой бронзы, по форме и размерам вполне соответствуют. А присмотришься - не тот вид. Думать надо. Да и других дел полно.

В нескольких шагах от Дороши на земле сидел Дробан. Он тихо постанывал и с недоумением смотрел на ладонь правой руки, красную, распухшую и как-то неестественно вывернутую.

– Разбойника ты обидел?
– спросил барон.
– За что?

– Не трогал я этого Дробана, - лепрекон и не поглядел на мордоворота, раньше нагляделся.
– И говорить мне с ним не о чем. Нет у нас общих интересов.

– А здесь что делаешь?
– поинтересовался барон.

– Да так... К бабушке Франческе с друзьями заходили, - Дороша показал на своих спутников.
– Кое-чего помочь надо было. А тут, смотрим, генерал Гроссерпферд войско собирает, хочет короля сместить, генеральские порядки навести... Мы барону Брамина-Стародубскому сообщили. Он и попросил нас пока не уходить. Договорились встретиться на этой Пустоши. Может чем-нибудь сумеем помочь баронскому ополчению.

– Так это вы...
– протянул Оскарегон.
– Вот не думал. Хотя, конечно... Такое дело без тебя обойтись не могло. С бароном Борембой уже познакомился.

– Познакомился, - подтвердил Дороша.
– Только я не знал, что Боремба барон. Думал, просто нахальный атаман разбойников. А оказывается и этот уже барон. Ну да ничего, бывает.

– Познакомились, - влез Боремба, который опасался, как бы лепрекон не ляпнул чего-нибудь лишнего, неприятного.
– Сначала не разобрались, потом перетерли... Все пучком. Лихие пацаны! Промышляют под прикрытием. Железно. Даже я купился! Думал, что они не при делах. Туристы!
– Боремба искренне расхохотался.
– Они Гроссерпферду уши лапшой завесили, как бархатной шторой, хитрого генерала как последнего лоха на понт взяли. Это же надо! Вегетарианцы и пацифисты, ха-ха-ха...

– Угу, мы с Борембой разобрались, - подтвердил Дороша.
– Поняли друг друга.

Он посмотрел на Дробана, потом снова на Борембу. По этому взгляду бывший атаман должен был понять, что с каждым, кто станет приставать к лепрекону, будет то же самое, что случилось с мордоворотом. А то - и еще хуже. Боремба соображал хорошо. Понял.

– Мы теперь как братаны, с полным друг к другу доверием, - Боремба улыбался так приветливо и глазки его светились такой добротой, что кто-то другой не устоял бы. Дороша устоял. Не такой у лепрекона был характер, чтобы так просто кому-то поверить, а уж подружиться, тем более.