Надвигается беда
Шрифт:
Чарльз Хэллуэй дернул рубильник. Пустая карусель останавливалась. Кони притормаживали бег, так и не добравшись до какой-то далекой летней ночи.
Чарльз Хэллуэй опустился на колени вместе с Вилли возле неподвижного тела Джима, потрогал пульс, приложил ухо к груди. Невидящими глазами Джим уставился на звезды.
— О Боже! — закричал Вилли. — Он что, мертвый?
52
— Мертвый?.. — Отец Вилли коснулся лица, груди Джима. — Нет, я не думаю…
Где-то неподалеку тоненький голос позвал на помощь. Они подняли головы. К ним опрометью бежал мальчишка. Он то и дело оглядывался через плечо, спотыкался о растяжки шатров и задевал плечами билетные будки.
— Помогите! — истошно верещал он. — Помогите, он меня поймает! Я не хочу! Мама! — Малец подбежал и вцепился в Чарльза Хэллуэя. — Помогите, я потерялся. Возьмите меня домой, а то этот дядька в картинках поймает меня!
— Мистер Дарк! — выдохнул Вилли.
— Ага, он, он! — тараторил мальчишка. — Он за мной бежал.
— Вилли, — отец встал. — Позаботься о Джиме. Попробуй искусственное дыхание. Ну, пойдем, малыш.
Мальчонка тут же рванулся прочь. Чарльз Хэллуэй шел за ним и внимательно разглядывал тщедушное тельце, неправильной формы голову и откляченный зад. Они отошли от карусели футов на двадцать, и Чарльз Хэллуэй спросил:
— Послушай, дружок, как тебя зовут?
— Да некогда же! — истерично выкрикнул мальчишка. — Джед меня зовут. Идем быстрее.
Чарльз Хэллуэй остановился.
— Послушай-ка, Джед, — сказал он. Теперь мальчишка тоже остановился и нетерпеливо повернулся к нему. — А скажи-ка, сколько тебе лет?
— Девять мне, девять! Пойдем, мы же не успеем!
— Девять лет! — мечтательно повторил Чарльз Хэллуэй. — Отличная пора, Джед. Я никогда не был таким молодым.
— Чтоб мне провалиться… — начал мальчишка.
— Вполне возможно, — подхватил Чарльз Хэллуэй и протянул руку. Парнишка отшатнулся. — Похоже, ты боишься только одного человека, Джед. Меня.
— Чегой-то мне вас боятся? Кончайте вы. Почему?..
— Потому, что иногда зло оказывается безоружно перед добром. Потому, что иногда даже наигранные трюки не удаются. Не так-то просто столкнуть человека в яму. И «разделяй и властвуй» сегодня не пройдет, Джед. Куда ты думал отвести меня? В какую-нибудь львиную клетку? Придумал еще какой-нибудь аттракцион вроде зеркал или Ведьмы? А знаешь что, Джед? Давай-ка попросту засучим твой правый рукав, а?
Мальчишка сверкнул глазами и отскочил, но Чарльз Хэллуэй прыгнул за ним и схватил за шиворот. Вместо того чтобы возиться с рукавом, он просто сдернул с паренька рубашку через голову.
— Ну вот, Джед, так я и думал, — тихо произнес он.
— Ты… ты…
— Да, да, Джед, я. Но главное — это ты, Джед.
Все тело мальчишки покрывала татуировка. Змеи, скорпионы, прожорливые акулы теснились на груди, обвивали талию, корчились на спине маленького, холодного, дрожащего тела.
— Здорово нарисовано, Джед, — одобрил Чарльз Хэллуэй.
— Ты! — Мальчишка размахнулся и ударил.
Чарльз Хэллуэй даже не стал уворачиваться. Он принял удар, а потом сгреб мальчишку и крепко зажал под мышкой. Малец забился, задергался и отчаянно заверещал: «Нет!»
— Теперь только «да», Джед, — приговаривал Чарльз Хэллуэй, действуя одной правой рукой. Левая его не слушалась. — Зря дергаешься, я тебя не выпущу. Идея была хорошая: сначала разделаться со мной, потом добраться и до Вилли… А когда явится полиция, ты вроде бы и ни при чем, какой спрос с мальца? Карнавал? А что — Карнавал? Твой он, что ли?
— Ничего ты мне не сделаешь! — завизжал мальчишка.
— Может быть, и нет, но я попробую, — ласково пообещал Чарльз Хэллуэй, покрепче прихватывая своего пленника.
— Караул! Убивают! — заорал и заплакал парень.
— Да что ты, Джед, или мистер Дарк, или как тебя там еще, — укоризненно произнес Чарльз Хэллуэй. — Я и не думаю тебя убивать. По-моему, это ты собираешься себя прикончить. Ты же не можешь находиться долго рядом с такими людьми, как я. Да еще так близко!
— Отпусти, злодей! — застонал мальчишка, извиваясь в руках мужчины.
— Злодей? — Отец Вилли рассмеялся. Судя по рывкам Джеда, звуки простого смеха доставляли ему не больше удовольствия, чем рой рассерженных пчел. — Злодей, говоришь? — Руки мужчины еще крепче прихватили маленькое тело. — И это ты говоришь, Джед? Уж чья бы корова мычала! Со стороны оно, может, так и выглядит. Злу добро всегда кажется злом. Но я буду делать только добро. Я буду держать тебя долго, держать и смотреть, что сделает с тобой добро. Я буду делать тебе добро, Джед, мистер Дарк, мистер Хозяин Карнавала, паршивый мальчишка, буду делать до тех пор, пока ты не скажешь мне, что стряслось с Джимом. Лучше тебе разбудить его, лучше вернуть его к жизни. Ну!
— Я не могу, не могу… — ломкий голос уходит в тело, как в колодец, глубже, глуше, — не могу…
— Не хочешь?
— … не могу.
— О'кей, приятель. Тогда вот так и вот так…
Со стороны их можно было принять за отца с сыном, встретившихся после долгой разлуки. Мужчина поднял раненую руку и потрогал синяк на скуле, оставшийся после удара мальчишки, потрогал и улыбнулся. Толпа картинок на теле мальчика бросилась врассыпную. Глаза маленькой бестии с ужасом впились в раздвинутые улыбкой губы мужчины. Это была та самая улыбка, которая недавно поразила насмерть Пыльную Ведьму.
Мужчина крепко прижимал к себе мальчишку и думал: «У Зла есть только одна сила, та, которой наделяем его мы. От меня ты ничего не получишь. Наоборот, я заберу у тебя все. И тогда тебе останется только погибнуть».
В глазах мальчика метались огни, словно отражения близко горящей спички. Но из глубины поднимался страх, и пламя в глазах тускнело, выцветало, гасло и, наконец, погасло совсем. И тогда вся толпа, весь конклав чудищ рухнули и придавили маленькое тело к земле.
Наверное, их падение должно было сопровождаться грохотом, как от горного обвала, но на самом деле в воздухе разнесся всего лишь шелест, как будто японский бумажный фонарик уронили в пыль.