Наедине с мечтой
Шрифт:
Новая Шотландия.
Мы находимся на базе, в ста километрах к югу от Роки-Бей. Это даже не база, а хорошо укрепленный лагерь. Два десятка палаток, пулеметный дот, сложенный из мешков с песком, полевая кухня, несколько замаскированных постов и вертолетная площадка, на которой едва помещается один вертолет. Остальные «птички» базируются в Роки-Бей.
Лагерь находится в долине. Правее от нас — скалистые горы и узкая, но довольно бурная речка. Левее — лесные заросли. Судя по некоторым признакам — лагерь появился совершенно недавно.
Когда нас забрали с побережья, то прямиком доставили сюда. По дороге из нашего ордера ушли три вертушки. Одна в сторону Лох-Ри, вторая — на Куинстон, а третья — к фьорду, где находится брошенная лаборатория.
Пока Тревельян докладывал наверх о провале операции, нам удалось немного отдохнуть. Умыться, поесть и выспаться. После всех этих забегов по горам мы просто выключились, как электрические лампочки. Нашему Снупи времени на отдых не дали. Ему не позавидуешь. Потерять столько людей — это не шутка. Эдварду еще повезло — здесь убивали и за меньшие ошибки. Видимо, операция, которую начали крутить, прошла точку невозврата, и отступать некуда. Отсюда и люди, и техника, и новые полномочия Тревельяна.
— Подъем, парни! — сказал Снупи, входя в нашу палатку. — Спать будем после победы.
— Ты доживи еще до этой победы, — зевнул Поль и хмуро уставился на Эдварда.
— Даже говорить ничего не буду, — буркнул я и перевернулся на другой бок. — Я сплю…
— Хватит придуриваться, Шайя.
Вот что у Тревельяна за привычка такая? Если его послать на хрен, то вместо того чтобы послушаться и уйти согласно указанному маршруту, он будет стоять над душой. Стоять, грозно сопеть и молчать, как моя совесть, которую (что греха таить!) я продал еще в школе. Кому? Какой-то светловолосой девчушке, за слюнявый и неумелый поцелуй. Продешевил, конечно, но я был молод и глуп.
— Я не уйду…
— Уже понял, — хмуро отозвался Поль и кряхтя начал подниматься. Он что-то добавил про полоумных британцев, которые мешают жить честным людям, но я не прислушивался. Увы, но делать нечего — пришлось подниматься и мне. Пока Эдвард что-то бурчал и раскладывал на столе карту, мы сходили умыться и достали на кухне три кружки с кофе. Хоть какая-то польза от этих армейских. Кофе, кстати, дрянь. Как и пайковая мерзость, которой нас пичкают здешние повара. Я хоть и голодный, но все равно не люблю жрать эту консервированную гадость.
— Таким образом, — продолжил Снупи, получив от меня кружку с горячей бурдой, — вся дальнейшая операция легла на мои плечи.
— И решения принимаешь ты?
— Вы поразительно догадливы, сэр! — съязвил Эдвард. — Даже удивительно.
— Удивительно, что ты вообще жив, — зевнул я и хмуро посмотрел на карту. — И что ты можешь себе позволить? Начать первую новомировую войну?
— В пределах разумного. Если захотите сжечь город дотла, то я сразу против.
— Кому он нужен, этот грязный Куинстон? Там даже женщин нормальных нет. Кстати… — хмыкнул я, — что будет, если операция пройдет не так, как было запланировано? Тебя просто спишут?
— Скажут, что никогда не видели и не знают, — вторил моим словам Поль.
— И все, что ты тут натворил, — твоя личная инициатива… — подвел итог я.
— Есть и такая возможность, — после некоторой заминки кивнул Тревельян.
— А если все пройдет как нужно, то ты будешь не самым последним человеком в Ордене?
— Вряд ли. Я буду заниматься тем же самым, чем и раньше. Разве что по рукам и ногам не будут связывать.
— Только-то?
— Контролировать будут меньше. Среди руководителей появятся новые люди.
— Ты думаешь, что новые будут лучше старых? — грустно засмеялся Поль.
— Идеальных вообще не существует, — веско заметил Эдвард, — и вы это знаете не хуже меня. Если разобраться, то любого из нас можно ставить к стенке без суда и следствия. И каждый в глубине души будет знать, за что именно его казнят.
— С этим не поспоришь…
Пока Поль и Снупи препирались, я разглядывал карту острова, брошенную на стол. Если говорить начистоту, то меня совершенно не волнуют внутренние дела Ордена. Совершенно! Но пока они воюют с теми, с кем мы хлестались два года назад на землях Джохар-Юрта, я буду рядом с такими, как Эдвард Тревельян и погибший Максим Селезнев. Хотя бы для того, чтобы разная шваль не убивала стариков, которые одними из первых пришли в этот мир. Это было бы предательством по отношению к тем людям, с которыми мы открывали эти земли. Такими, как Джек Чамберс и Йосиф Штельман, Михаил Демидов и Освальд Брен. К десяткам и сотням других, кто пришел, чтобы создать нечто большее, нежели продажный мир, оставшийся по ту сторону барьера.
Поль с Эдвардом продолжали препираться, и я, чтобы остановить перебранку, вклинился в разговор:
— Прикинь, Нардин, если все получится, то у нас с тобой будет волосатая лапа в Ордене. Будем товары брать с большими скидками и гонять Либерзона за пивом.
— Обойдешься! — буркнул Тревельян и для убедительности выставил средний палец.
— Вы, мсье Снупи, — жалкая, ничтожная личность.
— Не понял… — Эдвард надул щеки и собрался обидеться, но я только отмахнулся. Мы с ним читали разные книги, и он действительно ничего не понял.
— Парни, давайте к делу. — Нардин правильно понял мою реплику и вернулся с небес на землю. — Кстати, а почему лагерь разбили здесь, а не на острове англичан?
— Так уж получилось, — недовольно буркнул Эдвард.
— Конечно, — Нардин презрительно прищурился, — люди не придумали ничего лучше, как перетащить свои замшелые дрязги в Новый мир.
— Если бы это было единственной проблемой…
Уже на следующий день начала поступать первая информация от разведывательных групп, выброшенных на территории Новой Ирландии. Тревельян наконец-то понял, что этих ребят с наскока не взять. Это вам не равнинные банды. Мы и так уже заплатили за это знание слишком большую цену…
Еще через два дня, когда мы с Нардиным сидели в палатке и чистили оружие, в нам опять заявился Тревельян.
— У него глаза как у кролика, — сказал Нардин, бросив взгляд на гостя.
— А морда посинела от недосыпа, — добавил я.
— Интересно, он хоть немного отдыхает?
— Разве что над миской с картофельным салатом, но и там надо челюстями двигать.
Тревельян не обратил внимания на подначки. Он достал из кармана карту и разложил ее на столе.
— Есть новости? — спросил я.