Наедине с собой (сборник)

Горюнов Юрий

– Мне не привыкать себя обслуживать, – в ответ произнес Нищий. – Это вы уже привыкли. Что тут у нас? – и он приподнял крышку супницы, из-под нее по салону разнесся приятный аромат.

– Куда вы лезете со своим носом?

– Мой нос правильно меня всегда ориентирует.

– Не сомневаюсь. Я вообще удивляюсь, как вас пустили на корабль. Здесь приличное общество и вдруг вы!

– И вдруг я! – подтвердил Нищий. – Считайте, что я молчаливый укор вашему благополучию. Прошлому благополучию, – уточнил он.

– Надеюсь, мое будущее

будет не хуже моего прошлого, и там не будет вас.

– Это как получится, поэтому лучше уж привыкайте к моему присутствию. Легче потом будет. Я же тихий.

– Ну, и молчаливый, – ехидно поддел его Бизнесмен. – Подождем других. Здесь двенадцать приборов. Учитывая, что среди нас женщины, то лучше садиться чередуясь.

– Какая будет очередность или как получиться? – спросил Нищий.

– Как получится, – услышали они голос от двери, и, обернувшись, увидели, стоящую в дверях Художницу. – Садитесь, как нравиться, зачем вам эти условности, – предложила она.

В это время дверь снова открылась и стали заходить другие пассажиры, те, кто был на палубе и в салоне на корме. Практически все те же лица, но появилась еще одна женина: средней полноты, добрым лицом, и уверенным взглядом серых глаз.

– Не хватает Настройщика, – завил Легионер. – Я думаю, ждать не будем, большинство здесь.

Все дружно стали усаживаться за стол и накладывать себе на тарелки холодные закуски; в это время вошел Настройщик.

– Правильно, что не стали меня ждать, – произнес он, и сел рядом с новой женщиной.

– Еще одно пустое место. Для кого оно? Кто-нибудь знает? – спросила Застенчивая.

– Иногда обедает капитан, но сегодня без него, – пояснил Настройщик.

– А вы откуда знаете?

– Традиция.

– А почему нас так мало здесь, – не известно к кому обратилась Художница.

– Надо полагать, остальные пассажиры обедали либо раньше, либо у себя в каюте, – снова пояснил Настройщик.

– Либо их просто нет, – подала голос Проститутка.

– Тоже возможный вариант, – согласился Настройщик.

– Откуда вы все знаете? – спросил Легионер.

– Еще утром поинтересовался. Вы завтракали у себя. Вот я и поинтересовался, а потом попросил организовать обед на несколько персон.

– А почему вы вдруг это организовали, не представляя, кто за ним будет? – спросил Писатель.

– Не представлял, – согласился Настройщик, – предполагал. И почему не я? Можете сделать все сами.

– А откуда вы знали, сколько будет человек за столом? – подозрительно спросил Бизнесмен.

– А я и не знал, – спокойно ответил Настройщик. – Тринадцать не хорошо, если меньше не страшно, а если больше, то нашлись бы еще приборы и стулья. Для вас это принципиально?

– Да, в общем, нет.

– Приятного аппетита, – пожелал всем Настройщик и приступил к еде.

На некоторое время разговор за столом смолк; тишина нарушалась лишь звуками вилок о тарелки и звуком воды, наполняемых стаканов из кувшинов. Покончив с холодной закуской, Нищий предложил:

– А если мы будем продолжать беседу во время еды, как вы к этому отнесетесь? А то скучно.

– Сейчас вам станцую, – сказал Легионер. – Что предпочитаете?

– Что-нибудь приятное для глаз.

– Ложку пронесете мимо.

– Вы танцуйте, за меня не беспокойтесь.

Разговор велся в легкой шутливой манере. Все улыбались.

– А о чем? – спросила новая женщина.

– Тема должна быть интересна всем.

– Интересно должно быть тому, кто начнет, а вот сумеет ли он увлечь других, это вопрос.

– Надо постараться – это ответ.

– Тогда может быть, вы начнете? – попросил молчавший Писатель, обращая взгляд на Настройщика. – Вы, как кажется, здесь самый опытный.

Настройщик обвел взглядом сидящих за столом: Бизнесмен сидел с равнодушным видом и ковырял вилкой в тарелке, всем своим видом показывая, что ему не очень-то интересно, Художница наоборот даже чуть подалась вперед, касаясь грудью стола и смотрела в ожидании, взгляд Монаха выражал легкую грусть, что сейчас снова начнется игра словами, без откровенности, Застенчивая сидела, потупив взор в стол и кажется почти не дышит, словно ее сейчас призовут к ответу, которого она боится, Легионер, прищурив глаза, пытался заглянуть в глаза Настройщика.

Настройщик повернул голову направо и посмотрел на другой ряд сидящих: Нищий сидел с беззаботным видом. Еще бы, его жизнь по насыщенности была далека от всех здесь присутствующих. Проститутка сидела с отрешенным взглядом, в простом ожидании продолжения, Писатель и Врач смотрели с некоторой надеждой на возможность пообщаться, а рядом сидящая женщина просто ждала, повернувшись к Настройщику.

Настройщик понимал больше, чем им могло показаться, и желание расшевелить присутствующих, вызвать их на разговор, дав им возможность высказаться, освобождая от груза мыслей, появилась в нем.

– Конечно, хотелось бы получить откровенный разговор, – сказал он свое мнение.

– А вы уверены? – спросила Врач. – Зачем это нам? С откровением надо что-то делать.

– Да уж, – поддержал Легионер. – Когда на тебя вываливают откровенность, которая тебе, не известно нужна ли, то мне это напоминает помойное ведро для словесных помоев. Я не хочу им быть.

– В чем-то согласен, – кивнул Настройщик. – Откровенность может быть в двух случаях: когда уже нечего терять, либо когда не будет никаких последствий от сказанного, что сказанное может быть обращено против. Откровенным делятся с самыми близкими, и то, как показывает история, здесь не исключено предательство; либо с тем, кого надеешься не встретить уже потом. Случайный попутчик, но… – он сделал паузу, – откровенность нужна, чтобы чуть стало легче. Мы порой храним то, что боимся сказать даже себе, а уж вслух сказанное. Скажите, – обратился он к Монаху, – сказанное слово облегчает душу?