Наедине с собой. Исповедь и неизвестные афоризмы Раневской
Шрифт:
– У этого мужчины очень ревнивая жена.
– Почему вы так решили, Фаина Георгиевна?
– Видели, как старательно он обходил отдел парфюмерии?
– И что?
– Как что?! Чтобы не подхватить запах духов.
– У мужчин с возрастом все наоборот. В юности они считают себя страшно опытными и пресыщенными жизнью, в молодости – много испытавшими, а к старости вдруг начинают считать, что они молодцы и очень даже ничего…
Об
– У нее любимое занятие – есть пирожные под утреннюю гимнастику по радио.
– Если послушать женщин, может показаться, что у них дома непонятно кто.
– Почему?
– О ребенке она говорит: «Мы поели… мы погуляли… мы выросли…» О муже: «Он этого делать не будет… он там не ляжет… он не пойдет…» Будто у нее не ребенок, а выводок макак, и не муж, а крупнорогатое животное. Хотя, возможно, так и есть…
– У них идеально совпадают вкусы.
– В чем?
– Он любит ее, и она любит себя.
Услышав рассуждения о неравенстве полов:
– Нет, ну почему же, я встречала мужчин, которых с некоторой натяжкой могу признать равными женщинам…
На озере:
– Ой, кажется, NN упал в воду и тонет!
Раневская спокойно:
– NN не утонет.
– Но он не умеет плавать!
– Г…но не тонет…
– Фаина Георгиевна, вам приписывают столько шуток! Неужели вы все это сказали?
– Это смотря какие шутки, те, что удачные, конечно, мои. А если неудачные, не только не говорила, но и не слышала.
– Глупое выражение: «чувствуйте себя как дома». Будь человеку дома хорошо, разве он к вам пришел бы?
– Фаина Георгиевна, почему вы не напишите мемуары?
– Наврать на целую книгу?.. Даже для меня это слишком.
В перерыве репетиции актрисы обсуждают:
– У N и M определенно роман. Они уже третий раз приходят на репетицию одновременно, и он придерживает дверь, пропуская ее в театр.
Раневская басом:
– Вот потому я и опаздываю – чтобы никого не компрометировать.
– Американки от советских женщин отстали на целое поколение!
– В чем?
– В эмансипации. О чем они мечтают? Стать равными мужчинам! А наши давно равны: и на тракторе, и при укладке шпал, и с лопатой в руках… Осталось нам научиться писать стоя, а мужчинам рожать детей.
– Некрасивая… некрасивая… Зато больше вероятности безгрешной в рай попасть…
– Фаина Георгиевна, что такое брак?
– Это смотря с чьей точки зрения.
– Зрение у женщин, милочка, удивительная вещь. Оно становится ни к черту, если смотришь на свои морщины перед зеркалом в гримерке, и резко улучшается, если морщинки у кого-то другого, играющего на плохо освещенной сцене, притом, что ты сидишь на последнем ряду галерки.
После очередного остроумного перла:
– Фаина Георгиевна, это вы только что придумали?!
– Нет, это я себя процитировала.
Марецкая об общей знакомой:
– Слава богу, хоть к старости поумнела!
Раневская в ответ:
– Не поумнела, а просто стала осторожней. А еще стала хуже слышать, а потому на всякий случай соглашается.
– Думать-то разумно мы научились, а вот поступать нет…
– Говорят, что у дураков деньги не задерживаются… Мне кажется, дураком для этого быть необязательно.
– Светлов говорил, что с последней оставшейся от зарплаты десятки нужно снять у нотариуса копию. А нотариусу чем платить?!
На профсоюзном собрании:
– За что ругать завхоза, он же ничего не делает?
– Все люди на Земле стареют, но некоторые стареют лучше, особенно некоторые женщины.
– Первый признак старости: фраза «раньше было лучше».
– Фаина Георгиевна, вы же собирались бросить курить?
– Понимаете, сначала я курила с отвращением, но удивительное дело – как только собралась бросить, стала получать от процесса курения удовольствие. Жду, когда снова опротивеет, жалко бросать приятное занятие.
– Медицина достигла таких успехов, что здоровых людей уже практически не осталось.
– В жизни постоянны только две вещи: человеческая глупость и отсутствие денег. Если научиться первое не замечать, а со вторым мириться, то жизнь станет вполне сносной.
– Вам удается, Фаина Георгиевна?
– Со вторым почти справилась, а к первому привыкнуть, кажется, не удастся до смерти.
– Неприятности не снежный ком, милочка, это лавина.
Домработница утром, обнаружив Раневскую лежащей на диване: