Наедине с собой
Шрифт:
Стажер надел радиотелефон.
– Зачем?
– На всякий случай. Хотя, если нам придется расстаться, нам вряд ли что-то поможет. Зато мы сможем сказать друг другу последние слова.
– Это была шутка?
– Да, это была шутка, – ответил Басс. – Сейчас спускаемся по коридору в четвертый отсек. Ни о чем не спрашивай. Я пойду впереди. Ты на два шага сзади. Не отставай и не приближайся.
– Почему не приближаться?
– Мы будем уверены, что пространство между нами безопасно.
Когда они входили в четвертый отсек, дверь перед Стажером захлопнулась.
– Вот и все, – услышал он как всегда спокойный голос Басса, слегка искаженный радиотелефоном. Оно сумело нас разделить.
– Разве оно может думать?
– Значит может. Мы недооценили его.
– Что будет?
– Оно сьест нас по-очереди, если я не придумаю что-нибудь.
– А что мне делать?
– Уходить в рубку и закрываться изнутри. Оно не пойдет за тобой.
– Почему?
– Потому что я больший.
Стажер вспомнил плотную и высокую фигуру Басса.
Мужественный человек, настоящий атлет, воплощение любых юношеских идеалов.
– Басс?
– Да?
– Ты хочешь сказать, что вначале оно захочет сьесть тебя?
– Да. Но ему потребуется время, чтобы просочиться через перегородку. Включи телфон на запись. Я буду передавать информацию. Я буду следить за ним и передавать все важное тебе. Вожможно, мы успеем придумать как его победить. Оно не сожрет меня раньше, чем через полчаса.
– Но Басс?
– Я приказываю.
– Я был прав, – говорил Басс, – оно начинает просачиваться. Зеленый туман выступает из стен. Медленно выступает. Это даже красиво. Я стою рядом. Оно пытается тянуться ко мне. Мне недолго осталось жить. Я хочу рассказать тебе то, что никому никогда не рассказывал.
– Никому?
– Да, у меня никогда не было настоящего друга. Я многое пропустил в жизни, потому что не умел дружить. Сейчас за друга сойдешь ты. Знаешь, мальчик, ты наверное думаешь, что я всегда был таким – таким твердым, сильным, несокрушимым. Нет.
Я был хлюпиком вроде тебя. Когда мне было тринадцать, я влюбился в теперешнюю Аннну Стрингз. Правда, этому трудно поверить? Я не смел заговорить с ней, я не смел даже взглянуть в ее сторону.
Стажер хорошо помнил теперешнюю Анну Стрингз – высохшую старую деву с передающей станции. Как такой человек, как Басс, мог в нее влюбиться?
– Я помню, она всего лишь дважды прошла рядом со мной, – продолжал Басс. – В первый раз она говорила с каким-то прыщавым парнем и постоянно поворачивалась и наклонялась, чтобы взглянуть в его лицо. Я чуть не умер от ревности. Во второй раз она сказала мне что-то по поводу учебы. А я словно окаменел и не смог ей ничего ответить. Она была старше меня на год. Видишь, как это бывает. Я так никогда и не признался ей. А сейчас я хочу, чтобы ты это запомнил.
– Зачем ты это говоришь?
– Ты включил запись?
– Да. Как дела у тебя?
– Плохо. Оно уже просочилось. Сейчас оно приняло форму человека, зеленого человека. Монстр в полтора раза выше меня.
Но пока я говорил тебе об Анне, он не приближался. Запомни – не приближался. Сейчас он в двух шагах. Я еще не все сказал об Анне. Я люблю ее до сих пор. Если ты вернешься на Землю, то передай ей эту запись.
Еще двадцать минут Басс продолжал рассказывать. Стажер сидел, вжимаясь в кресло, чувствуя, что ему становится все страшнее и страшнее.
– Что сейчас? – спросил он.
– Сейчас оно касается меня своими щупальцами. Оно сжимает меня, в нем большая сила. Набери код: ЛN 23874562\Н12
– Но это же код библиотеки?
Радиотелефон молчал.
Стажер остался наедине с собой.
Он набрал ЛN 23874.
5-6-2-\-Н-1-2?
Голубоватый экран осветился всего двумя строками:
НАЕДИНЕ С СОБОЙ ПЕРЕСТАЕШЬ БЫТЬ ОДИН.
ПОКА Я ГОВОРИЛ С ТОБОЙ, ОНО НЕ ПРИБЛИЖАЛОСЬ.
Что это значит? – подумал Стажер. – последние слова человека перед смертью. Те слова, которые нужно запомнить. В них должен быть какой-то смысл. Наедине с собой перестаешь быть один – в этом есть надежда. Но почему оно не приближалось?
Он взглянул на стену. Зеленый туман просачивался, собирался бесформенным облачком у пола. Стажер подошел и протянул к облачку руку. Тотчас же облачко вырастило мышиную мордочку и попыталось его укусить.
– Спасибо, Басс, – громко сказал Стажер, – может быть, у меня получится.
Он набрал нужные коды и открыл двери до самого зала спортивных тренажеров. Потом он стал ждать.
Облако выросло до размеров крупной гориллы. Сейчас оно отдаленно напоминало человека и все еще продолжало расти. Оно вырастило две руки, потом еще две. Две нижние потянулись к Стажеру. Стажер бросил монетку. Руки схватили монетку на лету, повертели в пальцах, свернули вдвое, как бумажную, затем вчетверо, выронили. Монстр был еще связан своей пуповиной со стеной.
– Пора идти, – громко сказал Стажер и по коже монстра пробежала дрожь.
Он прошел в зал тренажеров, стараясь не оглядываться. Из зала не было выхода. Он сел на кушетку и, отрегулировав силу тяжести до земной, стал ждать. Огромные внеземные лопухи в кадках сразу же опустили листья – они не любили сильного тяготения.
Зеленое облако неторопясь вплыло в зал. Оно напоминало огромного человека, рождающегося из яйца – так, как на картине Дали. Оно ползло, катилось и летело одновременно.
Попав в зону гравитации, оно слегка осело и стало принимать более человеческие очертания. Стажер включил запись.
"Я не мог ей признаться, – рассказывал мертвый Басс, – я выдумывал для себя разные уловки, чтобы не делать этого.
Однажды я встал вдалеке и долго смотрел в ее сторону, надеясь, что она повернется…"
– Она повернулась? – громко спросил Стажер.
Чудовище остановилось.
– Да, да, – сказал Стажер, – я не один. Бас жив и он со мной. Любой человек жив, пока его помнят. Я тебе не безответная ящерица. Я помню Басса очень хорошо. Ты не высосал его душу, пиявка.