Наемник
Шрифт:
Над передней машиной атакующих сверкнул огонь, дымный след снаряда стремительно развернулся в воздухе, и командирский джип Керка вымело с шоссе. Его останки вспыхнули и запылали; с грохотом взорвался бензобак, рыжий гриб с серой полупрозрачной шляпкой вырос на обочине дороги и тут же опал, вылизывая пропитанную бензином почву.
– Глоба, по передней машине, - распорядился Керк.
Слева глухо рявкнула базука, джип с ракетной установкой подпрыгнул и завалился на бок. Крыло мчавшегося за ним грузовика отшвырнуло изуродованную машину, колеса смяли тела солдат, то ли погибших, то ли еще живых, оглушенных взрывом, и Керку почудилось, что он различает вопли и хруст костей. Иллюзия, конечно - до противника было метров сто пятьдесят.
– Обменялись комплиментами, - послышался в рации бодрый голос Свенсона.
– Сбей грузовик, - сказал капитан и повернулся к Зейделю.
– Их командир - в штабной машине. Вышиби ему мозги, Генрих. И побыстрее!
– Айн момент, мой капитан!
Зейдель нежно приник к винтовке - точь в точь как к любимой женщине. Раздался сухой щелчок, и голова угрюмого полковника внезапно дернулась, а тело начало сползать на пол кабины. Полыхнул разрыв у передних колес грузовика, пулеметная очередь прошила радиатор, потом - лобовое стекло; машина вильнула, встала поперек шоссе, с бортов посыпались солдаты, штабной джип врезался в кузов. Прочей технике удалось отвернуть - джипы с автоматчиками и пулеметными установками тормозили, съезжали с шоссе, разворачивались веером.
Дистанция сто - сто двадцать, прикинул Керк. Он медлил, ожидая, что бойцы, лишившись командира, повернут назад или - чем черт не шутит!
– побросают оружие и тихо-мирно отправятся на рудники или в иное место, куда приговорит военный трибунал Альянса. Но этим парням на рудники, похоже, не хотелось - или они точно знали, что до рудников не доживут.
В следующее мгновение огненный шквал обрушился на позиции Керка. Огонь был беспорядочным, но плотным; в соседнем окопе вскрикнул легионер, кто-то выругался, кто-то молча прижался к земле, хоронясь за невысоким бруствером. Густые цепи атакующих стремительно покатились по выжженной земле саванны. Отчаяние, подумал капитан, склонившись к рации. Не героизм движет ими и не любовь к отчизне и президенту, дряхлому пню, а только лишь отчаяние. Отчаяние пополам с ненавистью! Если они ворвутся в поселок…
– Желтым и алым, командирам синих групп - огонь на поражение!
Голос его был ровен. Отдав приказ и сунув рацию за пояс, он поднял автомат. Привычный гул пальбы уже не походил на пение кузнечиков и лай шакалов; теперь игралась другая симфония, в которой лязг и грохот служили фоном для предсмертных воплей. Легион трудился добросовестно, усердно: палец давил на спуск, пустые рожки летели на дно окопа, дальнюю цель брали пулей, ближнюю - гранатой, снайперы высматривали командиров, расчеты пулеметчиков - все, что двигалось на четырех колесах, ревело моторами, плевало огнем. Легион был создан ради этого, жил ради таких мгновений, и его бойцам было, в общем-то, безразлично, кого защищать и кого убивать; они относились к убийству как к работе, оговоренной контрактом, которую следует делать профессионально, быстро и, по возможности, безболезненно. Пленных Легион не брал, и всякие любители развлечься с беззащитной плотью в нем не задерживались - таких вербовали в команду сортом пониже, к майору Кренне.
Рация за поясом Керка хрипло прокашлялась.
– Я - Пума, Гепард-один. Нуждаетесь в поддержке?
– Нет. Добиваем.
– God is always on the side of the big battalions [6] , - с удовлетворением произнес Харрис и отключился.
Пространство по обе стороны от шоссе было завалено трупами и брошенным оружием, половина машин горела, другие застыли в неподвижности, с задранными к небесам стволами или перевернутые на бок. Среди этого хаоса и разора бродила пара сотен человек, ошеломленных и окровавленных, уже не помышлявших об атаке или организованном сопротивлении; они напоминали стаю призраков, которых ветер кружит туда-сюда, то сбивая их в небольшие кучки, то разбрасывая окрест. Солдаты Альянса - те, что заняли позицию восточнее - начали двигаться к полю боя и находились сейчас на фланге роты "си". У них, вероятно, были свои задачи: пленных повязать, трофеи оприходовать.
6
God is always on the side of the big battalions - Бог всегда на стороне больших батальонов (английская пословица).
– Гепард вызывает Гиену-один, - произнес Керк.
– Здесь Гиена, - откликнулся Росетти и со вкусом причмокнул: - Падали-то сколько!
– Пострелять еще хочешь?
– Не откажусь. В кого?
– У тебя на фланге люди Кабиле. Дай пару очередей - пусть стоят и ждут, и не суются к шоссе.
– Вот это правильно, - согласился Росетти, - это я одобряю! Что за демарш в зоне ответственности моей роты? Пусть стоят и ждут, черные задницы, пока не дадим разрешения. А может, перебить их к дьяволу?
– Нельзя, - сказал Керк и с сожалением добавил: - Не было такого приказа ни от Пумы, ни от Ягуара.
Затем он вылез из окопа, связался с лейтенантом Свенсоном, велел представить рапорт о потерях и выслать пару групп на поле: технику взорвать, раненых и прочих пленных переместить к дороге.
Справа, с позиций Росетти, отрывисто рявкнул пулемет. Бойцы Альянса остановились в замешательстве, потом над их колонной взлетела белая тряпка - то ли полотенце, то ли оторванный в спешке рукав рубахи. Вперед вышел рослый темнокожий офицер, опустил на землю оружие, снял с пояса кобуру, продемонстрировал пустые руки и торопливо направился к Керку.
– Пропустить или яйца отстрелить?
– спросила рация голосом Росетти.
– Пропустить.
– Капитан повернулся к Зейделю и вымолвил: - Видишь того долговязого типа? Держи его на мушке, Генрих. Сделаю так, стреляй.
– Он щелкнул пальцами, передвинул на бок автомат и зашагал навстречу представителю Альянса.
Они сошлись у разбитого джипа и живописной груды трупов: водитель, трое покойных рядовых и пулеметчик в чине капрала. Рослый небрежно взял под козырек, Керк ответил с еще большей небрежностью.
– Бонго Мюлель [7] , подполковник вооруженных сил Альянса.
– Капитан Керк, Легион.
– Вы не допускаете моих людей к пленникам?
– Допускаю. Они ваши. Отправьте несколько групп, а с ними - санитаров, пусть окажут помощь раненым.
– Капитан сделал паузу, потом добавил: - Надеюсь, никаких политических счетов и репрессий? Вы будете обращаться с пленными в соответствии с Женевской конвенцией?
– В полном соответствии, - осклабился подполковник Мюлель. По контрасту с темной кожей зубы его казались ослепительно белыми.
– В полном соответствии, капитан, - повторил он.
– Точно так же, как поступили бы они в печальных для нас обстоятельствах.
7
В Заире государственный язык - французский, и среди местного населения распространены французские фамилии.
Щека Керка дернулась. Он собирался что-то сказать, но тут за его спиною грохнул взрыв.
Глаза Мюлеля округлились.
– Вы взрываете технику? Зачем? Это же наши трофеи!
– Пленные ваши, трофеи мои, - мстительно уточнил капитан.
– А я люблю фейерверки.
– Очень недружественное поведение! Мы - демократический фронт, и можем рассчитывать, что вся общественность Европы, все либеральные силы…
– Здесь не Европа, и я не политик, а легионер, - оборвал его Керк.
– Всего хорошего, мсье подполковник.