Наемник
Шрифт:
— Куда ты сейчас пойдешь? — накинулась на меня Гельда. — Ты на руку свою погляди, дубина!
— Она права, — кивнул Роджер. — Ну ладно, меня там тоже не видали, так что пойду-ка я побеседую с этим хозяином. А то уж я твоей популярности завидовать начинаю… Ученик Чародея.
Ч-черт, похоже, это идиотское прозвище намертво ко мне пристало…
Роджер бесшумно сгинул в темноте, а я стянул плащ и снова подставил левое плечо Гельде. Малыш посмотрел вслед Роджеру, потом перевел взгляд
— Слушай, а ты этому капитану веришь?
— Как себе. Гельда, а потише нельзя? У меня рука не казенная.
— Ничего, терпи.
И я терпел, только зубы пришлось сжать покрепче. Все на свете сейчас бы отдал за хороший глоток водки, но водки нет, так что остается отводить душу, ругаясь про себя последними словами. И кто их только придумал, оборотней этих! Малыш, нахохлившись как воробей-переросток, устроился на каком-то камне и бережно покачивал на ладони секиру, бросая взгляды в темноту и время от времени что-то угрожающе бормоча.
Наконец, Гельда велела:
— Забирай свою руку.
Слушаю и повинуюсь… Да, нормально, только шрам остался. Жалко, камзол весь в кровище — вроде ничего особенного, а все равно неприятно… Хотя в Столице такими вещами кого-то удивить трудно. Так что я принялся сосредоточенно напяливать его — и тут заворочался Старый.
Я на всякий пожарный отодвинулся подальше — кто его знает, а вдруг ему в голову придет разбираться… Но он сначала застонал, потом сел прямо, ощупал затылок и осведомился:
— Интересно, а какая сволочь меня долбанула?
— Поскользнулся, — на голубом глазу ответил Малыш.
— Да, гололед кругом, и как я не заметил… Ладно, давайте решать, что делать дальше, раз уж вы так настаиваете. Я бы все равно рискнул в этот трактир прогуляться.
— Роджер уже пошел, — сообщила Гельда. Роджер опять же совершенно бесшумно возник из темноты, заставив мою руку дернуться к рукояти меча:
— Роджер уже пришел.
Старый тут же оказался на ногах:
— Узнал что-нибудь?
— Узнал, узнал, только давайте об этом не здесь — а то у стен в этих краях не только уши с языками бывают, но и арбалеты.
— Ну, так пошли, — нетерпеливо переступил с ноги на ногу Малыш, вбрасывая топор в петлю на поясе.
Мы шли по темным улицам, быстро и молча, но я все же, улучив момент, поравнялся с Роджером и вопросительно глянул на него, он тут же тихо ответил на мой непрозвучавший вопрос:
— Паршиво. Хуже просто не бывает. У этого инструктора как — нервы крепкие?
— Он вообще не знает, что это такое. Ты там что-то разузнал… У кого, кстати?
— У хозяина.
— И что он — сам тебе сказал?
— Почти, — Роджер, мрачно ухмыльнувшись, посмотрел на ободранные костяшки пальцев. — Я его убедил. Мои методы лучше скополамина, так что после парочки доводов он стал просто болтлив, — больше ничего он объяснять не пожелал, и остаток пути мы проделали в гробовом молчании.
Хромой, встретив нас на пороге, сразу подозрительно прищурился:
— Вы говорили, вас больше будет… Где еще один?
— У нас проблемы, — негромко сообщил Роджер, Хромой только плечами пожал:
— Мне до ваших трудностей… Заходите, раз пришли, — а потом, прикрыв дверь за нашими спинами, окинул взглядом Малыша:
— Так это ты полгода назад меня искал?
Малыш сверкнул зубами:
— Было дело… А это ты ко мне того задохлика с кинжалом подослал?
— Одного? Я не дурак. А что?
— Да мало ли… Соболезнования выразить, то, се…
— К делу, — прервал их Старый. Хромой неприязненно посмотрел на него:
— А ты кто будешь?
Я быстро представил всех незнакомых между собой и уселся на скамью у стола, Гельда устроилась рядом со мной. Лицо у нее было спокойно и сосредоточенно, как перед дракой. Роджер молчал, глядя в пол. Старый подошел к нему почти вплотную:
— Ну так что ты узнал?
— Хуже некуда, — выдавил Роджер. — За мной увязался хвост…
— Где он? — тут же насторожился Хромой, Слиггер, бесшумно спустившись с лестницы, встал у него за плечом.
— Сбросил, — Роджер не стал вдаваться в детали. — Не это главное. У хозяина «Дракона» я забрал вот это, — он выложил на стол какую-то пластинку, похоже, серебряную. Все столпились вокруг стола, причем рожи у них вытянулись буквально на глазах. Надо хоть тоже глянуть, что это за штука…
Я поднялся, оттер плечом Малыша и наклонился над непонятным предметом. На вид напоминает монету, сантиметра два в диаметре, только вместо родного и знакомого профиля императора красуется на ней непонятный герб — корона на фоне скрещенных меча и факела.
— Действительно, хуже если и бывает, то редко, пробормотал, наконец, Малыш. Старый просто побелел, губы сжались в прямую линию. Да, держаться ему стоит немалых усилий…
— А что это такое? — наконец отважился спросить я. Хромой окинул меня презрительным взглядом, явно не понимая, как это можно столь элементарных вещей не знать:
— Это печать Секретной Инквизиции.
— А что такое эта Секретная Инквизиция? Не забывайте, я в столичной жизни новичок.
Физиономии ребят после моего вопроса вытянулись еще приблизительно вдвое, они бросали нервные взгляды то на дверь, то на тяжелые портьеры, словно ожидая, что сейчас оттуда вылезет взвод институтского спецназа в масках и с автоматами. Малыш в конце концов хмуро просветил меня: