Наёмник
Шрифт:
— Я тебя сейчас проведу к Омару. Поговоришь с ним. Объяснишь, как ты сюда попал.
Кирк снова кивнул.
— Может быть, тебе действительно стоит убраться отсюда вместе с этим Пойндекстером, - задумчиво произнёс Чан.
– Омар настроен решительно, он требует от Императора Арнольда признания того, что всё, случившееся на Ранзамаре-III, было провокацией. Реакцию Императора предсказать несложно. А Омар от своего не отступится. Тебе лучше убираться отсюда. На катере - тут есть парочка, я видел, - до сторожевого корабля, а там уже разберёшься...
Кирк не ответил. Его очень беспокоило
— Кирк, что-то не так, - вдруг решительно заявил Чан.
– Я почти уверен, что здесь что-то неладно. Не знаю, что именно, но...
Рация на поясе Чана пискнула, оборвав его монолог. И Кирк с непонятным облегчением вздохнул - пока Чан занимается своей рацией, он не станет донимать Кирка. Тем более что вокруг что-то и в самом деле неладно.
Кирк не мог объяснить этого, но ощущение, что всё должно было идти немножко не так, не оставляло его ни на миг. Словно во сне, подумал Кирк. Когда наперёд знаешь все последующие события. И когда силой воли можешь их корректировать. Вот, сейчас Чан скроется за матовой дверью, затем выведет оттуда Пойндекстера, проведёт его через холл...
— Мне надо поговорить с генералом!
– резко дёрнул Чана за рукав ван Детчер.
– Срочно! И непременно в присутствии полковника Пойндекстера! Ты слышишь меня?
Чан смерил Кирка взглядом и снова приник к рации.
— Скажи, что у меня есть информация о бежавших заложниках!
– выпалил вдруг Кирк.
Джошуа сильно вздрогнул и посмотрел на Кирка совершенно по-другому.
— Каких заложниках?
– растерянно пробормотал он.
– Откуда ты... какого чёрта?..
— Срочно!
– едва не выкрикнул Кирк.
Он не мог объяснить, откуда он взял этих бежавших заложников, и почему вдруг решил, что именно сейчас ему надо увидеть генерала. Но Кирк был абсолютно уверен, что протяни он ещё минуту, и произойдёт что-то непоправимое. Что-то такое, после чего...
...после чего я потеряю друга, вздрогнул от отчётливой мысли Кирк.
Чан испуганно поглядел на ван Детчера, как-то неестественно, боком метнулся к матовой двери и скрылся за ней. Меньше, чем через минуту он выглянул в холл и махнул Кирку рукой.
Кирк едва заставил себя сдвинуться с места. Дорога до двери показалась ему чрезвычайно длинной, ноги не слушались, а «Кобра», оттягивавшая карман пиджака, сделалась вдруг очень неудобной и раздражающей.
Два шага до двери, один...
Генерал Роанкам сидел за столом и белый облицовочный пластик за спиной делал его фигуру контрастнее, а черты лица - жёстче. Словно на неудачной картине, подумал Кирк. Мёртвое лицо, мёртвые мысли...
Надо ему объяснить, отчаянно подумал Кирк. Надо убедить его...
И тут же понял, что убеждать и объяснять бесполезно. Что для генерала Омара Роанкама сейчас есть только один-единственный аргумент.
И тогда Кирк стремительно выхватил этот самый единственный аргумент из кармана пиджака, вскинул руку и нажал на спусковой крючок.
0.
Кирк даже не обернулся, когда в комнату ворвались десантники. Он просто стоял и слушал звуки - как на него кричат, как кто-то отдаёт команды, приказывает открыть огонь, как полковник Пойндекстер и майор Чан начинают орать, срываясь на хрип, как им удаётся обуздать эту почти обезумевшую толпу офицеров, вновь превратив их в военных. Кирк просто стоял, слушал и чувствовал, как на него наваливается непередаваемое чувство усталости. В конце концов, полковник Пойндекстер сейчас здесь самый старший и по званию, и по должности. Так что, пусть уж он сам разбирается с офицерами Четвёртой Имперской, отрешённо подумал Кирк. С меня хватит и диалога с командиром бригады... И с Джошуа Чаном...
Джош, почти ласково подумал Кирк. Ты мировой парень и отличный солдат. Но будь я проклят, если когда-нибудь пойду с тобой хоть на одну операцию. И будь я проклят, если понимаю - почему...
Кирк не знал, сколько прошло времени. Ему казалось, что оно остановилось, что он сейчас выступает сторонним наблюдателем, зрителем какого-то не особо даже интересного фильма. Он машинально отмечал, что офицеры сбавили тон, что команды Пойндекстера делаются всё увереннее, что кто-то уже отвечает полковнику: «Есть!..» и отправляется выполнять какие-то приказы. И так же машинально в сознание Кирка вползало понимание того, что его сейчас уже не убьют. Но и это не очень беспокоило ван Детчера - он просто стоял и тупо смотрел на тело генерала Омара Роанкама.
На белом облицовочном пластике кровь казалась совершенно чёрной. Брызги её крошечными раздавленными медузами окружали вспухшую в стене воронку - след, оставленный лучом бластера.
Бластер был установлен на минимальную мощность и луч его, проделав во лбу генерала очень неаккуратное отверстие, вскипятил кровь и выплеснул её через дыру в затылке. Некрасиво. Но смерть редко бывает красивой. Особенно настоящая смерть, а не та, которой потчует своих зрителей новостной канал. Смерть без цветов, без героических и патриотических выкриков, без помпезной музыки за кадром.
Генерал сидел за столом. Очень хотелось сказать: «сидел, как живой», но это было бы неправдой - не бывает у живых таких страшных дыр во лбу. Хотя, конечно, выражение лица генерала было спокойным. Словно он не успел отреагировать.
Вряд ли. Скорее всего, он предполагал подобный исход и просто не был удивлён им.
Полковник громко кашлянул, напоминая о своём присутствии.
— Да, полковник, я знаю...
– не оборачиваясь кивнул Кирк.
– Я должен бы вам доложить по всей форме, но... я сделаю это позже. Хочу сказать лишь одно - у меня не было другого выхода. А сейчас я просто очень устал... извините... Разрешите мне не докладывать... можно, да?..
— Ничего, капитан, ничего, - отечески успокоил его полковник.
– Я всё понимаю. Не волнуйтесь, капитан. В любом случае, ваши действия сохранили жизнь многим гражданским.
— Моё убийство, - поправил полковника Кирк.
— Ваши действия, - с нажимом на втором слове повторил полковник.
– Не стоит излишне драматизировать ситуацию. Поймите главное - вы спасли жизнь и гражданским, и военным.
Кирк, наконец, обернулся и утомлённо посмотрел на полковника.
— Всё в порядке, капитан, - ещё раз успокоил его полковник.
– Я понимаю, что вы устали. Но ничего, скоро отдохнёте.