Наги, значит Змей
Шрифт:
– Она сама сорвала печать, – отрезал Намикадзе. – Я запечатывал ее силу, но Лис сумел вырваться!
– Ты заблуждаешься, Минато-кун, – подал голос бывший наставник девочки. – Наги-чан сказала, что Лис защищал ее от всего, лечил ее раны. Вспомни, Минато-кун. Он не позволил нам даже дотронуться до нее, когда произошел инцидент во время экзамена на чуунина. А ведь мог просто отбросить ее и начать крушить деревню. Не думаю, что он привязался к ней, но нельзя исключать того, что он подчиняется ее воле.
Шиноби
– ДЕЙДАРА!!!
– Это ведь кричала…
– Наги-чан!
Несколько минут назад. Поле боя
Сражение началось, и парни один за другим начали отдаляться от меня. Конан тоже парила где-то над полем боя, используя свои бумажные оригами в качестве оружия, тем самым уничтожая врагов одного за другим.
Слева от меня Дейдара парил на своей огромной глиняной птице и то тут, то там раздавались взрывы, крики боли и мольба о помощи.
Справа Хидан и Какузу сражались, будто соревнуясь, кто больше убьет. Судя по недовольному мату язычника, пока что у них была ничья.
За спиной рычали волки, кричал Акинеру, изредка раздавались язвительные комментарии Кисаме, который лишал чакры своих противников и передавал ее нам, используя нашу связь, что объединяла нас всех.
Нагато сражался справа от меня, используя Пути Мудреца, и помогая Конан. Я уже поняла, что их связывают не простые отношения и поэтому не разделяла их.
В какой-то момент перед моими глазами появилась я сама, но с высоты и я поняла: я вижу все это чьими-то глазами. Так, судя по направлению и углу обзора это…
Додумать я не успела, так как своими глазами увидела, как в направлении того, чьими глазами я вижу, летит кунай.
Зрение вернулось и я, стремительно повернувшись, посмотрела на подрывника снизу вверх. Из его груди торчал кунай, а по подбородку уже потекла кровь. Он держал в руке уже активированные бомбы и успел только кинуть на меня взгляд. В его взгляде читалась… боль.
Прогремел мощнейший взрыв.
– ДЕЙДАРА!!! – я не сразу поняла, что этот крик принадлежит мне. Я бросилась к нему.
Курама покрыл меня своей чакрой, и я поймала подрывника в воздухе, зависнув с ним. Его лицо было опалено, а из раны на груди сочилась кровь.
– Гра-а-а-а!!! – снова закричала я, и мне вторил Курама в своей натуральной форме.
Внезапно Кураму будто облачили в доспехи, и я поняла, что это такое – Сусаноо. Я почувствовала жжение в глазу и догадалась, что это значит.
Посмотрев вниз, я пожелала, чтобы там возник черный огонь, и он действительно там запылал. Противники закричали и попытались сбить друг с друга смертельный черный огонь, но делали только хуже и огонь перекидывался на них. Они катались по земле, но ничего не помогало. Они продолжали гореть. Око за
– Аматерасу!
Огонь пожирал противников одного за другим, не причиняя ни малейшего вреда Акацукам, что в шоке замерли внизу.
По моим щекам струились слезы вперемешку с кровью, а я все кричала, срывая голос. Было ощущение, что еще немного, и я сойду с ума, но мне не позволили.
– Наги, приди в себя, – услышала я голос Курамы, но мне было так плохо…. Я не хотела ничего и никого слушать. – Если ты сейчас же не придешь в себя, ты сожжешь тут все дотла!
Его слова отрезвили меня, и я поняла, что уже нахожусь на земле, и меня держат за плечи чьи-то руки. Подняв глаза, я не удержала слез и обняла опешившего парня за шею, уткнувшись носом ему в плечо и всхлипывая:
– Дей… я так рада, что ты… жив! Ками-сама, больше не смей так делать! Не пугай меня так!
– Наги-сама… простите…
Я ревела на его руках, а нас окружали Акацуки. Вокруг царил хаос, а мне было все равно. Я не хотела бы, чтобы Дейдара погиб на моих глазах! Я бы не пережила подобного!
Пока я успокаивалась, Курама разъяснил мне, что произошло:
– Ты практически сошла с ума, малявка. Я успел привести тебя в себя, прежде чем ты испепелила войска Конохи и Суны.
– А когда…?
– Войска Суны и Конохи подоспели в тот момент, когда ты начала кашлять кровью. Ты ведь не член клана красноглазых, так что нагрузка на организм, и на глаз в частности, была очень велика. Ты перенапрягла себя, но где-то через полчаса-час я подлатаю тебя и тебя не будут мучить боли в глазу и сердце.
Я не стала спрашивать на счет сердца, а просто расслабилась, находясь на руках подрывника. Он понял, что я успокоилась, поэтому прижал к груди и поднялся на ноги.
– Лидер-сама…
– Простите, ребята, – чуть смущенно произнесла я, отведя взгляд в сторону. Щеки предательски заалели и, поймав себя на этой мысли, я покраснела еще сильнее.
– Моя племяшка такая ми-ми-милашка!!! – вдруг закричал одзи-сан и, вырвав меня из рук подрывника, закружился.
Я взвизгнула и вцепилась в его шею, едва не придушив родственника, но тот этого, казалось, не замечал. Потом счастливо рассмеялась, а после этого затихла и спрятала лицо у него на плече.
– Эй, чего раскисла? – окликнул меня Курама, когда у меня на глазах выступили слезы.
– Ну, малышка…
Дядя тоже заметил, что я заплакала, поэтому удерживая меня одной рукой, положил ладонь мне на щеку и утер слезы. Я накрыла его ладонь своими пальцами и расплакалась окончательно. Весь страх, ярость, боль и переживания…. Я не смогла их сдержать, и они вышли вместе со слезами.
– Все будет хорошо, слышишь? Все уже кончилось, тебе и твоим друзьям больше ничего не угрожает…