Наглый роман

Артурс Ния

В студии прохладно, но становится тепло, когда я вхожу в ритм, двигая углами лица и тела, словно в плавном танце. С каждым движением моей брови, с каждым выдохом, с каждым поворотом бедер я чувствую, как остальной мир исчезает, пока не остаюсь только я и вспышки света.

Объектив приветствует мое возвращение улыбкой.

Друг.

Доверенное лицо.

Мое прошлое. Мое настоящее.

Я так много узнала о себе благодаря камере. Она показала мне, каково это — чувствовать себя привлекательной. Она показала

мне, каково это — ненавидеть себя. Она показала мне мою неуверенность и мои печали.

Он показал мне сердца других людей. Холодные слова и ноги в фотошопе. Втянутые животы. Советы — так много советов о том, что я должна и не должна есть. Что я должна и не должна носить. Кем я должна быть, а кем нет.

Я медленно поднимаюсь на ноги, все еще прикрывая грудь по бокам.

Меня не пугает то, что камера скажет о моих покачивающихся бедрах, растяжках или слишком выпирающем животе. Я не боюсь своих двойных двойников и того, как низко они висят.

Потому что камера фиксирует правду.

"Правда сделает тебя свободной" был любимым стихом мамы из Библии.

Я победно улыбаюсь.

Это был долгий и трудный путь, но работа моделью заставила меня прийти к собственным выводам быстрее, чем если бы я боролась самостоятельно. Чем больше я училась принимать правду о том, кто я, как я выгляжу и в каком теле я нахожусь, тем больше я понимала, что проблема не в камере. Проблемы были не в фотографиях.

Проблема была во мне.

И это дало мне такой контроль над собственной головой. Над моим собственным счастьем.

— Красиво, — благоговейно произносит Лоренцо, склонив голову и не отрывая глаз от задней панели фотоаппарата. Он перебирает фотографии большим пальцем. Со слезами на глазах он смотрит на меня. — Прекрасно.

Я улыбаюсь и пытаюсь сдержать слезы. — Я знаю.

***

На следующий день я публикую фотографии, а еще через несколько дней мне звонят из модного дома мадам Вонг.

Джунипер встречает меня возле моей квартиры.

Он бросает на меня нервный взгляд. — Как ты себя чувствуешь?

— Я? Я бы не отказалась от чая…

— Я серьезно, Ваня. — Он протягивает мне чашку.

Я принимаю ее. — Я в порядке.

С тех пор, как я разместила фотографии на своих социальных платформах, я не просматривала комментарии. Я попросила Джунипер также не сообщать мне об этом. Я разместила эти фотографии, потому что горжусь ими, а не потому, что мне нужна обратная связь.

— Что Хадин говорил обо всем этом? — Спрашивает Джунипер, выруливая на дорогу.

— Мы мало разговаривали, бормочу я.

Джунипер удивленно оборачивается. — Вы, ребята, поссорились?

— Нет, он просто… занят.

— Чем занят?

— Понятия не имею. Думаю, он снова может участвовать в гонках. Я подслушал, как он говорил о заключении сделки со ”Стинтон Авто".

Когда

Хадин увидел, что я подслушиваю, он быстро закрыл дверь. Больно осознавать, что у него есть от меня секреты. Даже если мы ссорились, он обычно не прятался и не отгораживался от меня.

— Если Хадин начнет участвовать в гонках профессионально, он не будет много времени проводить рядом, — говорит Джунипер. — Может быть, поэтому он перестал быть твоим ассистентом.

— Да. — Я обхватываю себя рукой. — Может быть, именно поэтому.

Джунипер понимает намек и меняет тему.

Когда мы прибываем в штаб-квартиру мадам Вонг, он бросает на меня твердый взгляд. — Говорить буду я. Если это слишком тяжело, ты можешь уйти.

— Что бы они ни сказали, это их мнение. Я этого не боюсь.

Он кивает и провожает меня в комнату.

Нас приветствует Нэнси Прискин. Дизайнер одета в простое платье-футляр и изящные жемчужные серьги. Ее лицо настолько пластичное, что она даже не может нормально улыбнуться.

— Мисс Бекфорд. Добро пожаловать. Я слышала, вы хотели поговорить о вашем контракте. — Она указывает на два стула напротив своего стола.

Мы с Джунипером присаживаемся.

Прискин складывает пальцы вместе. — Давайте перейдем к делу, мисс Бекфорд, не так ли? Мадам Вонг считает, что вы больше не представляете тот образ, который мы хотели бы видеть у наших послов.

— Работа мисс Бекфорд была безупречной, — говорит Джунипер. — Она выполнила все условия своего контракта. Она является свидетельством того факта, что разные организации могут приносить компаниям деньги.

— Она просто уловка, вот и все. Вы понимаете, что мы ведем бизнес, а не организацию социальной справедливости. — Ее глаза сужаются. — Широкая публика не хочет видеть женщину с выпирающим жиром и тремя подбородками на обложках своих любимых журналов. Им нужна фантазия. Они хотят кого-то недосягаемого.

Я впиваюсь ногтями в ладони, чтобы не заговорить.

— Мы уже рискнули с мисс Бекфорд, несмотря на ее нетрадиционную внешность и размеры. Вы ожидаете, что мы продолжим рисковать теперь, когда ее стало больше?

Я напрягаюсь от ее жестоких слов. — Простите?

— Тот факт, что вы набрали вес, является проблемой. Быть не в форме — это не повод для аплодисментов, независимо от того, что вам пытаются внушить визжащие банши, которые ничего не смыслят в моде и гламуре.

Несмотря на ее ядовитый язык, ее голос низкий и культурный. — Это подводит меня ко второму пункту. Вы знали, что мы недовольны текущим положением дел, и все же опубликовали фотографию, на которой вы демонстрируете миру все свои булочки и дряблости. — Она выплевывает слова “булочки" и "дряблости", как будто это террористические организации.