Награда наёмника
Шрифт:
Нгвалу, все это время сидевший с равнодушным видом, торжественно произнес:
— Хороший знак! Джалу принял жертву. А теперь пора приступать к еде, окропленной священной кровью.
Вино полилось рекой. Аквилонец оказался прав — оно было довольно кислым. Зато мясо королевские повара приготовили отменно. И, несмотря на ужасную сцену, наемники с аппетитом поглощали угощение. Смертью человека смутить их было невозможно.
С подобным обжорством северянин сталкивался впервые. Правитель и его гости ели целый день: не успевали одни блюда опустеть, как слуги несли новые. Часть тлацитланцев не выдержала испытания и к вечеру уже
От чревоугоднической оргии удержался лишь Лидебу. Жрец сидел, поджав ноги, среди людей своего клана и презрительно смотрел на окружающих. Несколько раз король пытался сострить по этому поводу, но служитель бога надменно молчал. Ввязываться в разговор с Нгвалу он не желал, хотя данное обстоятельство ничуть не смущало и не портило настроение властителя. Его куда больше интересовали чужеземцы.
Несмотря на свой не очень располагающий облик, правитель оказался умным и весьма любознательным человеком и подолгу слушал рассказы варвара о государствах Хайбории, об их армиях, городах, обычаях и нравах. Редкие замечания и вопросы подчеркивали быстроту мышления короля. Невероятное количество съеденного и выпитого никак не отражалось на состоянии Нгвалу. Порой казалось, что он и голод-то до сих пор не утолил…
День пролетел для Конана неожиданно быстро. Кажется, что совсем недавно солнце поднялось на восходе, и вот уже пылающий желтый диск коснулся горизонта с закатной стороны; начало быстро смеркаться. Слуги тотчас зажгли многочисленные факелы. Чуть приподнявшись, киммериец толкнул кушита в бок и проговорил:
— Благодарю за угощение, но нам пора идти. Завтра предстоит дальняя и трудная дорога. А в качестве подарка хочу преподнести могущественного властителю эту скромную вещь.
Северянин достал из-за пояса серебряный кинжал и протянул его Нгвалу. Чтобы охрана не подумала чего плохого, варвар держал оружие за острие. Правитель принял клинок и внимательно его осмотрел. Лицо тлацитланца расплылось в довольной улыбке. По местным меркам, это был необычайно щедрый подарок. Внимательно выслушав наемника, властитель отрицательно замотал головой:
— Разве я могу отпустить столь дорогих гостей, когда вот-вот начнется самая приятная часть праздника, — вымолвил король. — Сейчас придут танцовщицы и наложницы. Красавицы двигаются так чарующе, так воздушно… Вы можете развлечься с любой из девушек. Они умеют доставить мужчинам удовольствие.
— Не сомневаюсь, — сказал Конан. — Но отряд и так порядком задержался. С восходом солнца мы должны тронуться в путь.
— Обещаю, что с первыми лучами светила ворота Ксухотла откроются, — произнес Нгвалу. — Уверен, вы догоните вора.
Спорить с правителем не имело смысла. Он упрям и вряд ли изменит принятое решение. Хорошо хоть, что не задерживает отряд на несколько суток… Киммериец тут же решил воспользоваться ситуацией. Изобразив на лице сомнение, северянин проговорил:
— Я соглашусь, но при одном условии. В городе остаются мои люди. Солдаты ранены, и не в состоянии быстро идти. С ними ничего не должно случиться.
— Уже завтра у таверны ты увидишь охрану, — засмеялся властитель.
— Я согласен!
Король хлопнул в ладоши, и три десятка девушек выбежали во двор. Из одежды на них была лишь маленькая набедренная повязка, но она ничего не скрывала — ни изящную фигуру, ни точеную линию бедер, ни крепкую молодую грудь. Некоторые танцовщицы оказались настолько юны, что их тело еще до конца даже не сформировалось, но все они были мастерицами ублажать мужчин: таковы уж нравы Ксухотла…
Зазвучала громкая отрывистая музыка, и тлацитланки пустились в пляс. Красотки действительно могли завести кого угодно! Обнаженные тела девушек так и мелькали перед глазами. В глазах
Нгвалу хохотал от души и подбадривал гостей. Не теряли времени Валер с Аджой. Наемники почти сразу выбрали себе девушек. Вокруг Конана кружились сразу три танцовщицы. Киммериец поднял голову и вдруг заметил, как у входа мелькнули незнакомые силуэты. Он попытался разглядеть людей, но одна из тлацитланок загородила собой вход — и вряд ли это было сделано случайно.
— Угрис, прикрой нас и короля со спины, — предупредил северянин.
Его речь никто из местных жителей не понимал, а потому варвар продолжал вести себя, как ни в чем не бывало. Между тем, подозрительные тени мелькали все чаще. Конан посмотрел на клан шари. Жрец сидел с невозмутимым видом. В красноватом свете факелов киммериец сумел разглядеть торжествующую усмешку на его устах.
— Аджа, — воскликнул северянин, — оставь девочку в покое и предупреди правителя…
Закончить фразу варвар не успел. Лидебу внимательно следил за чужеземцами и по реакции Конана догадался, что планы мятежников раскрыты. Резко вскочив на ноги, служитель бога ударил булавой в бубен и что-то скомандовал своим людям. Шари, выхватив из-под одежды кинжалы и мечи, бросились на представителей племени банту. Убийцы не щадили никого. Если под клинок попадалась танцовщица, то и ее настигала смерть.
Послышались отчаянные крики, стоны, визг; воины жреца атаковали личную охрану властителя. На короля кинулось не меньше десятка бойцов. Казалось, что участь правителя решена. Но неожиданно для тлацитланцев, перед ними выросли «барсы» с обнаженными мечами, а сражаться шемиты умели неплохо.
С диким воплем к властителю метнулся один из гостей. Он держал в руках копье и намеревался проткнуть жирное брюхо ненавистного государя. Киммериец оттолкнул в сторону девушку, вытащил из-за спины акбитанский клинок и, сделав резкий выпад, отсек голову нападавшего.
Кровь хлынула из шеи, залила покрывало, а обезглавленное тело, сделав несколько шагов, рухнуло перед Нгвалу. Северянин обернулся к королю и невольно замер от изумления. Властитель спокойно и неторопливо обгладывал жареную птичью тушку. Рядом лежал труп заколотого приближенного, слева выла от боли раненая танцовщица, сзади отчаянно бились «барсы». Но разве подобные мелочи могли отвлечь правителя от еды! В самообладании Нгвалу никак не откажешь!..
Оттолкнув ногой труп врага, король взял кувшин с вином и до краев наполнил большую чашу. Он осушил ее в один глоток. В это время группа шари прорвалась сквозь заслон из немногочисленных сторонников властителя. Между ними и повелителем Ксухотла находились лишь наемники. Разгорелась отчаянная схватка. Одному тлацитланцу варвар пронзил клинком грудь, второму разрубил череп, третьего сбил с ног мощным ударом кулака. С боков Конана прикрывали Валер и Аджа. Кушиту пробили левое плечо, но наемник, даже истекая кровью, не вышел из боя. До киммерийца то и дело доносились его отчаянные ругательства. Тела убитых и раненых устилали внутренний двор. Силы мятежников постепенно иссякали. Лидебу явно занервничал. Жрец часто посматривал на вход, ожидая подхода подкреплений, но их не было.
Киммериец заколол последнего врага и оглянулся. Прорвавшиеся в тыл шари оказались прижаты к стене и доживали последние мгновения. Неожиданно для всех, король легко и непринужденно поднялся на ноги. При его комплекции, это выглядело необычно. Громко расхохотавшись, Нгвалу что-то выкрикнул.
Тотчас из боковых ответвлений дворца выбежали вооруженные солдаты. Мятежники испуганно попятились. Все это напоминало хорошо подготовленную западню. Служитель бога призывно застучал булавой в бубен, что вызвало новый прилив веселья правителя.