Накануне (изд. 1969г.)

Кузнецов Николай Герасимович

— Вы только ничего не записывайте, — попросил он, когда я взялся было за блокнот и карандаш.

Из тех цифр, которые маршал назвал, я сделал вывод, что он хорошо знал не только наш Тихоокеанский флот, но и флот Японии.

— Мы на море значительно слабее, чем на суше,— заметил он. Затем согласился со мной, что Владивосток должен надежно охраняться и обороняться до последних сил.

— Я вполне, разделяю вашу точку зрения: любая военно-морская база, потерянная хотя бы на несколько дней, надолго останется непригодной.

Особое значение Блюхер придавал разведке и своевременному обнаружению противника:

—

До сих пор мы ждали противника у своих берегов, предоставляя ему инициативу. Настало время более активных действий флота. Для этого теперь достаточно сил и средств.

Очень осторожно, в тактичной форме Василий Константинович высказывал свои взгляды на морские операции. Как я понял, он принимал во внимание две реальные силы, которыми располагал флот: авиацию и подводные лодки. Но пальму первенства присуждал все же самолетам, Надводные корабли почти совсем не брал в расчет — возможно, потому, что их было еще мало; торпедные катера относил к средствам прибрежного использования главным образом в ночное время.

Я не возражал против такой оценки, хотя моя душа моряка рвалась выдвинуть на первое место подводный флот.

— Фланги, фланги, — помнится, несколько раз повторил маршал, показывая то на Посьет, то на Сучанскую долину. Он, как и я, считал маловероятными удары в лоб Владивостоку. Сильные укрепления и остров Русский надежно прикрывали город. На флангах же действительно можно было ожидать высадки десанта. Обширные заливы Посьет, Америка и Восток являлись удобным для этого местом и были слабо защищены.

— Здесь все зависит от умения взаимодействовать,— подчеркнул Блюхер и перечислил все возможные средства Тихоокеанского флота и сухопутных частей.

С большим знанием дела он описал вероятный ход мыслимой десантной операции.

— Если флот не выполнит своей задачи и противник захватит побережье, сухопутные начальники быстро соберут силы и сбросят его в море…

Он особо подчеркнул начало фразы «если флот не выполнит своей задачи» и многозначительно посмотрел на меня, видимо желая задеть мое самолюбие.

Когда Василий Константинович закончил описание вероятных сухопутных операций, у меня не осталось ни капли сомнения: он совершенно ясно представлял себе реальные возможности флота, не питал иллюзий по поводу него, ставил перед ним практически осуществимые задачи. Но рассчитывал он главным образом на сухопутные силы.

В конце нашей беседы я узнал, что осенью в одном из районов будет проведено крупное учение. Блюхер мне посоветовал более тщательно подготовиться к нему.

Мы расстались. Я отправился на вокзал. Маршал пообещал в феврале — марте непременно побывать во Владивостоке и продолжить наш разговор.

Хасанские события

 В самом конце 1937 года был создан отдельный Наркомат Военно-Морского Флота. У себя, на Дальнем Востоке, эту крупную реорганизацию мы ощутили не сразу: Тихоокеанский флот пользовался большой самостоятельностью. Как и прежде, моим оперативным начальником оставался командующий ОКДВА. Однако со временем разъединение стало давать себя знать. Раньше тяжелая авиация, базировавшаяся на прибрежных аэродромах, была подчинена командующему Тихоокеанским флотом. Теперь ее передали сухопутным войскам. Самолеты стали реже летать в море, хуже взаимодействовать с

флотом. Раньше горнострелковые полки флота были теснее связаны с сухопутными дивизиями и корпусами, призванными оборонять побережье.

Зима в 1937-1938 годах выдалась беспокойной. Японская военщина вела себя дерзко, то тут, то там нарушая сухопутные и морские границы, прощупывая наши силы. Авиацию и береговые батареи приходилось держать непрерывно в повышенной боеготовности. В море, на подходах к Главной базе, круглосуточно дежурили подводные лодки.

По мере того как я вникал в мало знакомые мне обязанности командующего флотом, возникали все новые проблемы.

Немало хлопот доставляло огромное строительство на побережье. На протяжении нескольких тысяч километров от Владивостока до бухты Провидения строились базы, аэродромы, береговые батареи. Неустроенные воинские части страдали от холода, жаловались на плохое снабжение, а новые войска продолжали прибывать. Строители работали с большим напряжением, но заткнуть все дыры не удавалось. Я собирал даже по воскресеньям командиров строительных частей и вместе с ними определял, какие звенья отстали, как их подтянуть.

Командиром строительного корпуса был комбриг И. П. Шевчук — в прошлом дальневосточный партизан. Работал он не щадя своих сил, но ему не хватало специальной подготовки. Только необычайное спокойствие помогало Ивану Павловичу выдерживать напор и сверху и снизу.

Как бы трудно ни приходилось, мы старались не снижать темпов боевой учебы. Особенно напряженно работала авиация. Пользуясь ясной зимней погодой, летчики совершали дневные и ночные полеты.

Мы с облегчением вздохнули, когда в марте — апреле очистилась ото льда бухта Золотой Рог, а за ней и Амурский залив. Соединения кораблей одно за другим выходили из Владивостока и базировались в разных пунктах залива Петра Великого.

Продолжая знакомиться с Главной базой флота, я много разъезжал. Однажды, когда мы выехали из города по старой крепостной дороге, встретилась машина, груженная квадратными бетонными плитами.

— Откуда везете? — спросил я водителя.

Все, что касалось строительных материалов, меня очень интересовало.

— Да вот чиним в городе мостовую, а камня не хватает, мы и добываем эти плиты на старых фортах. 

Прекрасная дорога привела нас на один бывший форт старой крепости, строившейся еще до первой мировой войны. Об этой крепости я слышал и раньше, но не представлял себе подлинных ее масштабов. Мы остановились около входа в форт. Это было крупное сооружение. Казематы для орудий и жилья личного состава располагались в два этажа. Их связывал подземный ход. В одном из казематов трое рабочих с ломиками трудились над плитами. Часть плит им удавалось из-влечь в целости, но многие ломались. Битые плиты лежали целой горой.

— Это же никому не нужно, — ответил один из рабочих на вопрос, кто разрешил добывать таким способом строительный материал.

Комендант береговой обороны А. Б. Елисеев, когда мы с ним поговорили об этом, согласился: такую добычу надо запретить. А по выражению его лица было видно, что все происходящее особой бедой и он не считал.

— У нас таких сооружений много, — доложил комендант.— Тут лишь один форт, а всего их восемь.

— И все заброшены, как этот?! — изумленно спросил я.