Наказание за любовь
Шрифт:
Он вдруг замолчал. А потом повернулся ко мне, щеки его пылали, и прошептал:
— Господи, я не знаю, какая у Марко фамилия!
— А остальные?
Он был в совершеннейшем замешательстве.
— Я не могу назвать ни Халькатлу, ни Руне… О господи! А Тува Бринк? Она здесь?
Ее здесь не было.
Габриэл повесил голову. Нам было его ужасно жаль, хотя мои подозрения о том, что это были чистейшей воды выдумки, сейчас стали сильнее.
Он раздумывал.
— Натаниель сказал, что с ними был какой-то ирландец. Но я не помню…
Бедный парень! Дама за стойкой стала
Но необходимо было внести ясность в эту сумятицу. Было похоже, что Асбьёрн вот-вот поинтересуется, не проехали ли мы эти пятьдесят лишних миль напрасно.
Я повернулась к даме за стойкой.
— Не остановился ли у вас кто-нибудь с ирландской фамилией?
Она поискала в регистрационной книге.
— Да, Ян Мораган. Вы его имели в виду?
— Да-да, — с облегчением выговорил Габриэл.
— Ян Мораган с супругой, так здесь написано. Но вообще-то их было больше. Они еще не рассчитывались, но в гостинице их нет. Я слышала, они говорили, что хотят попытаться взять напрокат автомобиль.
— Спасибо, Господи, — прошептал Габриэл.
— Будем ждать здесь, — решил Асбьёрн. — Здесь можно позавтракать?
— Конечно.
Мы сели так, чтобы было видно вход в гостиницу. У Габриэла руки дрожали от нетерпения.
— Ян Мораган с супругой? — удивлялся он. — Ничего не понимаю. Но почему же они не идут? С ними ничего не могло случиться?
— Самое разумное — остаться здесь, — сказала я. — А то если будем бегать их искать, легко можем разминуться.
Габриэл кивнул, но нервничал ужасно.
На наше счастье, появились они довольно скоро. Габриэл просто полетел во двор встретить их, и было похоже, что они так же счастливы видеть его. Мужчина, такой красивый, что я не могла поверить своим глазам, высоко подбросил его на руках от радости. Наверное, это Марко, подумала я. Я никогда не верила в эту болтовню о черных ангелах, но теперь я уже не была так непоколебима. Удивительная, завораживающая игра черного эбенового дерева в его коже, эти глаза, которые, казалось, могли заглянуть по ту сторону времени и пространства… Наконец, я оторвала от него взгляд, чтобы посмотреть на остальных.
Один из них, несомненно, был ирландцем. Он казался смертельно больным! На лице его уже была печать смерти. А молодая девушка, которая так близко стояла радом с ним, наверняка была несчастная Тува. У меня сердце дрогнуло: насколько же может быть обделен человек. Божье создание. Другая женщина была просто завораживающе хороша собой, хотя черты ее лица на самом деле были вполне обычными. Непокорные светлые кудри обрамляли лицо, похожее на… Да, я просто не могла найти выражения лучше, чем в ней «сам черт сидит». Наверняка это была Халькатла. Габриэл утверждал, что она настоящая ведьма.
Вне всякого сомнения! Если ведьмы на самом деле существуют, то Халькатла — одна из них!
И еще Руне. Габриэл ничуть не преувеличивал, описывая его. Мандрагора… Я однажды видела мандрагору, которая хранится в университете в Бергене, и она меня напугала. Руне был похож на нее. Но в нем было что-то мягкое и доброе, чего не было у того волшебного корня.
Нет, что это я делаю! Стою у окна в ресторане и рассуждаю так, словно полностью поверила в историю Габриэла!
Но Асбьёрн сказал то же, хотя он и не слышал историю Людей Льда. Он потер глаза и поинтересовался:
— Может, я сплю? Эта публика не похожа на обычных людей, может, за исключением только одного. Того, кто кажется таким больным. Но остальные?
Мы вышли поздороваться. Я обратила внимание на то, что большинство из них не протягивали руки, представляясь. Просто почтительно здоровались, наклоняя голову и слегка улыбаясь. Нас с Асбьёрном очень благодарили за то, что мы так быстро доставили Габриэл в Опдаль. Улыбка Марко запала мне в самое сердце, я никогда ее не забуду. Никогда! Он сказал, что мы будем вознаграждены за нашу помощь, не какими-то конкретными подарками, но что он позаботится о том, чтобы то, что мы сделали, не было напрасным. Не знаю, из-за того ли, что он это сказал, или нет, но с тех пор у нас все идет хорошо. И мы наверняка двое самых счастливых людей в Норвегии. Нам все удается, с того года мы живем безбедно. И я не преувеличиваю.
Мы распрощались у входа в гостиницу. Асбьёрн и я должны были как можно скорее возвращаться домой в Валдрес, потому что я, наконец, почувствовала то, о чем мне следовало бы подумать раньше: эта поездка совершенно вымотала меня. Теперь я и вправду ощущала, что у меня недавно была операция. Причем так сильно, что мне стало даже немного не по себе.
Если бы не это, я, возможно бы, спросила, нельзя ли и нам с ними, чтобы посмотреть, как все будет. Но я отказалась от этой идеи.
Стало ужасно тоскливо, когда я видела их маленькие фигурки, исчезающие вдали.
Мне суждено было встретить моего маленького друга еще раз. Но рассказ об этом еще впереди.
10
В ночь, предшествующую появлению Габриэла в Опдале, произошло много всего интересного.
Халькатла в сне не нуждалась. Но до чего же здорово было иметь собственный номер в гостинице! По правде говоря, ей следовало бы разделить его с Тувой, но было неплохо, что подруга взяла на себя заботы о больном Морагане. Халькатла чуть хмыкнула про себя.
Она ходила по комнате и трогала незнакомые предметы, без устали вертелась перед зеркалом, в котором отражалась в полный рост, с восторгом то открывала, то закрывала краны в ванной — хотя купаться не собиралась — или прыгала на мягкой кровати.
Халькатла на всю катушку использовала все, что могла взять от жизни в те напряженные дни, которые неожиданно выпали ей после совсем не удавшейся жизни много-много лет тому назад.
Большие окна, которые были теперь в каждом доме, завораживали ее с того самого момента, когда она вновь оказалась среди людей, пробудившись от своего многовекового сна. И сейчас она тоже подошла к окну в комнате и выглянула на улицу. Была ночь, но уже вот-вот должно было наступить утро, так что она прекрасно могла разглядеть все, что было снаружи. Она потрогала стекло, пытаясь понять, из чего оно, и ей была приятна его гладкая прохлада.