Наконец-то!
Шрифт:
— Если бы ты была мужчиной, я бы ударил тебя за такие слова.
Их взгляды встретились. Наступила тяжелая пауза. Наконец Тони сказал:
— Я вижу, наш разговор зашел в тупик. Пора его прекратить.
Сердце Арабеллы сжалось.
— Ты прав, — сказала она, стараясь не выдать своей боли.
Не глядя на Арабеллу, Тони разгладил воображаемую складку на рукаве своего сюртука.
— А я-то, дурак, надеялся, — задумчиво проговорил он, — что на этот раз мне удастся наладить отношения с тобой. — Он поднял к ней пугающе отрешенный взгляд. — Пожалуй, в такой ситуации самое разумное — это бросить карты. — Он невесело усмехнулся. — Ты же знаешь: я неисправимый игрок.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Арабелла, у которой вдруг засосало под ложечкой
— Ты выиграла, моя дорогая, — протянул он. — Я отдам Джереми его расписку и больше не буду утомлять тебя своим присутствием. Ты добилась, чего хотела, Арабелла. Расписка ваша, без всяких условий. Завтра утром я пришлю ее Джереми. А что касается твоих обязанностей любовницы, я тебя от них освобождаю. Считай нашу встречу завершенной.
Тони резко повернулся и зашагал к стеклянным дверям. Задержавшись на пороге, он оглянулся, а потом ушел, оставив после себя зияющую пустоту, похожую на ту, что неумолимо расползалась в душе Арабеллы.
Глава 13
Весь следующий день Арабелла непрерывно обдумывала подробности разрыва с Тони. Тщательно прокручивая в голове каждое слово, каждый жест, она пыталась уловить момент, когда все пошл прахом. Ее мучил вопрос: могла ли она предотвратить такой печальный конец, и если да, то когда и как?
Несмотря на людскую молву, она верила, что Тони невиновен в гибели своих жен. Он не одобрял своей буйной молодости и стыдился той безответственности, с которой подходил к выбору спутниц жизни.
Впрочем, Арабелла понимала, что иначе и быть не могло. Обожаемый своими бабушками и дедушками, Тони совершенно естественным образом превратился в заносчивого эгоиста. Но главное, что теперь он изменился; с возрастом он изжил в себе дурные качества — иначе она бы его не полюбила.
Однако в Тони сохранилась склонность к безрассудству — случай с Молли Добсон был ярким тому примером. Но горше всего для Арабеллы было сознавать, что его интерес к ней родился из стремления выиграть очередное глупое пари.
В понедельник днем приехал Джереми. Утром он получил свою расписку и весь сиял от радости. Когда он влетел в комнату, Арабелла сидела в кресле и рассеянно штопала льняную скатерть.
— Знаешь, Белла, по-моему, Тони Даггет не такой уж плохой парень! Сегодня утром он явился в Хайвью, вызвал меня во двор и, к моему изумлению , вручил мне расписку, наказав порвать его письмо-обязательство.
Сердце Арабеллы упало. Если раньше она еще надеялась, что Тони передумает, то теперь все эти надежды рухнули. Он хочет порвать с ней, и порвать навсегда! Разговаривая с братом, она улыбалась, делая вид, что все хорошо, но когда он, весело насвистывая укатил из Гринли, она вздохнула с облегчением — теперь ей не надо было изображать радость, которой она не испытывала.
В последние дни Арабелла обнаружила, что очень скучает по Тони. Его возвращение в ее жизнь было совсем недолгим, но, как и пять лет назад, оставило глубокий след. Она пробовала отвлечься, занявшись переустройством поместья, но хозяйственные заботы уже не вызывали в ней прежнего энтузиазма. Равнодушно выслушивая Тидморов, она одобряла все их предложения относительно различных нововведений и покупок, даже не вникая в суть вопроса.
Приближался бал у Крокеров. Несколько недель назад Арабелла ответила письменным согласием на их приглашение и теперь не могла отказаться. Без всякого желания она отправилась в Бродмаунт, на плантацию Крокеров. Арабелла, правда, надеялась, что встреча с друзьями развеет ее тоску, но получилось наоборот: домой она вернулась еще более раздраженная, угнетенная и потерянная.
Тони тоже был у Крокеров. Арабелла вздрогнула, заметив его в другом конце зала. Он стоял, склонив темную голову, и внимательно слушал щебетание старшей дочки Крокеров, Маргарет. Девушка смотрела на Тони с откровенным обожанием, а он улыбался ей.
Арабелла не удивилась, увидев Тони на балу. Несмотря на свою репутацию, он был хорошо воспитан, богат, красив и галантен, что открывало перед ним двери многих приличных домов. Люди осуждали его поведение и охотно перемывали ему косточки, однако лишь самые рьяные ненавистники Тони, такие как ее отец и мистер Хэйт, гнушались подать руку именитому и состоятельному Даггету.
Супруги Крокер, милые, радушные люди, славились своим гостеприимством и были дружны со старшими Даггетами, поэтому присутствие Тони у них на балу никому не показалось странным.
Арабелла старалась держаться от него подальше, насколько позволял просторный бальный зал на втором этаже роскошного дома Крокеров. Впрочем, Тони был увлечен беседой с Маргарет и не обращал внимания ни на кого другого. Арабелла убеждала себя, что совсем не ревнует, но ее отношение к Маргарет отчего-то вдруг резко изменилось. Странно, как она могла находить симпатичной эту вульгарную девицу? Просто отвратительно, как бесстыдно она стреляет глазками, как развязно смеется и откровенно флиртует со своим собеседником!
Не в силах больше наблюдать эту сцену, Арабелла быстро пробралась сквозь нарядную толпу в соседнюю комнату, к одному из длинных столов с закусками. Взяв бокал пунша, она без аппетита оглядела стоявшие перед ней блюда. Ей не захотелось отведать даже ее любимых вкусных тартинок с курицей в сметанном соусе и зеленым горошком.
Мэри и Агата сидели вместе с другими дамами зрелого возраста вдоль стены танцзала. Арабелла решила присоединиться к их компании и забыть о Тони.
Мэри рассказала забавную историю про то, как два ее маленьких сына притащили в дом малыша-енота, а Агата, которая не переставала удивлять Арабеллу, живописала свое речное путешествие в Натчез.
— Каждый вечер, ложась спать, я дрожала от страха. Я боялась, что ночью наш корабль захватят разбойники, — говорила она. — В тех краях видели ужасных братьев Харп! — Она театрально округлила глаза. — Вы не можете себе представить, что было бы, окажись мы у них на пути.
Дамы понимающе кивали. Слухи о зверствах, чинимых братьями Харп — Майком, Большим Харпом, и Вилли, Маленьким Харпом, — ходили по всему Натчезскому тракту, территории промысла бандитской пары. Тракт заканчивался в Натчезе, но Харпы иногда забирались и южнее, так что страхи Агаты не были лишены основания. Разумеется, страшные рассказы о злодействах не годились для легкой светской беседы, но здесь, в ярко освещенном зале Бродмаунта, в окружении веселой толпы родных и друзей, женщины с увлечением обсуждали многочисленные убийства и прочие жестокие вещи, которые творили на дороге «эти ужасные братья Харп».