Наложница для рига

Гале Анна

Только бойся-не бойся, а выходить всё равно придётся, не поселюсь же я теперь в кафе. Я со вздохом поднялась. Взгляд рассеянно скользнул по столу. За тарелкой мелькнул золотой блик. Я отодвинула тарелку и тихо выругалась. На столе поблёскивала жёлтая цепочка. Почти наверняка бижутерия, вряд ли хам стал бы разбрасываться золотом. Я и не заметила, что он оставил здесь украшение. А если настоящая – это пахнет крупными неприятностями. Я схватила цепочку, толщиной напоминавшую дверную, и быстро двинулась к кассирше. Не хватало ещё, чтобы меня подставили и обвинили в краже!

Откуда

блондин откопал эту цепь? Такие до безвкусицы вызывающие и дорогие украшения носили ещё до моего рождения, в лихие девяностые, в комплекте с "шикарными" красными пиджаками.

– Девушка, это забыли на столе… – обратилась я к кассирше, болтая цепочкой в воздухе.

Однако у кассы стояли двое симпатичных парней, и девушка, улыбаясь, что-то записывала на салфетке. Наверняка – номер телефона для поклонника. В мою сторону она не посмотрела, но отозвалась доброжелательным голосом:

– Отдайте, пожалуйста, охраннику.

Мне было абсолютно всё равно, кому отдать цепочку, лишь бы поскорее избавиться от украшения – неважно, настоящее оно или нет. Я собиралась к выходу, – всё равно пора в институт, – но тут охранник подошёл сам.

– Тот громила оставил, что ли? – поморщился он. – Давай, положу к потерянным вещам, – мужчина сунул украшение в карман. – И вот что – по-моему, этот тип какой-то странный. Кто знает, что у него на уме. Проведу-ка я тебя, на всякий случай, через наш чёрный ход. Выйдешь с другой стороны здания. Не нравится мне, как он на тебя смотрел.

– Что ж вы его не задержали? – буркнула я.

Мне тоже совсем не понравилось, как хам посмотрел на меня напоследок.

– Права не имею, – флегматично ответил охранник. – А полицию вызывать, вроде как, не из-за чего. Что им скажешь? Он тебе ничего не сделал – не ударил, не обругал, силой никуда не тащил, не угрожал. Наоборот, это ты его при свидетелях на весь зал матом послала.

Я кивнула. Сначала блондин должен меня изнасиловать, а ещё лучше – убить. Тогда точно можно вызывать стражей порядка. Правда, мне будет уже всё равно.

– Где у вас чёрный ход? – со вздохом спросила я.

Лучше подстраховаться. Вдруг хам где-нибудь меня поджидает?

– Пошли.

Мы нырнули в дверь рядом с кассой. Там скрывался безликий узкий коридор со стенами, выкрашенными в мышино-серый цвет. Охранник провёл меня мимо нескольких дверей без табличек. Надо же – такой уютный зал для посетителей и такое неприятное, давящее серостью служебное помещение. Коридор заканчивался тупиком – глухой стеной, в которую мы и упёрлись спустя несколько секунд.

Я не ожидала от охранника ничего плохого: и кассирша, и посетители кафе видели, как мы вышли сюда вдвоём. Я начала поворачиваться к своему провожатому, чтобы спросить, где же запасной выход, когда мою шею что-то царапнуло. Голова закружилась, и я почувствовала, что не могу пошевелиться. Тело покачнулось, охранник с лёгкостью подхватил меня и прислонил к стене, как какой-нибудь рулон обоев.

– Вот так, – удовлетворённо протянул он. – А теперь вторая часть…

Невзрачный дяденька потыкал грязноватым ногтем в экран дешёвого смартфона.

– Алё, Серёг, ты далеко?

В ответ донеслось невнятное ворчание. Я хотела позвать на помощь, – наверняка крик донёсся бы до зала, – но язык не слушался. Не то, что кричать, у меня даже мычать не получалось. Зато мозг работал чётко.

Что происходит? Неужели охранник в сговоре с тем амбалом? Всё может быть. Но зачем им красть меня, тем более, – прямо из кафе, под камерами видеонаблюдения и при свидетелях? Если я исчезну, охранник станет первым подозреваемым, а псих с золотой цепочкой – вторым. Неужели они стали бы так подставляться? И, главное, ради чего? Я – не дочь миллионера, за меня не заплатят безумных денег. Утащить меня из кафе, чтобы изнасиловать? Так за это сомнительное удовольствие придётся сесть тюрьму на несколько лет. Бред какой-то! Ладно, озабоченный хам неадекватен, но охранник-то, вроде, не похож на сумасшедшего.

– Ну, тогда я буду собираться, – бодренько сказал он в трубку. – Всё, привет.

Мужчина воровато оглянулся. К сожалению, в коридор никто не выходил. Охранник грубо схватил меня за талию и вдавил в стену. Я зажмурилась в ожидании боли, но не почувствовала её.

Стена за спиной была мягкой, как будто из ваты, и я ощутила, что проваливаюсь внутрь неё вместе с охранником. Тусклый электрический свет сменился ярким, солнечным. От неожиданности глаза раскрылись сами собой. Я оказалась на улице и была снова прижата спиной к какой-то стенке, теперь уже твёрдой. Мир вокруг изменился. Стало по-летнему жарко, воздух наполнили незнакомые, но приятные запахи.

– Подожди-ка, – ухмыльнулся охранник и… исчез. Как будто его и не было.

Вертеть головой я не могла, но и того, что видела, хватило. Вывод был однозначный и пугающий: в нашем мире такого быть не может. Не бывает настолько яркой травы, словно её специально раскрасили во все оттенки зелёного. И вряд ли кому-то придёт в голову возвести высокий – гораздо выше моего роста – позолоченный забор вокруг дома. Блеск диковинного ограждения слепил глаза, и я скосила их в сторону – на дерево с необхватным гладким стволом и совсем без коры. Ствол был насыщенно-жёлтым. Крошечные круглые листья на дереве блестели яркой синевой, гибкие ветви с мизинец толщиной клонились к земле от множества бархатно-фиолетовых плодов размером с манго. Я взглянула на небо. Нет, это уже чересчур! Глюки у меня начались от неизвестного препарата, что ли? Зажмурилась, снова открыла глаза. Ничего не изменилось, в голубом небе, среди прозрачных облаков, по-прежнему сияли два солнца – справа и слева от меня.

Их закрыла тень, и передо мной из ниоткуда возник охранник. Да, мне точно вкололи какой-то наркотик. Сначала два солнца, а теперь лицо и тело стоящего рядом мужчины вытягиваются и расширяются, изменяясь на глазах. Через несколько секунд невзрачный лысоватый мужичок превратился в волосатого амбала примерно такой же комплекции, что и хам из кафе, только выглядел старше, лет на сорок. Длинноватые тёмные волосы вились до плеч, круглая физиономия источала самодовольство. Вместо формы охранника на человеке оказались надеты короткие тёмные шорты и майка. На руках незнакомца бугрились мускулы, под майкой просматривалась мощная волосатая грудь.