Наложница дракона
Шрифт:
— Истинная спутница, — задумчиво повторила я.
Исам улыбнулся мне, нежно-нежно, а потом сказал:
— И еще, Таша… Прости меня.
— За что ты просишь прощения? — захлопала ресницами я. Неужели жалеет, что запер меня? Как-то неожиданно.
Но оказалось, еще круче.
— Теперь я знаю, что ты не выбирала Кеншина, — сказал Исам.
И у меня банально шок.
— Что?! — переспросила я.
— Я говорил с твоим отцом, Таша. Там, в Огненном дракарате. Он сказал, что ты выбрала Кеншина и советовал по-хорошему отказаться участвовать
У меня просто дар речи пропал.
— Это ты поэтому обвинял меня в отсутствии чести? — возмутилась я, когда дар речи вернулся и попыталась отпихнуть от себя дракона. Но он держал крепко.
— Мичио Кинриу сказал так, — ответил Исам. — Дракон не может лгать другому дракону. Это противоречит нашим традициям! Твой отец сказал, что ты поклялась покончить с собой, если он отдаст тебя мне.
Тут мне только и оставалось, что ресницами хлопать и ртом воздух хватать.
— Да как он посмел?! — прорычала я. — Но ладно, папик. От него после угрозы убить меня я как-то ничего хорошего и не ожидала… Но ты! Ты, Исам! Свинья ты, а не дракон!
После того, как поняла, отпихнуть дракона не получится, я замолотила кулачками по его мускулистой груди.
— Ты! Как ты мог поверить в эту чудовищную ложь! Ты говорил, что веришь в меня! И я верила тебе! Верила! Я думала, ты хоть немного узнал меня, увидел такой, какая я есть! Да я… Я чуть не умерла оттого, что отцу выбор бросила, тогда, перед всеми, в Святилище, когда отец сказал, что ты не допускаешься до боев!
— Мичио Кинриу объявил всем, что ты воспротивилась тому, чтобы я бился за тебя. Он объявил во всеуслышание, что из-за меня его дочь выбрала смерть, — глухо сказал Исам.
А у меня по щекам потекли горячие дорожки.
Я с силой ударила Исама в грудь, но он все равно не выпустил из объятий.
— Ты, — сквозь рыдания, проговорила я. — Ты — летающий осел, вот ты кто!
— Прости меня, Таша, — тихо, с болью в голосе сказал Исам. — Я действительно вел себя, как болван.
Я отвернулась, когда Исам попытался поцеловать. Я все еще упиралась в его грудь ладонями, не давая приблизиться к себе. А Исам снова и снова просил простить его и повторял, что был полным болваном, и, действительно, летающим ослом.
А потом мои руки как-то внезапно ослабли, словно налились тяжестью. В следующий миг грудь расплющилась о могучую грудную клетку дракона, а руки почему-то обвивали его шею.
Исам впился поцелуем в губы, так неистово и страстно, что поначалу меня напугал его напор. Но спустя несколько мгновений я уже отвечала на поцелуй, и делала это с той же жадностью.
Тело пронзило острым удовольствием, внизу живота сосредоточилось тепло.
Странное напряжение внизу дернуло, вынуждая выгнуться и прижаться к Исаму еще теснее, а во рту ощутила солоноватый привкус.
Должно быть, не только я, потому что Исам отстранился и принялся покрывать нежными и легкими поцелуями губы… лицо, шею. Руки дракона скользили по всему телу, которое таяло в его объятиях. Кожа стала почти невыносимо чувствительная, грудь налилась странным топлением, внизу, казалось, просто полыхал пожар.
Приподнявшись, Исам стал осыпать горячими поцелуями тело, усиливая мое удовольствие касаниями рук.
Словно со стороны, я слышала собственные всхлипы и стоны, выгибалась в руках дракона, тоже скользила ладонями по его, покрытому мускулами, телу, не желая пропускать ни единой клеточки.
Перед глазами все плыло от каких-то разноцветных сполохов, в голове странно шумело, тело просто больше не принадлежало мне. Небо! Я и не подозревала, что чья-то близость способна творить такое со мной…
Отвечая на ласки Исама, лаская его в ответ, в один момент я провалилась в какое-то осознание, что не ощущаю границ между нами. Физически! Мой мир, мои ощущения, эмоции, словно дополнились другими, яркими, сильными, неистовыми!
В облаке цветных вспышек, сполохов, каких-то ярких пятен я видела лицо Исама, его мощное, сильное тело, и одновременно… видела себя его глазами! Словно смотрела сразу и из моих, и из его глаз! Я понимала, что он испытывает тоже самое, и для него все это оказалось таким же сюрпризом, как и для меня!
Не удержавшись, задержалась его взглядом на себе… и увидела, как я покраснела! Оттого, что отсюда, сверху, с разметавшимися по подушке волосами, припухшими губами и широко распахнутыми глазами была просто невообразимо прекрасной… и желанной просто до умопомрачения! А еще такой хрупкой, что физически ощутила, как Исам боится ненароком причинить мне боль…
Вот я поднимаю голову, впиваюсь поцелуем в его губы, и мир снова переворачивается, а потом снова и снова… Больше не удается сконцентрироваться только на моих или только на его ощущениях… Есть только общность, только цельность, только единство!
Словно со стороны я услышала, как мой пронзительный крик взрезал пространство, чьи-то губы выпили мой стон, а кто-то большой и родной рядом разделил мою боль. И хоть весь мир сузился до размеров этой боли, она была недолгой.
А потом мир вернулся обратно, разворачиваясь, раскрываясь, расцветая миллионами оттенков! Яркими цветными сполохами, запахами, эмоциями, целым спектром восхитительных ощущений! Мир расширился, разлился до бесконечности, до целой Вселенной, которая оказалась живой, пульсирующей в едином ритме!
Я и представить не могла, что близость… что любовь… что она так восхитительна!
Сладкие судороги пронзали тело снова и снова, каждая новая была ярче и как будто объемнее предыдущей…
Я взлетала, падая, проваливалась в воздушные ямы, взлетала снова, видела, как два дракона — золотой и серебристый кружатся где-то там, высоко-высоко, в пронзительно-черном звездном небе.
Очередной взрыв удовольствия оглушил, пронзая тело сладкой судорогой, заставил взлететь и… распасться на тысячи радуг, раствориться в пространстве. На самой высокой точке наслаждения я исчезла, утратив сознание.