Наложница генерала

Алое платье. Снова алое платье и, похоже, я скоро возненавижу этот цвет.

Кто бы мог подумать, что генерал, мужчина, которого я хотела спасти от себя самой, не захочет спасаться и понять моих мотивов! Более того — устроит форменный шантаж и заставит выйти за него замуж!

Никогда не думала, что буду так злиться, собираясь по венец с человеком, за которого хочу выйти замуж, но не могу! Вернее, могу, но считаю, что это будет неправильно.

Я положила локти на стол и со стоном уткнулась лицом в ладони. Как же все сложно…

— Эмма, я не заберу свое слово, и завтра ты станешь моей женой. Слышишь? — сказал генерал, оторвавшись от моих губ, и смотрел при этом так, что перехватывало дыхание.

И зачем я впустила его к себе в комнату? Зачем поддалась слабости и желанию еще немного побыть с этим мужчиной?

— Нет, Серж, нельзя…

Я с трудом приходила в себя, но ноги все еще были как ватные и плохо держали. Не в последнюю очередь потому, что я еще не успела оправиться после отравления. И смогу ли когда-нибудь по-настоящему выздороветь и иметь детей — неизвестно. А он… Он не хочет понимать прописных истин!

Серж продолжал меня прижимать к себе, и через тонкую ткань сорочки и пеньюара я ощущала… как сильно генерал рад моему обществу. Это будоражило кровь еще больше. Мысли путались, но я точно знала, что замужество сейчас несвоевременно.

— Серж, через год… Давай через год! — взмолилась я, а он целовал меня за ушком.

— Я не согласен, — хрипло проговорил он.

— Давай не будем разрывать помолвку, но подождем год, когда точно станет понятно, выздоровела я или нет.

— Эмма, я хочу на тебе жениться не потому, что мне приспичило стать отцом, — он нахмурился и посмотрел мне в глаза.

Я скосила взгляд вниз. О, я понимала, что именно ему приспичило, но сказала другое:

— У такого мужчины, как ты, должны быть дети! Такой же сильный, упрямый маленький мальчик или умница-красавица дочка и...

— А еще у меня я хочу, чтобы со мной рядом была женщина, которую я выбрал. А дети у нас будут. Я в этом уверен. Ты выздоровеешь, — уверенно заявил он.

— А если нет?!

Я попыталась отойти от Сержа, но меня качнуло, и он подхватил меня на руки и уложил на кровать, а сам сел рядом.

— Эмма, почему ты считаешь, что вправе одна нести груз ответственности за произошедшее? Я бы еще понял, если бы ты винила во всем меня и не желала видеть на своем пороге идиота, который не смог защитить свою женщину…

— А как бы ты смог это сделать? — вздохнула я, прерывая его монолог и вспоминая, как сама сглупила.

— Неважно! — глаза Сержа потемнели еще больше. Он вгляделся мне в глаза, пытаясь там что-то разглядеть. Не нашел. Вздохнул и сказал явно не то, что собирался: — Ты хоть представляешь, как сильно разрыв помолвки перед самой свадьбой по тебе ударит?! Не по мне. По тебе!

— А если перенести…

— Эмма, ты два месяца была моей невестой и уже успела влипнуть в интриги аристократии. Что будет, если я оставлю тебя здесь одну на целый год?!

— Ну, знаешь! Я же не совсем беспомощная дура, чтобы…

— Хватит, — прервал меня мужчина, нахмурившись. — Я вижу, что от тебя добиться благоразумия невозможно. Ты уже дала мне согласия на этот брак. И я не принимаю причины, по которым ты хочешь расторгнуть помолвку, — безапелляционно заявил он. — И если ты продолжишь настаивать на своем, я выкраду тебя, и мы все равно поженимся, но уже со скандалом.

— Серж! — возмутилась я, не веря своим ушам.

Но вместо ответа он с укрыл меня одеялом, подоткнул концы так, что я не могла даже двинуть рукой, и сурово оглядел получившуюся композицию. Потом посмотрел на меня, на мой приоткрывшийся от возмущения рот, коротко выдохнул, чмокнул меня в губы, решительно встал и направился к окну. А там обернулся и заявил:

— Ты — моя женщина. И ты будешь моей женой, — и скрылся.

А я осталась лежать и приходить в себя.

Глава 2

– Знаешь, чем хороша свадьба на севере? – внезапно произнесла мачеха пристально меня оглядывая перед тем, как уйти из кельи храма, где я ожидала церемонию бракосочетания.

– Чем?

Я оглядела себя в зеркале. Алое платье из безумно дорогой кахетской ткани было сшито по моим собственным рисунками. И мне очень нравилось то, что я сейчас видела в зеркале.

Лиф с небольшими спущенными рукавчиками красиво обрисовывал грудь и оставлял открытыми плечи и ключицы. От него фалдами вниз спускалась ткань юбки и слегка лежала на земле, делая девушку, которой оно предназначено, похожей на перевернутый раскрытый бутон цветка. Капли рубинов в ушах, на шее и в диадеме на голове завершали образ.

Еще бы настрой другой… Но, пожалуй, нужно брать себя в руки. Я ведь выхожу замуж за человека, который мне искренне нравится, пусть в некоторых вопросах он и показал себя, как первобытный человек: ухвачу и отнесу в свою пещеру. Но в тоже время я знаю: если бы Серж видел, что он мне безразличен и я искренне не желаю выходить за него замуж, ничего бы он не сделал.

А я… глубоко внутри я была рада, что он настоял на своем. Знать, что мужчине нравишься именно ты, дорогого стоит. Ведь при своем выборе он руководствует не твоей родословной, в которой у всех женщин широкий таз и все они рожали без выкидышей и донашивали потомство; не размером приданого – здесь наоборот, принято платить выкуп за невесту, ведь это она уходит из дома, а не наоборот; не какими-то другими благами, которые ты можешь ему принести – в моем случае количество принесенных благ значительно уступает количеству проблем.