Наложница огня и льда
Шрифт:
Немного не до того сейчас.
Ламия улыбнулась, обнажив клыки-иглы. Зелень глаз перетекла в желтый, пересеченный черным вертикальным зрачком, аккуратные ноготки вытянулись в когти, чуть изогнутые, острые. Молниеносный бросок ко мне, но на сей раз я готова и порыв ветра, подхватив Регину легко, будто пушинку, швырнул ее об стену. Я не без удовлетворения полюбовалась, как хрупкая на непосвященный взгляд девичья фигурка сползла по деревянной панели на пол, и шагнула к ламии.
— Кольцо, — повторила я.
Регина вскинула
Ветер сжался, закружился вихрями тугими, плотными вокруг меня, вновь отбрасывая противницу на стену. Я вскинула резко руку, и Регина так и осталась висеть в воздухе перед стеной, словно яркая трепещущая бабочка, приколотая булавками к доске. От кончиков моих пальцев потянулась тонкая серебристая паутинка, оплела кисть правой руки ламии. Регина прошипела что-то неразборчивое, сжала упрямо пальцы. Я приблизилась, свободной рукой перехватила стиснутый кулак, накрывая своей ладонью кольцо.
— Веледа, я же предупреждал.
— Знаю. — Как же я рада слышать ворчливый, укоризненный голос Кадиима! И мне все равно, что меня, в свою очередь, прекрасно слышат все присутствующие. — Дома раз сто скажешь: «Я же тебе говорил».
Кольцо начало нагреваться, и я знала, что это я чувствую только тепло, чужой же палец раскаленный металл обжигал сильно, до волдырей на коже, до чудного запаха паленого мяса. Вроде я читала где-то, что змеиное мясо довольно вкусное.
Воздушные путы сжались сильнее.
— Ламии умеют отращивать новые части тела взамен потерянных или нет? — заметила я задумчиво. — Все-таки вы змеи, а не ящерицы.
Позади тишина — то ли кто-то одержал победу, то ли мужчины решили разойтись вничью. Регина зашипела снова, дернулась раз-другой безуспешно и разжала пальцы с откровенной неохотой, с ненавистью глядя на меня сверху вниз.
— Да что ты за тварь такая? — процедила ламия.
— Всего лишь таинственная незнакомка с маскарада. — Я сняла кольцо и надела на свой палец. — И знаешь, сладенькая, когда у меня забирают мое, то я просто подхожу и возвращаю это себе.
И я наконец повернулась к мужчинам.
Та часть салона, что находилась за моей спиной все это время, ныне пребывала в руинах. Стулья, столики, шкафчики вдоль стен, кушетка — все переломано, на полу песок перемежался с ледяными дорожками. Оба мужчины только тяжело дышали да помяты слегка. Ни синяков, ни ран, ни даже царапин. И оба смотрели на меня. Удивленно, настороженно, в попытке понять, кто я такая.
— Ты… в порядке? — спросил Беван неуверенно.
— Да, в полном, — ответила я. — А ты?
— Нормально. Размялся, только и всего.
— Что ты сделала с Региной? — Нахмурившись, Нордан стремительно
Мужчина замер, будто натолкнувшись на невидимую стену, затем схватился за стиснутое воздушной петлей горло, вдыхая судорожно, тщетно. Никогда прежде я не задумывалась, даже не представляла, насколько это приятно — вот так, легким мановением руки останавливать тех, кто пытается тебе угрожать, чувствовать сумасшедший стук чужого сердца, утекающее сквозь твои пальцы дыхание чужой жизни. На тренировках, под присмотром папы или Кадиима, все ощущалось иначе, понарошку, там не было живых существ, способных причинить мне вред по-настоящему.
— Роза? — позвал Беван напряженно.
— Веледа, отпусти его, — вмешался Кадиим. — Убить его ты все равно не убьешь, зато он запомнит тебя надолго. Ты и так натворила дел, нет нужны еще сильнее усугублять ситуацию.
Мой взгляд упал вдруг на часы, стоявшие на каминной полке в уцелевшей части салона.
— Сколько сейчас времени? — спросила я.
Беван тоже посмотрел на часы.
— Без трех четвертей двенадцать.
Полночь?
Почти.
А домой вернуться надо до полуночи.
Я опустила руку, снимая невидимые воздушные путы, и Нордан тяжело упал на колени, делая глубокий вдох, а позади меня раздался глухой удар рухнувшего тела Регины, негромкое злое шипение.
— Прикажу подать экипаж, — произнес Кадиим.
Подхватив юбку, я бросилась к двери, выбежала в коридор.
— Роза! — Беван последовал за мной, нагнал в несколько широких шагов. — Да постой ты!
— Прости, но мне пора, — выпалила я на ходу.
— Куда?
— Домой. Я должна вернуться до полуночи.
— Иначе твое платье превратиться в лохмотья?
Практически.
Мужчина взял меня за руку, проводил до опустевшего холла на первом этаже. Из зала доносились музыка, голоса — маскарад продолжался и лишь я, подобно героине старой сказки, должна покинуть бал прежде, чем часы пробьют полночь. Лакей с поклоном подал мой плащ, Беван забрал его властным жестом, накинул тяжелую ткань мне на плечи. Сам открыл передо мной дверь, пропуская меня вперед. Я вышла на холодный ночной воздух, подняла голову, всматриваясь в небо выше света фонарей, черное, с редкими бледными звездами.
— Роза.
Я обернулась к мужчине. Беван развязал вдруг ленты своей маски, снял.
— Не снимешь свою?
Я покачала отрицательно головой, наблюдая за золотом искр в темных глазах. Без маски Беван еще привлекательнее, притягательнее и мое сердце сжалось неожиданно от тоски, от невозможности что-либо изменить в моем существовании, одиноком, бессмысленном.
— Тебе нельзя видеть моего лица. Поверь, так будет лучше для нас обоих.
— У тебя настолько строгий отец? — Мужчина шагнул ко мне, обнял за талию, привлекая к себе.