Наложница
Шрифт:
Ага, значит, это отец Миенеля. Эм… и как мне к нему обращаться? Ну, для начала нужно встать. И желательно отряхнуть задницу, потому как пол-то хоть и застелен типа циновками, но… понятно, что не стерилен. Поднимаюсь, отряхиваюсь, пытаюсь поклониться достаточно низко. Вроде даже и получается. Получилось бы, если бы Крайнф не стукнул под колени своим массивным лбом.
— Эй!!! — теряя равновесие, сказала я, падая вперед и на колени. — Ну вот кто ты после этого?! — тихо шиплю сквозь зубы, поворачиваясь к нему и во второй раз вставая перед эльфом.
А тот… только похихикивает себе. Блииин… А, пофиг. От души улыбаюсь, извиняясь:
— Простите. Не знаю, что на него вообще сегодня нашло. Весь день от меня не отходит, а теперь вот вздумал поиграть.
— Ничего-ничего, это с ними бывает. Серры вообще загадочные животные, а те, кто выбрал себе в компаньоны не-фреев — загадочны вдвойне.
— Угу. — вздохнула я, понимая, что "нормальной" прикинуться невозможно.
Подойдя к Максу, села на лежак. Потом, убедившись, что пока я разговаривала сначала с серром, потом и с эльфом, ничего не произошло — вновь посмотрела на Нариэля.
— Вы хотели поговорить со мной, господин Нариэль? — тихо сказала я.
— Да. И не только я. Но здесь будет не очень удобно…
— Мой господин хотел, чтобы я осталась с ним. Пока ему не станет лучше. — спокойно сказала я, отворачиваясь от эльфа и наблюдая за течением силы в коконе.
Эльф не сказал ни слова. Серр разлегся у моих ног — и зевнул. Я почувствовала легкое колебание силы за спиной — которое поймал эльф. Значит, вестник. Интересно, от кого? Вздохнув, он сказал:
— Что же, дело срочное, придется тогда говорить здесь и мне. Насколько вы контролируете свой дар?
Я удивленно посмотрела на него.
— Вы вчера видели его в действии, господин. Думаю, другие эмпы могли четко определить интересующие вас величины. И то, насколько я его контролирую, и то, как именно я это делаю, и то, как долго.
Эльф задумался.
— Верно ли то, что вы не обучались в Айренеле?
— Верно. — спокойно сказала я, опустив руку на голову серра. — Верно и то, что я уведенная, которая не помнит своего рода. И то, что именно в Фар-Руне, при его падении, мой дар проснулся. И то, что вначале у меня было всего лишь магический дар средней степени — тоже. И то, что я была хранительницей Ясеневого бора при нападении уртвар — тоже верно. И то, что я была в Арнере в качестве пленницы. Именно там я лишилась одной из моих сережек, если видите. И то, что именно по приказу Государя я отправилась сюда — тоже правда. О чем еще вы хотите поговорить со мной, господин Нариэль?
— О том, насколько вы готовы стать направляющей.
Я посмотрела на него ошарашенно. Потом перебрала шерсть на голове у серра. Ох что-то мне не нравиться этот вопрос… Ох что-то не нрааавится…
— А как вы сами думаете, господин Нариэль? Мой дар… появился хорошо если десять нирм назад. Развивать мне его было в общем-то некогда. Тем более, что предсказать его развитие — нереально, он прогрессирует скачками. Я сама себе напоминаю мартышку с гранатой, которая вроде бы и понимает, что эта тяжеленная штука — суперсовременное оружие, но с другой стороны не знает, что если ударить этой штукой посильнее — она может взорваться прямо со мной. Да и помочь мне некому. Я слишком стара для стандартного обучения в Айренеле и слишком… странна для любого мага этого мира. А в том мире магии отродясь не было. Понимаете?
Хмыкнув, эльф лишь покачал головой.
— Ну раз так… То готова. А в остальном — Творец нам поможет.
Я так в ступор и встала. Это что, значит эльфам имя Творца называть — не табу, да? Или этот конкретный эльф такой же чудик, как и я? И с чего это он решил, что я могу быть направляющей? И вообще, что это значит?
— Анна… — прошептал Макс, приоткрывая глаза.
— Я тут. — сказала я, моментально забывая о всем, что хотела сказать эльфу.
— Дай попить…
— Сейчас. — осмотрев шатер, быстро нашла кувшин с водой.
— Я зайду попозже. — тихо сказал эльф — и вышел из шатра.
Мне же было все равно, я уже, приподнимая голову Макса, поила его водой из пиалы.
Раны Макса затягивались буквально на глазах. Все-таки эльфы — искусные целители, а Миенель — лучший из них. Возможно, когда-нибудь он и станет князем, как и его отец. Правда… Его отец был лучшим из стрелков, потому и не было на нем щитов. Ого, кажется, я начинаю входить в роль важной и незаменимой, вон, даже говорить стала как-то сильно заковыристо. Нет, мне срочно надо почухать за ухом у Крайфа. Он один меня понимает полностью — и не забывает в случае чего выставить меня на смех перед всеми этими эльфами и фреями. Как же я ему благодарна за это, кто бы знал.
Прошел день, во время которого уртвары нас не трогали — а мы отдыхали, залечивая раны и разрабатывая стратегию. Ага… Разрабатывали… Собрались Пирн, Кайнф, Нарс (вот значит куда его Совет отправил, все ясно), незнакомый трайр-эмп, Нариэль и ещё один эльф, один из лучших магов эльфов и начали совещаться. Меня, конечно, никто не приглашал. Сколько они совещались? Да полдня. В результате мне сказали следующее: завтра утром выступаем в сторону крепости, пытаемся выманить из неё всех, кто выманится, бьем всех, кого достанем. Возле самой крепости ставим ещё один лагерь, маги прощупывают систему обороны и прочее, прочее, прочее. Никого не впускаем, никого не выпускаем. На вопрос, где мое место и как мне вообще себя вести — меня отослали к этому самому эмпу. Мда…
Я упрямая, я пошла. Мужчина смерил меня долгим взглядом своих зеленых очей, провел по коротко остриженой ярко-алой шевелюре рукой, пожал плечами, сказал — будь недалеко, в случае чего — скажу, что к чему. Ну… Ну и ладно. Значит, так тому и быть. Я вновь стала лишь одной из многих. И это было хорошо, наверное. Главное, чтобы Макс поправился. А остальное… Не, ну надо мне отдохнуть хоть когда-то, правда? Вот и будем отдыхать.
Так что весь день и остаток ночи я провела в роли сиделки для Макса. И с этой ролью я справлялась на раз. Встать так и не дала, скормила все, что принесли, пару раз бегала за Миенелем, увидев, как истончается или деформируется плетение лечебного кокона. В результате Макс, обычно спокойный как танк, под конец дня уже рычал на меня, я отвечала ему тем же — но лучше наших слов о чувствах говорили горящие счастьем глаза. Он был жив — и мы были вместе. И он шел на поправку.
Миенель даже снял кокон на ночь, дав нам возможность полежать вместе, после того, как я дала клятвенное обещание следить за тем, чтобы больной лишний раз не переворачивался и не делал резких движений. Ну, я пообещала, конечно. Правда, тяжело следить за больным, находясь в его объятиях и не имея физически возможности пошевелиться — но, в принципе, такая поза гарантировала определенную стесненность движений самого Макса. А ведь требовалось именно это, правда?
А утром мы по-быстрому свернули лагерь и двинулись в путь. Из семи тысяч трайров осталось всего пять, эльфы похоронили около двухсот бойцов, фреи потеряли около сотни бойцов. Мне, допустим, было довольно страшно узнать такие цифры. Особенно после того, как узнала, что уртвары потеряли всего шесть сотен! Но я не воин, и даже не боевой маг. И Кайнф, и Макс меня, допустим, заверили, что это очень даже хороший результат. Ничего себе, хороший результат! У меня волосы дыбом стали. Нет, не быть мне полководцем. Точно не быть.