Нам бы день продержаться…

Поляков Михаил Сергеевич

Тишина и спокойствие в послеполуденный зной мне, как командиру, нравятся, но настораживают и тревожат. Значит, что-то не так. Не озадачил, не проконтролировал, не заставил делать. Однако сам же отдыхать приказал всем. Надо снова обход делать. Очень хочется спать, но я через дежурного вызываю к себе Черныша. Мне нужен совет опытного офицера, а то, что майор умеет воевать, сомнений не вызывает.

– Как там майор? – спрашиваю санинструк-тора.

– В общем, состояние стабильное, но надо проколоть цикл.

– Когда говорить с ним можно?

– Лучше утром, тащ лейтенант.

– Ладно, захочет со мной говорить – зови сразу и буди, если сплю.

– Понял, тащ лейтенант.

– Что по людям, которые прибыли?

– Нормально все. Синяки, ссадины,

порезы – заживут. Отъедятся. Будут как новенькие. Один плохой был – так я его пока в санчасть к майору положил. – Ну вот, теперь у меня два раненых. И солдатик наверняка майору все выложил, что знал и что опытный контрик его заставил вспомнить. Придется мне его самому навестить.

– Что с медикаментами? – Черныш аж подпрыгивает от возбуждения и жалуется мне на Грязнова.

– Так не дает же старшина девятой, расселся на своих ящиках, а у него там на случай войны, да для показной заставы, на которую охотиться все шишки приезжали: полный комплект – хоть госпиталь открывай окружной и хирургические операции делай. Скажите – пусть выдаст. Я тогда сумки внештатникам скомплектую и в каждую машину расширенную аптечку выдам водителям. А еще занятия надо провести по оказанию первой медпомощи при огнестрельных ранениях.

– Хорошо. Выдаст тебе старшина завтра что положено и что от всей души я попрошу.

– Сегодня! – наглеет Черныш. А ведь он прав. Придется сегодня со старшиной вопрос решать.

– Ладно, будет сегодня, эскулап. Зови старшину. Только вежливо, Черныш! Я в курсе, как вы с ним гавкались в баньке. – Черныш улыбается, но виноватым себя не считает. Да, теперь еще каптер. Надо их с Грязновым в одну упряжку увязать. Вот не было печали! Ну, ничего – нам бы день продержаться да ночь простоять… День мы вроде у судьбы отбили, теперь надо вечер и ночь себе обеспечить, а утром поглядим, у кого автомат лучше пристрелян. Из кухни давно тянет ароматом жареной архарятины с горным лучком и чесночком. Желудок возмущенно взбрыкивает, рот заполняется слюной, и я иду, как крыса за волшебной дудочкой, на запах пищи к нашему повару. По дороге попадаются Иван (Серега Иванов) и Боря, который почему-то не спит. Я останавливаюсь и вопросительно смотрю на связиста с сержантом. До кухни каких-то десять метров по коридору, но народ хочет меня. И судя по лицам обоих – дело серьезное. Опять, снова я просто чувствую, что что-то не углядел.

– Тащ лейтенант? Разрешите вопрос? – начал Шустрый. Вот так вот говорят, когда обидеть не хотят воинственного командира, который орел, крут, выпендрежен и триумфирует в своей душе, а с Олимпа землю не разглядишь у подножия. Делать нечего, останавливаюсь.

– Давай, ефрейтор, только по-быстрому. – Жрать уже хочется качественно и на уровне безусловного рефлекса, который задавил все остальные. Близость кухни и запахи, несущиеся от нее в коридор, терпению не способствуют.

– Так белье готовить на баню? – выдает каптер и на какое-то время отбивает у меня аппетит. – Суббота завтра, банный день. – Подсказчик хренов. Смотрю на него и плохо понимаю, о чем говорит солдат. «Е-мое, сегодня ж пятница! Интересно, какое число?»– Мысли в голове удивляются этому «открытию». Вообще-то он молодец, каптенармус наш, а я забегался с этим Арчабилем, взрывом, стрельбой. Мое недоумение так ясно выражается на лице, что Боря отворачивается и уходит в дверь узла связи, пряча улыбку.

– Естественно! – громогласно заявляю я. – Готовь баню, дизелюгу напряги на растопку, на боевом расчете объявлю банный день, – обещаю я.

– Ага, – отвечает Шустрый и исчезает за поворотом у выхода. Я слышу, как он прыскает на крыльце воздухом, смеется, бандит он этакий, над своим командиром. Только баню приходится перенести на воскресенье.

Полдня до вечера проходит в хлопотах. Зато на боевой расчет сил и средств становится на десять человек больше. Эти десять алчут мести, хотят доказать свою пригодность, порвать бандитов на британский флаг, и мне это на руку. Даже сильно избитый солдат с девятой заставы убегает из санчасти Черныша и становится в строй. И Арчабиль они знают, и ориентируются в нем

не хуже местных. Наверняка бегали в самоволки и все ходы-выходы поселка ножками протопали. Значит, и на подступах к основным зданиям они пройдут без заминки – лучших проводников мне не найти. А старшина наверняка там еще и знакомых завел и прикормил, на то он и старшина. И этих потрясем и возьмем в оборот. А своих орлов я в обеспечение поставлю. И главное – мне нужен БТР с его крупнокалиберным пулеметом Владимирова! И боезапас к нему. На худой конец – выбить этот козырь из рук моего нарисовавшегося противника. Эх, миномет бы мне в горах, хотя бы ротный! Но о такой роскоши приходится только мечтать. Придется еще раз потрошить Фариза и брать «языка» в поселке. Но сначала майор, и идти к нему мне надо вместе со старшим прапорщиком. А правый подождет. Кушак от нас никуда не денется. Прежде надо спину заставе прикрыть слева. Угроза очевидна, предсказуема и упреждаема. Одно плохо – спать вволю не придется.

– Застава! Ра-а-авняйсь! Смир-рно! Слушай боевой расчет!..

– Товарищи пограничники, обстановка на нашем участке сложная. С одной стороны, мы с вами освободили из плена бандитов уцелевших парней с девятой заставы, захватили и вывезли склад НЗ и АТВ. Пополнили запасы солярки и обзавелись техникой. Это наш плюс. С другой стороны и по словам пленного, мы разворошили осиное гнездо, и против нас теперь слева есть противник с максимальной численностью до двухсот бойцов и БТР. – После упоминания о двухстах басмачах по строю прошла тревожная волна озабоченности. Обкатку БТР и танками проходили все. Что творит КПВТ своими пулями, солдаты видели воочию на показных стрельбах. Пришлось успокоить народ. – Из этих двухсот только сто являются активными штыками. Но и этой сотни нам с лихвой хватит, если они организованно полезут на нас. О том, что у нас за сосед сверху, вы, наверное, уже наслышаны. Но мы не можем двинуться на Кушак, имея в тылу такую угрозу. Поэтому считаю необходимым совершить вылазку в направлении поселка Арчабиль с целью – уничтожить или захватить БТР, разгромить склады вооружения в местном УВД и по возможности уничтожить главаря бандформирования. Исходя из того, что было сказано – приказываю: первое… Второе… Третье… Ответственные… О готовности доложить к двадцати двум часам. Командиры отделений, старшина, каптер и водители на месте. Остальные, вольно! Разойдись и на ужин шагом марш! – Солдаты, озабоченно переговариваясь, двинули на ужин. Водителей, к моему удивлению, осталось больше, чем машин. Оказывается, корочки у всех есть, а водить нечего. Самый маленький и подвижный из освобожденных тянет вверх правую руку, отпустив при этом ремень автомата.

– Разрешите, товарищ лейтенант? – с легким акцентом выговаривает он по-русски. Я вопросительно поднимаю брови. Сержанты (Боря и Карманов-эсэсовец), каптер и старшина с интересом оглядываются на невысокого смуглого коротышку, стоящего среди шести водителей. – Рядовой Пирмухаммедов Ибрагим, – серьезно представляется он и опускает руку на ремень автомата. – Закончил учебку на «отлично», по специальности механик-водитель БТР. Вторая классность. Стаж вождения три года.

– Это как? – Чудны дела твои, господи. Его в восемнадцать лет призвали, а водительский стаж – три года. Врет, что ли? Но старший прапорщик Грязнов серьезно кивает головой с другой оконечности короткого строя, подтверждая услышанное всеми.

– Он с пятнадцати лет на тракторе у себя дома работал. Потом на машину пересел. А в селе не права для вождения нужны, а умение обращаться с техникой. Особенно, если страда на носу. Так что есть у него три года стажа. А как учебку закончил, так его к нам на «именную» и прислали. Хотели БТР пригнать, вот его и откомандировали заранее, чтоб обтерся. А у нас тут вон что произошло. А Ибрагим водитель от бога, если не врет, – пояснил старшина. Пирмухаммедов улыбался, слушая прапорщика, и радостно кивал головой с низа своего роста. – Не терпится ему покататься. А тут вы про БТР бандитский вспомнили… Вот он и пришел место механика забить, пока кого-то другого на машину не посадили. Которой нет, – усмехнулся Виктор Иванович.