Намбату
Шрифт:
— Когда я только ехал сюда из столицы, мне пришлось остановиться на ночь в одной деревне. Я поинтересовался, почему нельзя продолжить путь, так как ночевать в хлеву не собирался. Староста сказал, что это очень опасно, потому что возле дороги живет проклятый призрак. Я всё равно велел ехать. Клянусь вам, я его видел! Это был не человек, хоть и похож! Чудовище, как есть чудовище! Что я, призраков не встречал?! Отличается он! Лошади испугались и понесли. Только это меня и спасло тогда. А ехали бы медленно…
— Ну и зачем нам это? — огрызнулся Ральдерик, следя за тем, чтоб впредь не привлекать к себе внимания
— Я его видел, — повторил дух. — У него руки все изрисованные были. Светились жутко так. Фиолетовым, — привидение пристально посмотрело на символ на правой руке дворянина.
Тот проследовал за его взглядом и нахмурился.
— Ты считаешь, что нас это интересует? — поинтересовался он, закрывая знак другой ладонью.
— Я на это надеюсь, — еле слышно прошептал наместник.
Тем временем королей удалось призвать к порядку.
— Итак, нам придется привлечь человека со стороны, — с нажимом повторил Генрих X, видимо, являвшийся тут первым среди равных.
— Привлечь к чему? — поинтересовалась Филара.
Она решила, что раз Ральдерику нужно договорить с ущемляемым призраком, внимание королей лучше от него отвлечь. Монарх хотел было раздраженно огрызнуться, что женщины должны молчать, когда говорят мужчины, но потом рассмотрел волшебницу получше, и взгляд его потеплел. К тому же он вовремя вспомнил, что за подобную фразу Генриетта превратит его дальнейшее существование в ад.
— Где находится эта деревня? Как она называется? — шепнул ожидавшему ответа призраку герцог.
— Название я не помню, а дорогу объясню, когда вы меня отсюда заберете, — наместник решил проявить каплю настойчивости.
— Как это сделать?
— Вывезите из замка мой бюст, — призрак указал на гипсовую фигуру, расположенную на пьедестале, за которым он прятался. — Я последую за ним.
— Ты уверен, что это ты? — уточнил иролец, недоверчиво разглядывая изящные привлекательные черты лица скульптуры. — Художник тебе изрядно польстил.
Дух обиженно засопел.
— Ладно, мы согласны, — решил Ральдерик, думая, как бы незаметно вынести творение лживого и продажного скульптора из замка.
Призраки тем временем отвлеклись от разглядывания Филары. Генриетта фыркнула и отвернулась.
— Вы не ответили на вопрос, — напомнил монархам гендевец.
— Великое государство Варман было захвачено! — возвестил Генрих Х.
— Это мы уже поняли, при чем здесь мы?
— Могилы предков взывают к отмщению! — оратор пропустил последний вопрос мимо ушей. Очевидно, у него заранее была заготовлена проникновенная речь, отходить от которой он не собирался. — Стыдно! Стыдно смотреть, как потомки прославленных дедов праздно живут в рабстве! Хоть один из них попытался дать отпор поганому захватчику? Нет, скажу я вам! Хоть один вспомнил о своем великом гордом народе? И снова нет! Не осталось у Вармана достойных сыновей, сражающихся за свободу и славу… — призрак горестно поник и выдержал театральную паузу, закрыв ладонями лицо. Остальные духи хранили торжественное молчание. — До каких пор будет топтать могилы наших предков грязная нога поработителя?! — взмахнул сжатыми в кулаки руками король, снова входя в раж. — До каких пор свободный народ будет страдать под его пятой? Я отвечу вам!
Генрих Х замер в торжественной позе и снова замолчал, ожидая, когда внимание всех присутствующих будет полностью сосредоточено на нем.
— Это сумасшедший дом! Сумасшедший дом! — тихо бубнил призрак саварахского наместника. Оратор вздрогнул, но решил, что это ему послышалось.
— И? — Эрладе надоело ждать.
— Пока не явится человек, способный повести за собой народ на борьбу! — драматическим шепотом возвестил король, слегка досадуя, что девушка испортила производимый им эффект. — Вождь, который поднимет восстание и освободит великий Варман!
У Ральдерика появилось очень нехорошее предчувствие. И оно его не обмануло.
— Ты этот человек! — Генрих Х указал на герцога широким жестом.
— Да неужели? — огрызнулся тот.
— Что?! — хором удивились Филара с Гудроном.
— Да! Это тебе выпала величайшая честь освободить могилы наших предков!
— Ты подходишь, — кивнул Генрих с неизвестным порядковым номером. — Мы за тобой сегодня наблюдали.
— Лишь ты вошел, как мы все сразу почувствовали. Наши взгляды и помыслы оказались прикованы к тебе! — снова вошел в раж главный оратор. — «Вот тот, кто поведет Варман к свободе!» — подумали мы!
— Боюсь, вы неправильно поняли, — попыталась вставить слово Филара, но была проигнорирована.
— Твоя осанка, поведение, гордый нрав! — Ральдерик заметил, что Генриетта уже некоторое время буквально пожирает его голодными глазами, и разозлился.
— Да, говорю же, ты подходишь, — снова подал голос один из королей. — Нам понравилось, как ты себя держишь. Берешь то, что принадлежит тебе, не обращая внимания на сопротивление.
На этих словах Филара покраснела, а сам гендевец взбесился окончательно. Лишь огромными усилиями ему удавалось сдерживать желание наговорить духам кучу гадостей.
— Вы обратились не по адресу, — сквозь зубы прошипел он. — Я не собираюсь этим заниматься. Если у вас всё, то мы пойдем.
— Ты не можешь отказаться! — возмутился Генрих V. — Ты хоть понимаешь, какая тебе оказывается честь?!
— Да плевать я хотел на могилы ваших предков! — рявкнул юноша.
Во внезапно наступившей тишине гендевец услышал тихое угрожающее рычание. Параллельно с этим он вдруг подумал, что Шун подозрительно долго молчит и не действует ему на нервы. Герцог обернулся на звук. Практически парализованный страхом кот, беспомощно озираясь по сторонам, медленно пятился от наступавшей на него своры призрачных королевских гончих. Забраться куда-нибудь высоко он не мог: собаки с большим опытом затравливания дичи для своего хозяина в первую очередь отрезали ему пути к любому возможному укрытию.
Внезапно один из псов почувствовал какой-то дискомфорт. Следующее, что он увидел, была проходившая сквозь его бесплотное тело нога в темно-синих кожаных сапогах. Спустя мгновение кот уже был вне досягаемости слегка шокированных охотников — Ральдерик поднял его за шкирку и посадил себе на плечо.
— Уберите собак! — холодно, но с явно читаемой в голосе угрозой, обратился он к Генриху IV.
— Не то что? — усмехнулся тот, опасно щурясь.
— Не то я, — потянулся к мечу на бедре юноша, но сообразил под насмешливым взглядом короля, что его оружие духам ничего сделать не может. — Не то я сожгу этот замок.