Намбату

Стадник Оксана Олеговна

— Что это? — подъехала Эрлада.

— Да так, нашли в том подземелье, — отозвалась Филара.

— А почему я только сейчас об этом узнаю? Эй, к тебе этот вопрос тоже относится! — крикнула брюнетка мужу.

— … брадою окаймленный… А? Что? А. Да как-то забыли вам показать. Сначала вы обиженные были, потом из головы вылетело. А что?

— Просто интересно. Больше из головы ничего не вылетало?

— А. Ну там еще сосуд был, — вспомнила девушка. — И созвездия на потолке.

Решив, что проще будет рассказать с самого начала, она вкратце поведала всё то, что Ральдерик с Эрладой могли услышать больше недели назад, если б тогда не разозлились,

узнав, что только им приходилось в подземелье туго.

— Дай посмотреть, — претендентка на саварахский престол требовательно протянула руку за браслетом. Филара послушно его ей отдала.

— Ну, что? — поинтересовалась она спустя какое-то время.

— Он литой, — кузнец внимательно посмотрел на украшение профессиональным взглядом, подводя Неветерка к Каштану. — Была форма с рельефными фигурами, туда залили расплавленную бронзу, остудили, извлекли.

— И что? — подал голос герцог. — В нем есть что-нибудь особенное?

— В смысле, кроме того, что он — один из двух предметов, положенных в могилу человека, который мог себе позволить велеть закопать с собой несметные богатства, но по какой-то причине выбрал простой браслетик и кувшин? — уточнила Эрлада.

— Не кувшин. Скорей, бутылочку, — поправила ее Филара. — Закупоренную.

— Это не принципиально.

— Красиво сделано, — Гудрон взял у супруги находку и повертел ее в руках. — Не тяп-ляп. Тонкая работа, много деталей. Возможно, вы не видите здесь ничего особенного. Но вспомните, что скелет, похоже, ужасно старый. Как думаете, сколько ему лет?

— Нууу, предположим несколько сотен, — пожала плечами блондинка.

— Знаете, я его не видел, конечно, — встрял Ральдерик. — Но вот зомби, с которыми мы пересеклись, выглядели весьма свеженькими. Не то, чтобы я в них разбирался, но, судя по стадии разложения, им от силы был годик или около того. И это в лучшем случае.

— Ты прав, ты не разбираешься в зомби, — отозвалась драконья дочка.

— Да, — согласилась с ней вторая волшебница. — Ты себе не представляешь, какие интересные вещи можно сделать с трупом. Он может где-нибудь лежать многие-многие годы, вообще не поддаваясь тлену, пока не наступят определенные условия для его активации. После этого он вновь может вернуться в это состояние. То есть фактически время на него действует только в периоды бодрствования…

— Ой, — не выдержал Шун. — Давайте вы поженитесь и будете друг другу про трупы и разложение рассказывать, ага?

— К чему я спрашиваю! — вернул разговор в свое русло иролец, пока герцог не принялся развивать тему. — Если ему сотни лет, значит, браслету столько же, если не больше. А теперь подумайте, какие тогда были доступны технологии? Вы себе хоть представляете, как сложно было сделать вещь гораздо худшего качества?

— Ой, слушай, это твои профессиональные тонкости, — отмахнулся гендевец. — Всё равно, кроме тебя в них никто здесь не разбирается…

— Ага, — мрачно добавил кот. — Здесь в трупах все разбираются. Это же куда интересней…

— Да. Некоторые вот из присутствующих вообще ни в чем не сильны, — отозвался дворянин. — Не буду показывать пальцем, все и так поняли.

Шун немного пошипел на юношу для соблюдения приличий, но придумывать остроумный ответ ему было лень, поэтому этим он и ограничился.

Вечерело. «Сияя словно солнце, явил он лик прекрасный…» уже более или менее выветрилось. Ехать в этот день дальше как-то никому не хотелось, поэтому было решено устроиться на ночлег пораньше, засветло, а время до темноты потратить на всякую ерунду. Путники нашли какой-то ручеек и разбили на его берегу лагерь. Коней распрягли и отпустили пастись. Мужчины набрали в ближайшей рощице дров и занялись костром. Эрлада потребовала у Филары, чтоб ей показали сосуд. Он был керамический, тоже покрытый какими-то выцветшими от времени рисунками. Опять же изображены были фигуры. Девушки подозревали, что те же самые, что и на первом обнаруженном в могиле предмете. Но краски сильно потускнели и местами облупились, разглядеть что-нибудь было сложно.

— Я уверена, что есть какое-нибудь обновляющее заклинание, — буркнула саварахская дворянка, подозрительно глядя на коллегу. — И ты его знаешь. Да?

Блондинка виновато кивнула.

— Может быть, мы без этого обойдемся? — жалобно просила она. — В конце концов, какая разница, что здесь изображено? Это же не важно. Просто интересно.

На Эрладу ее доводы впечатления не произвели, но Филара осталась непреклонной. Заявив, что не будет подвергать питомца ненужным мучениям, она убрала оба предмета с глаз долой. На этом разговор пока закончился.

Через какое-то время зашло солнце. Черноволосая волшебница вздрогнула и испуганно вскинула голову.

— Чёрт! Мы…

Но договаривать она не успела.

— … на территории призрака места и времени, — мрачно закончила она, констатируя очевидное.

Товарищи посмотрели вокруг себя. Они едва успели заметить мгновение, когда из земли под их ногами поднялось что-то неуловимое, парообразное и очень быстрое. Шун замер с вылизываемой в момент изменения реальности лапой и высунутым языком и опасливо скосил глаз в сторону. У остальных просто не было слов. В принципе, местность практически не изменилась. Разница заключалась в том, что здесь вот-вот должно было рассвести. Других принципиальных отличий на первый взгляд не наблюдалось.

— Аааааа… — протянул Ральдерик. — Как ты могла его не заметить? — обратился он к Эрладе. — Я вообще не понял, откуда он взялся?

— Потому что эта зараза пряталась! — гневно воскликнула девушка, злясь то ли на себя, то ли на призрака, то ли на герцога за глупые вопросы. — Эта умная, хитрая, старая сволочь скрывала свое присутствие!

— Понимаете, — принялась объяснять мало что понимавшим юношам и коту спокойная Филара. — Тот призрак времени и места, с которым мы сталкивались в прошлый раз, был совсем новым, фактически новорожденным. Он только подчинял себе кусок местности, поэтому было видно, как он ползет, занимая землю. Этот же здесь уже достаточно давно. Он полностью сформировался. Сросся с ландшафтом. На время дня он будто просачивается в почву, скрывается в глубине. На ночь же по своему желанию может выйти на поверхность. Так как всё здесь и так принадлежит ему, на это требуется буквально доля секунды.

— Ага. Понятно, — задумчиво кивнул кузнец.

— Ладно. Мне здесь уже надоело, — возвестил гендевец. — Пошли отсюда.

— Могут возникнуть проблемы, — неуверенно начала блондинка, но юноша ее уже не слушал.

Закрыв глаза, он бубнил себе под нос что-то о том, что всё вокруг неправда. Кот с ирольцем недоуменно переглянулись и с интересом принялись наблюдать за дворянином.

— Что стоите? — сердито буркнул тот, приоткрыв одно веко и заметив такой интерес к своей персоне. — Собираетесь здесь остаться? Закройте глаза и вспомните, как это место выглядит на самом деле. Филара, научи их.