Намек на соблазнение
Шрифт:
Чатуин пристально посмотрел на нее, и в какой-то момент ей показалось, что в его взгляде мелькнуло огорчение.
– А как же наш танец?
– Вы слишком востребованы, сэр. Кроме того, я полагаю, сестра собирается посетить еще один вечер.
– Но почему? По-моему, все, кого бы ваша сестра хотела видеть, сегодня здесь.
– Вы вправе так думать, но боюсь, Виктория не согласится с вами. Она полагает, что маркиз Уэстерленд будет на вечере у леди Уиндем, и абсолютно уверена, что здесь он не появится.
– Это
Только с некоторым опозданием Кэтрин поняла, что именно она сказала. Неужели ей хочется, чтобы граф приревновал ее? Нет-нет, и еще раз нет.
– Виктория настаивает на том, чтобы мы появились у леди Уиндем.
– Вам не стоит уделять внимание Уэстерленду, – мрачно произнес Джон Чатуин. – Он не самый приятный человек.
– Эти слова звучат так, словно они продиктованы ревностью.
– Возможно, – ответил он, и в его глазах засверкали огоньки. – Не уверен, что это слово было применимо ко мне раньше.
– Возможно, и сейчас оно не совсем точно определяет ситуацию, – ответила она с легким смешком. – Итак, расскажите мне о себе, лорд Чатуин. Я только на сегодняшнем вечере узнала, что вас зовут Джон.
– Совершенно верно, и думаю, вам пора начать называть меня Джон, а не лорд Чатуин. А я буду называть вас Кэтрин.
Она кивнула:
– Хорошо, Джон. Думаю, Вики не будет возражать. Расскажите мне, как ваш великолепный скакун? Надеюсь, вы удовлетворены его состоянием?
– Да. Я и не сомневался, что вы позаботитесь о Генерале. Я уже говорил, на меня большое впечатление произвело то, как вы с ним справлялись.
Этот комплимент польстил Кэтрин, и она вновь улыбнулась ему.
– Я люблю лошадей, а раннее утро, когда так тихо и только начинает светать, – мое любимое время для верховых прогулок.
– Нам нужно как-нибудь отправиться на прогулку рано утром, пока другие спят.
– Чтобы вновь испытать судьбу?
–Да.
Он посмотрел на нее точно так же, как смотрел на нее утром, перед тем как поцеловать. Желание вновь ощутить сладость его поцелуя охватило Кэтрин. Она знала, что это невозможно здесь, в переполненной людьми комнате, но ничто не мешало ей жаждать его прикосновений.
Необходимо было развеять чары, в плен которых она попадала, как только оказывалась рядом с ним, поэтому, слегка запнувшись, Кэтрин сказала:
– Я уже знаю ваше имя, Джон, но не помню, чтобы слышала вашу фамилию.
– Это очень легко исправить, – ответил он. Он остановился перед портретом красивого немолодого мужчины, одетого в великолепный красный камзол, украшенный блестящими золотыми пуговицами, и черный жилет, простеганный золотой нитью. Панталоны цвета охры довершали наряд джентльмена. Сходство было такое, что если бы не зрелый возраст мужчины на портрете, то можно было подумать, что на холсте изображен сам Джон Чатуин.
– Вот портрет моего отца. – Он
До Кэтрин не сразу дошел смысл его слов, но, когда она поняла, что именно сказал Джон, у нее внезапно перехватило дыхание.
Жар, холод, слабость, подкосившиеся ноги – все это она почувствовала одновременно.
– Вы это серьезно? Это… это ваш отец? Ваш родной отец?
– Да. Если только меня не обманывали все эти тридцать лет.
Время для шуток было неподходящее.
– Его звали Джордж Уикнем-Тикнем-Файнз? – Она совсем не могла дышать, и слова едва слетали с ее губ.
Он улыбнулся той самой потрясающе обаятельной улыбкой, от которой в ее груди все сжалось. Эта улыбка опять пробудила в ней уже знакомые теплые и приятные ощущения. Кэтрин с большим трудом удалось скрыть ураган чувств, бушевавший в ее душе.
– Именно так, но, к сожалению, мой отец давно скончался.
Кэтрин смотрела на Джона, не желая верить тому, что только что услышала. Что она могла сказать? Что ей теперь делать? Она отвернулась от него и закрыла глаза.
Человек, который вызывает в ней чувства, каких не вызывал ни один мужчина, может оказаться ее братом.
Глава 10
Джон вышел из буфетной комнаты через выход для прислуги и по черной лестнице поднялся в библиотеку своего дяди. Он не стал подходить к столу и зажигать лампу, а прошел прямо к приставному столику красного дерева и налил в бокал большую порцию бренди.
Хлебнув напиток, он на мгновение задержал обжигающую жидкость на языке, затем проглотил, глубоко вздохнув, он сделал еще один глоток.
Он хорошо знал эту комнату. Две стены занимали огромные, от пола до потолка, книжные шкафы, на третьей стене над большим камином висели портреты членов семейства Бентли. Два резных кресла, обитых великолепным английским сукном, стояли на изысканном ковре. В комнате уютно пахло дубленой кожей, дорогим табаком и свечным воском. Странно, но раньше, когда Джон бывал в кабинете сэра Гастингса, он никогда не замечал этих запахов. Они с дядей всегда были очень заняты, обсуждая различные дела, которые приводили Джона в этот дом.
Сев, наконец, за большой письменный стол темного дерева, Джон, потягивая свой напиток, принялся размышлять над создавшейся ситуацией. Конечно, сегодня, словно неопытный юнец, он все испортил.
Даже хуже.
Он позволил вовлечь себя в игру, в которую, как он теперь начал понимать, играть ему совсем не хотелось. Стараясь перехитрить миссис Густри, он обидел Кэтрин. Идиот! После прибытия мисс Рейнольдс он только и делал, что танцевал, меняя партнерш, и это несмотря на то, что она была единственной, с кем ему хотелось танцевать.