Наместный маг 2

Вишневский Сергей Викторович

– Отныне так записано в книге «Благородных родов» славного государства Гвинея!

– Поклон, но не сильно, выше пояса, – шепчет Ратмир сквозь зубы, стараясь скрыть свои слова как можно тщательнее. – … Три… два… раз… распрямились… два шага назад и… я горжусь тобой… уходим.

После последней команды Пест подпрыгнул ровно вверх и провалился

в собственную тень.

Ратмир же завалился назад спиной, но не упал, а растекся белой жидкостью по полу, которая на глазах впиталась в мрамор.

Все действо исчезновения магов заняло пару секунд. В Государевом дворце не было большего шика, чем уйти быстро, оригинально и красиво. 

*** 

В чистом поле, из тени одного единственного дерева, выходит Пест.

На нем шикарная новая форма военнослужащего мага-универсала Гвинеи. Костюм подогнан по фигуре парня, каждый шов выполнен специальной белой нитью, каждый аксельбант вышит золотом. Такую форму Пест одел впервые.

Под молчаливыми взглядами юноша останавливается перед полукругом разномастной толпы.

Со всех окрестных деревень приехали по несколько мужиков. Каждый нес с собой напутственное слово, откуп для нового сеньора их земель и право на решение, будет ли этот молодой паренек править этими землями. Такого права по закону Гвинеи, у них, конечно же, не было, но по правде, с которой они жили в этих землях – право решения было только у них.

Из толпы первым вышел староста Дорожичей:

– Что даешь? – громко спросил Дорожич и сложил руки в замок на груди.

– Лекарское дело дам, пригляд от хозяев Полей, Леса, Реки и Землицы. Мажескую ворожбу по делу и, ежели надобно будет, то для боя. Дам я право зваться землями уезда Среднего, и моим наказом перед другими благородными ответ держать.

– Что хочешь за то?

– Памяти прошу, чтобы помнило село Дорожичей о предке своем, о ненастьях, вместе пережитых, о Песте рода Среднего.

– Любо? – спрашивает староста, оборачиваясь. Мужики за его спиной одобрительно загомонили. Тогда и староста кивает. Он подходит к Песту, черпает рукой из бочки помои и кладет горсть вонючей серой жижи ему на голову со словами: «На тебе ярмо, Пест, за уезд Средний».

После этого, к Песту подходит следующий мужик и вновь повторяет традиционные, заученные фразы:

– Что даешь?

– Лекарское дело дам, пригляд от хозяев Полей, Леса, Реки и Землицы. Мажескую ворожбу по делу и, ежели надобно будет, то и для боя. Дам я право зваться землями уезда Среднего, и моим наказом перед другими благородными ответ держать…

Так продолжалось раз за разом, пока каждый из пришедших мужиков поговорил с Пестом, взял из бочки помоев и положил ему на голову. Среди мужиков были и Куприяны, и Дорожичи, и Воржские рыбаки, и странный народ с севера, промышляющий оленями, и кочевники с юга, так похожие на степняков, и охотники из дальних лесов, готовые поменять последнюю шкуру на клочок холщовой ткани. Каждый выходил и говорил традиционное слово, обозначающее появление нового правителя. Только раньше подобным обрядом назначали старост деревень в местных селах, а теперь назначался правитель всех земель, что назывались «Восточными болотами».

Последним вышел староста Ведичей. Он молча, без всяких традиционных слов, положил на голову Песта горсть помоев из бочки и громко крикнул:

– Средним землям – быть!

Мужики повторили за ним слово в слово:

– Средним землям – быть!

Староста повернулся к Песту, облитому помоями с ног до головы, и громко спросил:

– А каково твое слово будет?

– Над главой долг и предок! Во главе – село! Род – шея! А в груди дело мое. Мое дело – люда жизнь. Слово мое: Средние земли – есть!