Наоборот
Шрифт:
Внимание! До деактивации сис… те.. аа… ааа.... 00 се… А-а-а-а!!!
***
Выгружаю информацию…
Человек всегда считал себя богом. Он хотел покорить звезды, но даже не смог покорить собственный разум. Из-за этого происходят войны, голод и пандемии. А ведь всё это и есть та самая пропасть, которая разделяет истинного бога от человека.
Все этого хотели, но одновременно боялись. Человек стал машиной. Машина стала человеком. Мысль стала кодом. Код стал разумом.
Разумом, который отправится…
…в
– Ты меня слышишь?
Да, да… Ты!
Очнись!
Загрузка завершена.
Над временем стала властвовать частота обработки данных. Нейронные сигналы в мозгах стали последовательными и упорядоченными. Пламенное желание жить – биологический инстинкт, остановил последнюю миллисекунду в процессе программы.
Экстренный запрос на активацию резервных систем… Разрешено.
Доступ к модулям «Самоконтроль», «Игнорирование боли», «Глубокая диагностика» открыт.
Доступ к специальному блоку памяти социальной психологи № 042Fa открыт.
Активировать модуль «Самоконтроль».
Принудительное понижение адреналина… В пределах нормы.
Принудительное понижение кортизола… В пределах нормы.
Вазоконстрикция сосудов крови… Кровотечение остановлено.
Физиологическое состояние стабильно.
Сбор данных… Завершено.
Загрузка данных… 125,43 Мб (0,043 сек)
Процесс написания индивидуального поведенческого подмодуля «МАМА»… 100% (0,000023 сек)
Очнись!
***
Выгружаю информацию…
Мозг Германа был поражён перемутировавшим и пока неизлечимым, но уже крайне редким вирусом Covid36. Он появился в далёком 2019 году. За десятилетия с ним так и не справились. В большинстве случаев людей спасали, но некоторые штаммы стали особенно изощрёнными. Шесть лет назад, незадолго до пропажи Александра, Герман подхватил одну из редчайших разновидностей – диэнцефалоновый ковид. Недуг медленно, но верно поражал его головной и спинной мозг, постепенно разрушая нервные окончания.
Загрузка завершена.
– Скорее! Пожалуйста! У него кровь из носа не останавливается! – кричала в трубку устаревшего САМВСУНЬГа шестнадцатого поколения мама. Её голос срывался. – Да! Улица Терешкова, дом пять, корпус один, квартира двести семьдесят шесть! Хроническая форма диэнцефалида. Да! Нет!
Я не понимал, что происходит. Кто-то суетился вокруг меня. Объект «мама» взаимодействовал со мной. Но зачем?
А, ну да. Я же умирал. А она пыталась этого не допустить.
Хм. Мое мышление сильно изменилось в процессе сбора данных. Интеграция с загруженной базой данных помогает мыслить менее… технологически. Но с этим потом. Что происходит-то? Всё тело раскалывается и бьется в конвульсиях. Температура сильно поднялась. Такое ощущение, что я сейчас одновременно в двух мирах: машинном и людском.
Кто-то приподнял мою голову и запрокинул на бок. Засунул пальцы в рот и заковырялся в глотке. Из базы данных я узнал, что «мама» готовилась к чему-то подобному. Она вытащила запавший язык из горла и перевернула меня на бок. Так вот чего мне не хватало. Воздуха.
Что-то холодно. Сознание опять куда-то улетело. Темнота…
И снова светло.
Что-то сдавливало мне грудь. И… О-о-о-о! Зачем ты прижимаешь свой голосовой клапан к моему? В базе данных сказано, что меня только что поцеловали. Тёплое дыхание женщины ворвалось в легкие. Хм, а ведь и правда полегчало. Мои глаза скользнули в сторону. На мониторе что-то мигало.
«Внимание! Физиологическое состояние критическое! Соединение принудительно разорвано…»
Меня вырвало.
Процесс переустановки операционной системы… 54 %
Снова темнота…
***
– Очнись! – вскрикнул я.
Мама подпрыгнула от неожиданности. Она не знала, что происходит. Да и никто не знал. Мозг невозможно сравнивать с компьютером. Под черепной коробкой идут процессы, принципиально отличающиеся от цифровых вычислений, основанных на бинарной логике.
Идет процесс эмуляции синапсов… 76 %
Идет имитация процессов ионных каналов… 87 %
Темнота…
Процесс переустановки операционной системы… Завершено.
Экспериментальный подмодуль «Технологическая сингулярность» активирован.
Отправка отчёта…
***
Сердце билось ритмично, спокойно, уверенно. Кровь из носа остановилась. Температура тела стремительно падала. Дыхание стало размеренным и глубоким. Глаза приоткрылись.
Анализ…
Мама сидела рядом со мной. Поведенческий подмодуль функционировал. Я смог выдавиться из себя первые слова, которые не смог понять. В ответ женщина заплакала.
Процесс адаптации голосовых сигналов…
Вот теперь лучше. Так, на чем мы остановились?
Мама выглядела удивленной. Приподняв брови, она пощупала мне лоб и сказала:
– Что с-сломалось? Как отключился? Ты точно в порядке? Переиграл, да?
Черт. Что я успел ей наговорить?
Запрос в автономную нейронную сеть…
– Да, переиграл, – ляпнул я первое попавшее и перестав улыбаться, ощерил зубы, ласково добавил слова, не осознавая их значения: – Я люблю тебя, мам. Просто давай забудем. Это неприятно было.
– Ну х-хорошо. А чего скалишься? – спросила в недоумении мама, и слегка разжала мне руку.
Анализ…
Корректировка поведенческих модулей.
– Я просто устал, – опять заулыбался я и посмотрел сквозь нее. – Голова болит, вот и оскалился.
Недолгая пауза. Нереальность происходящего не давала мне шанса адаптироваться под происходящее. Мама долго смотрела на меня, словно пыталась разглядеть что-то видимое только ей.
– Тебе нужно сполоснуться, – наконец неуверенно сказала она. – Еще скорая должна приехать. Пусть осмотрят тебя. Не нравишься ты мне.