Наполеон
Шрифт:
Ужас жизни в том, что она растянута и раздроблена до бесконечности. Чашу смерти пьет по капле. «Меня убивают булавочными уколами, on m'assassine `a coups d''epingles», — жалуется однообразно, стонет все одним и тем же стоном. «Булавочными уколами убивают того, кого победить едва хватило союзных армий всей Европы». [1068] Человек, раздетый донага, привязанный к столбу, обмазанный медом и отданный на съедение насекомым.
Ужас казни — позор. «Зрительные трубки всей Европы обращены на Св. Елену». Все Фуше и Талейраны, Веллингтоны и Блюхеры, хамы всех времен настоящих и будущих, смотрят и ждут, когда-то голый закорчится под мушиными жалами.
1068
Gourgaud G. Sainte-H'el`ene. Письмо императору Александру I.
«Я поклялся выпить чашу до дна». Но, только начав пить, понял, что чаша бездонна. Страшно задыхаться в гробу полумертвому; но насколько страшнее — живому, бессмертно-юному!
«Что это говорят, будто он постарел? Да у него еще сорок кампаний в брюхе!» — воскликнул один английский солдат, увидев Наполеона на Св. Елене. [1069]
«Я чувствую себя таким же сильным, как прежде; не устал, не ослабел, — говорит император в начале плена. — Я сам удивляюсь, как мало подействовали на меня последние великие события: все это скользнуло по мне, как свинец по мрамору; тяжесть согнула пружину, но не сломала: она разогнулась с прежней упругостью». [1070]
1069
Las Cases E. Le memorial… T. 2. P. 140.
1070
Ibid. T. 1. P. 504.
В играх его с девочками Бэтси и Дженни Балькомб, дочерьми Бриарского хозяина, видно, что в сорокашестилетнем Наполеоне все еще маленький мальчик. Шалит, проказит, смеется, бегает, играет в жмурки, не только для них, но и для себя.
Через много лет после смерти его старушка Бэтси не может вспомнить о нем иначе, как о четырнадцатилетнем ровеснике. [1071]
Вечная юность — надежда вечная.
«Рано или поздно, мы уедем отсюда в Америку или Англию». [1072] — «Я полагаю, что, когда дела во Франции придут в порядок и все успокоится, английское правительство позволит мне вернуться в Европу… Только мертвые не возвращаются». [1073] Но, про себя, знает, что можно сделать обратный вывод: кто не возвращается, — мертв.
1071
Abell L. E. Napol'eon `a Sainte-H'el`ene. P. 31, 41.
1072
Gourgaud G. Sainte-H'el`ene. T. 1. P. 231.
1073
O'M'eara B. E. Napol'eon en exil. T. 1. P. 74.
— Если вы меня покинете, — говорит генералу Гурго, — я, может быть, буду во Франции раньше вашего… Там все в брожении; надо терпеливо ждать кризиса. Мне еще долго жить, моя карьера не кончена. [1074]
Надеется, что Св. Елена будет тем же, что Эльба; английская партия «бунтовщиков» (Riots), желая иметь его своим вождем для защиты народных прав, овладеет несколькими портами Англии, вышлет за ним корабли и отвезет его во Францию, чтобы свергнуть Бурбонов. [1075]
1074
Gourgaud G. Sainte-H'el`ene. T. Z P. 129.
1075
Ibid. P. 124.
В Рио-де-Жанейро арестован французский полковник, желавший пробраться на Св. Елену на паровой шлюпке, чтобы освободить императора. Если одному не удалось, может удастся другому.
Мальчик-гардемарин с английского фрегата «Конквирор», в Джемс-Таунской гавани, что-то кому-то шепнул, и в Лонгвуде праздник: «сами-де англичане думают, что император скоро вернется на трон»! [1076]
— Предложи мне Франция сейчас корону, я отказался бы, — говорит он, но тут же прибавляет: если бы не был уверен, что это единодушное желание нации! [1077]
1076
Ibid. P. 259.
1077
O'M'eara B. E. Napol'eon en exil. T. 1. P. 117.
А за недостатком Франции есть Америка:
— Как знать, не оснует ли ваше величество обширной империи в Америке?
— Нет, я слишком стар. [1078]
В старость свою, однако, не верит.
— Мне еще пятнадцать лет жизни! — говорит в марте 1817 года, а в октябре, перед самым началом смертельной болезни:
— Мне еще нет пятидесяти, здоровье мое сносно: мне остается, по крайней мере, тридцать лет жизни. [1079]
1078
Gourgaud G. Sainte-H'el`ene. T. 1. P. 522.
1079
Ibid. T. Z Р. 346.
Это в хорошие минуты, но есть и другие:
— Думаете ли вы, что, когда я просыпаюсь ночью и вспоминаю, чем был и чем стал, не бывает и у меня скверных минут? [1080]
Что же значит эта бесконечная надежда? Значит бесконечное мужество.
— Как вы изменились! — говорит впавшему в уныние и замышляющему измену генералу Гурго. — Хотите, я вам скажу почему? У вас нет мужества. Мы здесь на поле сражения, а кто уходит из сражения, потому что ему не везет, — трус! [1081]
1080
Ibid. P. 430.
1081
Ibid. P. 206, 210.
Составляет план бегства по карте острова.
— Днем, через город, лучше бы всего. А если с берега, то с нашими охотничьими ружьями мы часовых десять уложим.
— Все двенадцать, ваше величество. [1082]
Планы предлагаются нелепые: нарядиться лакеем или спрятаться в корзине с грязным бельем. Но человека совершенно бесстрашного, твердо решившегося бежать и не сидящего под замком, а движущегося в двенадцатимильной окружности никакие часовые в мире не устерегли бы. Мог бы бежать, но вот не бежит; что-то не пускает его. Что же именно?
1082
Ibid. T. 1. P. 430.
— Надо быть покорным судьбе; все там на небесах написано! — говорит, глядя на небо. — Надо слушаться своей звезды. [1083] — «Я полагаю, что звезде моей обязан тем, что попал сюда». [1084]
Вот кто держит его, сторожит, — его же собственная, от него отделившаяся и на него восставшая Душа-Звезда. Вот какой невидимой цепью прикован к Св. Елене, как Прометей к скале.
Коршун, терзающий печень титана, — сэр Гудсон Лоу, губернатор острова.
1083
O'M'eara B. E. Napol'eon en exil. T. 1. P. 363.
1084
Ibid. P. 350.
«Богу войны, богу победы» надо воевать, побеждать до конца. Но кого? Лонгвудских крыс, блох, клопов, комаров, москитов? Да, их, а также врага исконного — Англию: Англия — Лоу. Льву в клетке надо грызть решетку; решетка — Лоу. Погребенному заживо надо стучаться в крышку гроба; крышка — Лоу.
Может быть, он вовсе не такой «злодей», как это кажется узнику. Длинный, худой, сухой, жилистый, веснушчатый, огненно-рыжий, из мелких военных полуагентов, полушпионов на Корсике, пробившийся горбом к генеральским чинам, он только слепое орудие английских министров.