Направление главного удара
Шрифт:
Бунгало скрывалось в ста метрах от причала. Двое рабочих, возившихся на берегу, приветствовали вначале Хантера, затем, так же сдержанно, остальных гостей. Они не поинтересовались, кто эти люди и откуда. Поначалу Гарри решил, что это не их дело. Он увидел низкое строение темно-коричневого цвета, в нескольких десятках метров от береговой линии. Скорее всего, рабочие живут там.
Далее взгляд Гарри уперся в высокий забор, кое-где опутанный лианами, и с минуту он смотрел на массивные ворота. Жилище походило на небольшую крепость, за стенами которой обосновался местный наркобарончик.
Хантер по-хозяйски просунул руку в отверстие рядом с дверью и сдвинул внутренний запор в сторону.
– Чей это дом? – спросил Гарри, внезапно почувствовав себя неловко. Он был в широченных шортах и майке. В руках – дорожная сумка, кроссовки и громадный полотняный пакет, в котором на плечиках хранился деловой костюм.
– Дом моего друга, – ответил Хантер. – Его дом – мой дом. Я же сказал, что не хочу останавливаться в гостинице. На авиабазе – тем более.
К бунгало прилепились еще два жилых домика под пальмовыми крышами. Хантер кивнул в одну, потом в другую сторону:
– Выбирай свою хижину. У них есть названия. Та, что слева, называется «Хижина дяди Сэма», справа – «Хижина дяди Тома».
Капано направился к той хижине, что была слева. И по пути подумал: «Неплохо бы провести здесь пару недель с Софи».
Он как-то незаметно простил ее. Наверное, потому что сполна отомстил Тому. Он уже скучал по ней. Не пройдет и пяти минут, как он возьмет у Хантера спутниковый телефон и позвонит Софи: «Здравствуй, крошка. Сегодня я встал на час раньше, чтобы думать о тебе на час дольше». Это будут слова примирения.
А пока Гарри оглядывал временное жилище. Слева – кровать, застеленная грубым полотном. Справа – гамак, растянутый между двумя опорами хижины. Плетеные столик, стулья и коврики.
Сбросив багаж на кровать, он выглянул в окошко, распахнув шторы из такой же, что и накидка, ткани. На него повеяло незнакомыми, волнующими запахами йода и тропических растений. На сей раз Гарри улыбнулся пальмам, лианам, себе: «Я – Робинзон».
…»Здесь что-то не так».
Хозяина бунгало звали Конрадом. Ему было чуть за тридцать. И у него был роман с Весной. Гарри часто видел их на берегу, на яхте, не видел в самом бунгало. Он легко вычислил, что Весна – частая гостья на этом островке. Она сама подтвердила это, найдя Капано в его хижине.
– Тебе не стоит говорить об этом Стэнфорду. Это личное, понимаешь?
Капано понял другое: как просто эти люди умели располагать к себе. С парнями можно было завести дружбу, а в девушек влюбиться. Он нашел ответ в том, что они на активном отдыхе; стал бы он распалять себя незнакомыми чувствами в Лондоне, в своем кабинете-аквариуме.
Гарри выходил на связь с боссом единожды. Обращение к нему Весны раз и навсегда отбило у него охоту рассказать о «сладкой парочке», просто назвать их по именам.
Оружия на острове было завались – иного определения Гарри не подобрал. Он видел Хантера и Глока, устанавливающих на платформу десантной лодки пулемет М240, принятый на вооружение морской пехотой Британии.
Гарри насторожил другой факт. В бунгало стояло… пианино. Старое, но с превосходным звуком. На нем музицировал Хантер, а, по наблюдениям Капано, хозяин играть не умел.
Капано отдал должное группе морпехов – пели они классно. Особенно здорово у них выходила старая, 1970 года, песня Пола Маккартни. Они казались счастливчиками, распевая ее.
Сегодня Гарри услышал заветные слова: «Русские что-то нашли». Но даже без этих слов, прозвучавших для них как смертный приговор, они были обречены.
Собственно, беспокойство Гарри было вызвано туманной трактовкой самого задания. Находясь в отпуске, он выполнял распоряжения Стэнфорда. Он «пахал на другую контору», точнее, отпахивал за то, что имел дерзость пахать на себя. Он отбывал повинную, заглаживал свою вину, а ему в этом помогал сам Стэнфорд, ратующий за всю службу в целом.
И эта неопределенность мало-помалу вызывала в груди Гарри тревогу. Здесь он был пленником, и за его жизнь никто не даст и ломаного гроша. Таинственным образом исчезли куда-то двое рабочих.
То непосильное давление, которое на него оказывал Стэнфорд, не позволило Гарри разглядеть мелкие дыры несоответствий. Что, если Вуди ошибся, и русские возобновили рабочие контакты с флотской разведкой? Ему плевать на золото. Но ведь на что-то он не плюет.
Мышеловка. Гарри понял, что оказался в мышеловке.
Он подошел к Хантеру.
– Дай мне спутниковый телефон.
– Он не работает.
– Вот так да? – Капано встал в театральную позу. – Не работает, и все? В чем причина? Во мне, может быть?
– Может быть, в тебе.
«Командир подразделения десантников получит от меня дополнительные инструкции. Не прыгай выше головы, Гарри, иначе получишь пулю в свою дурную голову». Это предостережение до сей поры стояло в ушах Капано.
– Как давно ты работаешь на Стэнфорда?
– Давно, очень давно.
Пошла игра в открытую.
– Знаешь, что я думаю? Ты и твоя команда ждете, когда придет Годо [4] . Вы ищете черную кошку в темной комнате, но ее там нет. А Стэнфорд ждет ответа на вопрос: «Где кошка?»
4
Означает «ждать у моря погоды».
– Ты прав. – Хантер подозвал Конрада и положил ему руку на плечо. – Кони – летчик. Жаль, я не могу положить руку на плечо Стэнфорда и его представить. Вуди поставляет сюда наркотики. Наша группа – силовое прикрытие. Однажды нам все это надоело. Мы инсценировали авиакатастрофу. Стэнфорд уверен, что самолет с грузом на десять миллионов долларов находится ровно в том месте, где мутят воду русские. А теперь скажи, Гарри, тебе стало легче? У тебя не пропало желание позвонить Стэнфорду? Джинжер, принеси-ка трубку. Ты можешь сказать ему, что видел живого и невредимого Кони.