Напряжение
Шрифт:
– Хорошее – оно не для всех, – сообщил я Машку, лакомившемуся содержимым предусмотрительно запрятанных консервов, – хорошее надо защищать.
Выздоровлению обрадовались. Восхищенно поцокивал доктор, сияла радостью нянечка, и даже директриса заглянула на минутку, по-хозяйски оглядев меня с головы до ног. Я тоже вежливо улыбался, давая себя осматривать, но старался не встречаться с ними глазами. Придет и их черед.
– Этот браслет показывает, где ты находишься, – деловито поведал доктор, защелкивая мне синюю полоску вокруг левой руки, – чтобы мы не беспокоились и ты снова не заболел.
Рядом закивала
– Сигнал идет на спутник, а затем вот сюда, – повернул он ко мне экран, показывая карту. – Сейчас мы его активируем…
Хм, любопытно – глянул я на совсем незнакомые очертания, с удивлением увидев контур родной страны внутри огромного участка суши. А затем тихо чертыхнулся, заметив, как над кожей поднялись еле заметные из-за дневного света маленькие звездочки, и кое-как успел загнать их под браслет, пока никто не заметил.
– Система приняла данные, – с удовлетворением продолжил доктор. – Готово. Смотрим координаты – все верно, мы в Гватемале!.. Что?!
Глава 14
Тысячи рук на плечах
В тени высокой беседки, на ухоженной лужайке, кипела яростная битва между маленьким серо-полосатым котенком и тоненьким колоском сорной травы. Щелкали зубы на шее противника, ломали хребет когтистые лапки, но коварный противник снова и снова нападал, обидно щекоча нос. Не помогали ни перекаты по траве, ни хитрые броски из-под прикрытия коленок хозяйки, и даже грозный мяв не повергал вражину в ужас – тем достойнее будет победа!
По другую сторону стебелька тоже активно болели за полосатого бойца, но и поддаваться не спешили, с великим удовольствием играя с маленьким найденышем. Все равно до приезда папы оставалось не менее десятка минут. Ника невольно взглянула на часы, позволив котенку вцепиться в стебелек.
– Победил-победил, иди сюда, – подхватила она так и не отпустившего добычу любимца и положила на коленки.
Котенок не был породистым – от слова совсем. Обычный дворовый мышелов, коих множество во всех городских и деревенских дворах. Наверное, захоти Ника завести себе кота и сообщи об этом отцу, дома ее ждал бы перс или сиамец с родословной, как у среднего аристо, и ценою в сотню тысяч. Все-таки положение обязывает – вдруг заглянут гости или подруги напросятся домой, а тут недоразумение стоимостью пятак за ведро. Несолидно. Но Ника и не собиралась никого заводить.
Просто во время вынужденного ожидания, когда охрана лицея терпеливо ждала представителей ее рода для передачи из рук в руки, из-за колонны вокзала вышло тощее, облезлое, страшно голодное писклявое недоразумение и почему-то выбрало ее в хозяйки. И не отпугнуло животину хмурое внимание охранника, наставившего на нарушителя ствол винтовки. Зря, кстати – палец уже выбирал слабину спуска, действуя согласно внутренним инструкциям. Мало ли что могло быть под личиной безобидного зверька – от контактной отравы на шерсти и вируса внутри тушки до компактного заряда – не убьет, так изуродует. Проще потратить патрон.
Осознав, что сейчас произойдет, все и получилось – абсолютно спонтанно. Строгое: «Он мой!», равнодушие на лице сопровождающего и дрожащее, угловатое тельце под рукой. Стрелять в собственность аристократа, пусть тот и ребенок, – дураков нет. Но и проблемы от «собственности» теперь – тоже лично ее.
Так и появился в особняке кот с именем Тигр, растревожив в первые часы своего в нем пребывания эдак с десяток человек – отмыть, сделать прививки, накормить, найти ошейник, подровнять коготки, представить местным Мухтарам не в качестве еды, а полноценным жителем. И уже потом можно было усесться в тенечек беседки, терпеливо ожидая папу. Вопрос, который мучил Нику всю неделю, но не мог быть решен по телефону, ждал своего ответа.
Увы, папе некогда было приезжать в такую даль, а путешествовать самой запрещал устав лицея. Даже на каникулы отпускали неохотно, и, наблюдая за суетой охранения, легко угадывалось почему. Каждый выезд в столицу – полноценная боевая операция. После зоопарка охрана и вовсе ходила на ушах – как же, под их носом, да чужой одаренный, да чуть ли не убил… В общем, существование мальчика-которого-не-было признали. Не хотели, очень не хотели, но потом кто-то молнией сбил самолет. Кто-то подозрительно похожий на описания воспитанников.
Последовали официальные извинения перед ночными бегунами. Ника была не в претензии – за исполнение сложного Обета она чуть подросла в силе. Зато мальчики, все еще сияя фингалами, не были столь благодушны, однако извинения все же приняли. Им же хуже, дар любит благородство.
Нервные беседы руководства лицея с родителями прошли мимо нее, но по слухам – телефон не замолкал ни на минуту. Родители учеников очень уважали хозяина и вовсе не выставляли никаких претензий, просто выражали легкую обеспокоенность.
Тех, кто поумнее, заботило категорическое невмешательство детей в процесс расследования – дети живы, и ладно, и надо бы это положение дел сохранить, не становясь ценными свидетелями. Упавший самолет и его поиски – чужие проблемы, и очень желательно быть от них подальше. Особенно когда поисковики поймают-таки диверсанта за хвост, потому как по другую сторону хвоста может оказаться некто гораздо зубастее загонщиков.
Менее дальновидные рефлексировали по уже случившемуся, переживая за здоровье своих оболтусов и усилием воли удерживаясь от пошлого: «За что я плачу вам такие бешеные деньги?!» Потому как даже самые скандальные прекрасно знали, что на князя Долгорукого можно наорать ровно один раз в жизни. Вот если бы по ту сторону трубки был кто попроще… Но кому-то попроще не доверили бы своих детей.
А вот старые семьи отчего-то доверяли самой обычной школе. И это сильно удивляло юную наследницу.
В памяти был еще свеж визит на одно из родовых предприятий – огромное, полное шума механизмов, пропитанное запахом металла и машинного масла, неспешной суетой огромных, но очень добрых дядек, с нежностью и заботой наблюдающих за ее робкими шагами по длинным, кажущимся бесконечными цехам и переходам. Когда папа сказал, что следующие три года все вокруг будут работать, чтобы она могла учиться, это шокировало маленькую девочку куда сильнее, чем какие-то скучные цифры, ценности которых она в то время еще не понимала. Ника пообещала учиться только на отлично – даже не папе, а начальникам цехов, уважительно столпившимся чуть поодаль. И обещание пока держала. Так зачем были эти жертвы, если старшие семьи вполне обходились обычной школой?