Нариманов
Шрифт:
Наверное, и в самом деле нет худа без добра. Обстоятельное знакомство с «Крестами», курс наук, пройденных в камере политических, немало способствует вступлению Азизбекова в РСДРП. В 1898 году. Одновременно с Джапаридзе. Когда волнение на Каспии — море, известно, весьма неспокойное — достигает силы шторма. Мешади оказывается на месте — на бурлящих нефтяных промыслах. А в пятом году он из родного города и вовсе не отлучается.
Джапаридзе знакомит его с инженерами Л. Б. Красиным, В. В. Старковым, Р. Э. Классоном — питомцами того же Технологического. Только в институтских стенах Азизбеков их уже не застал. За несколько месяцев до его поступления революционный нелегальный кружок был разгромлен полицией. Участники, включая помощника присяжного поверенного Владимира Ульянова, арестованы. Режим властен лишить их свободы, обречь на годы мытарств, страданий — выиграть дополнительно
У политической борьбы законы строгие. Одно из нерушимых правил: без особой нужды никого не посвящай в свои дела. Что нельзя знать врагу, не открывай другу. Так в случае провала лучше друзьям и самому намного легче в долгих поединках со следователями. Праздных вопросов никто не задает и на затеянной Джапаридзе его и Азизбекова встрече с администрацией бакинских владений акционерного общества «Электрическая сила». В лице… тех первых петербургских марксистов Красина, Старкова, Классона.
На Апшероне все трое крупные персоны. У всех у них прочная репутация людей преуспевающих. Сейчас после нескольких арестов и долгой сибирской ссылки Красин ведает сооружением большой электростанции на Баиловском мысу. По занимаемой должности ему немногим уступает или вовсе на равных Старков, осужденный в свое время вместе с Владимиром Ульяновым по делу «Союза борьбы». Он директор завода. В благодетельной «Электрической силе» на высокой инженерной должности также Классон. Еще в 1895 году вместе с Ульяновым, Старковым, Радченко он участвовал в издании сборника под намеренно академическим названием: «Материалы к характеристике нашего хозяйственного развития».
В умелых руках Красина, Старкова, Классона «Электрическая сила» безотказно работает на революцию. Кого из большевиков пристроят, не заглядывая в документы сомнительного достоинства. Кого приютят в своих домах под видом наладчика оборудования, шеф-монтера, представителя иностранной фирмы. На электростанции, на заводских складах выкроят место поукромнее для типографских шрифтов, гектографов, транспортов оружия, литературы. На весомую долю из этих запасов надеется Мешади Азизбеков. Оружие — для дружины самообороны рабочих-азербайджанцев. Шрифты и гектографы — для листовок-обращений к разноязычному промысловому народу. То и другое необходимо «Гуммет» в ее попытках пресечь бессмысленные армяно-мусульманские кровавые погромы.
В один из дней, особенно насыщенных грозою, когда полноводная и яростная людская река — тысячи и тысячи азербайджанцев, армян, русских, персов, лезгин — запрудили Куба-мейдани [26] , Азизбеков поименно называет высокопоставленных виновников чудовищных провокаций. По справедливости начинает с губернатора князя Накашидзе. Говорит перед всей толпой начистоту: «Вы, лжетворители порядка, вы ответите за кровь бедноты!.. Подготавливая резню, вы тем самым рассчитываете отвлечь массы трудящихся Кавказа от общей борьбы рабочих России. Но не забывайте, что день расплаты впереди!»
26
Куба-мейдани — Кубинская площадь — ныне носит имя Джафара Джабарлы.
Опора «Гуммет», ее сила, будущее — бурильщики, тартальщики, желонщики, молотобойцы, слесари, крючники. Во всех смыслах воспитанники русских мастеровых. Представится возможность, Мир Башир Касумов — молотобоец на Сабунчинских промыслах, до того в Персии, в Тебризском вилайете, мальчишка-побирушка; у отца безземельного крестьянина ничего, кроме долгов помещику; — расскажет Ленину [27] .
— Уму-разуму меня учил русский человек, мастер Павел Петрович Кочемазов… Не сразу, когда Павел убедился, чего стою, он поручил мне вести агитацию среди надежных мусульманских рабочих о нашем тяжелом положении, о необходимости бороться за повышение заработка, сокращение рабочего дня; добиваться того, чтобы мусульманские труженики держали связь с русскими и армянами… Дальше «Гуммет», боевая дружина большевиков, первый Бакинский Совет рабочих депутатов… Считаю, прямая рабочая дорога.
27
В декабре 1920 года после выступления Касумова на VII Всероссийском съезде Советов Владимир Ильич пригласил его к себе, заинтересованно
Впоследствии Мир Башир Касумов — председатель ЦИКа Азербайджана.
Многие начинали таким образом или почти так. Подростками, мальчишками. Мамед Мамедъяров, первый мусульманин с Красным знаменем на первомайской демонстрации 1903 года, пришел на промыслы из своего селения Маштаги в пятнадцать лет. Его односельчанин Бала Ами Дадашев в тринадцать. Баба Алиев тоже в тринадцать. Мухтадир Айдинбеков и Кази Агасиев, лезгины из Южного Дагестана, в четырнадцать. Зейнал Зейналов, будущий депутат II Государственной думы от Бакинской губернии, в пятнадцать. Столько же было и Ханлару Сафаралиеву, уроженцу горного Карабаха. В двадцать два года его уже не стало. В плотной ночной темноте застрелил убийца, нанятый управляющим промыслами общества «Нафталан» Абузар-беком Рзаевым. В отместку за отлично организованную Ханларом забастовку. Один только Амираслан Сулейманов встал на первую свою вахту в Балаханах «взрослым» — семнадцатилетним. По той простой причине, что до того четыре с лишним года батрачил у своих земляков — гянджинских беков.
У каждого нашелся свой Павел Кочемазов. Своя тайная тропа в марксистский кружок, в Российскую социал-демократическую рабочую партию. Потом тропки сольются… Тогда… Уж на что бывалый, многоопытный подпольщик Виктор Павлович Ногин, и для него неожиданность: «Я очень скоро должен был признать, что так называемые «темные» мусульманские рабочие настолько быстро воспринимают нашу пропаганду, что можно было всецело рассчитывать на их дружную поддержку и массовое выступление».
Они окажутся плечом к плечу на весенних демонстрациях и в политической забастовке девятьсот третьего года, по своему размаху небывалой, ни с чем предыдущим не сравнимой [28] . Сообща выиграли и знаменитую стачку девятьсот четвертого. Как тогда ни злобствовали, к каким уловкам ни прибегали нефтепромышленники, с ними и наместник Кавказа, в конечном счете сильным мира сего пришлось склонить головы — подписать первый в России коллективный договор между рабочими и предпринимателями. В Баку толковали: «мазутная конституция».
28
В газете «Искра»: «Сходки каждый раз состоят не менее как из 3000 людей, и 20-30-тысячные сходки не редкость. Настроение и бодрость бастующих небывалые и невиданные… Мусульмане-рабочие местами самые ярые забастовщики». Экстренно отправленный во главе карательной экспедиции генерал Алиханов доносил по начальству: «В Баку образовалась весьма сильная подпольная власть, все требования которой исполняются беспрекословно… Перестали работать все промыслы, заводы и фабрики… прекратилось электрическое освещение… Перестали, словом, работать все мастеровые и поденщики до последнего уличного метельщика. Вся местная пресса заменилась ежедневным листком подпольного «Комитета»… Результатом всего этого явилась стачка, которая по единодушию и сплоченности составляет небывалый пример в истории однородных с нею фактов».
Своей, порою довольно извилистой тропой к «Гуммет», к большевикам пришел Нариман Нариманов. Лишь после возвращения из Одессы он решительно отдает ей свои способности. Впоследствии укажет точно в анкете для делегатов XII съезда [29] РКП (большевиков):
«14. Когда вступил в РКП? В 1905 г. (Организация «Гуммет»).
9
Прелесть и легкую грусть прозрачного ноябрьского утра вмиг разрушают отчаянные вопли мальчишек-продавцов газет: «Вай! Покупай хоро-о-ш новость!..))
29
XII съезд РКП (б) проходил 17–25 апреля 1923 года.
Новость и в самом деле стоящая. Во всяком случае, достаточно забавная. Едва щегольской пароконный экипаж на дутых шинах, с особой генерал-губернатора выехал на Куба-мейдани, тут же налетели здоровенные, пестро одетые мужчины. Выпрягли лошадей… Дальнейшего развития генерал-губернатор дожидаться не стал. С резвостью, удивительной для его высокого чина и солидного веса, выскочил из экипажа, побежал. По всей вероятности, дополнительную прыть придало воспоминание о судьбе его предшественника князя Накашидзе, вероломного организатора армяно-мусульманской резни. Проклятого людьми Накашидзе застрелили средь бела дня, на глазах у телохранителей.