Нариманов
Шрифт:
И тем не менее наиболее подготовленные, убежденные противники режима, религии выходят как раз из стен семинарии. Доброй славы общественные деятели, труженики-просветители, превосходные публицисты, драматурги, историки, музыканты. Из поколения Наримана Нариманова: Солтан Меджид Ганизаде, Габиббек Махмудбеков, Фирудинбек Кочарли, «учитель учителей» Сулейман Сани Ахундов. Сам «Молла Насреддин» [10] — «открытый» Черняевским в один год с Нариманом, но по знаниям своим и по возрасту принятый прямо в семинарию, минуя подготовительную школу, Джалил Мамедкулизаде. Блистательный писатель, мастерства и знаний жизни редкостных, основатель и редактор первого в мусульманском мире сатирического журнала «Молла Насреддин». Подписчиков, читателей журнала полиция без промедления
10
Остросатирический журнал «Молла Насреддин» начал выходить в Тифлисе в апреле 1906 года под влиянием первой русской революции, как о том не раз говорил его создатель Мамедкулизаде. Журнал имел многочисленных подписчиков, помимо России, в Персии, Турции, в странах Ближнего Востока и Средиземноморья, в Индии и нынешнем Пакистане. Почти половину страниц занимали мастерски исполненные яркие карикатуры, понятные неграмотному в массе населению.
С недолгими перерывами журнал издавался четверть века. Последние два номера вышли в Баку незадолго до кончины Джалила Мамедкулизаде, последовавшей в январе 1932 года от кровоизлияния в мозг.
Из более поздних выпусков семинарии Узеир Гаджибеков и Муслим Магомаев. Щедро одаренные композиторы, авторы первых национальных опер, музыкальных комедий, кантат, они также были подвижниками-учителями в глухой провинции.
В разное время при несхожих обстоятельствах за Наримановым пойдут еще другие горийские семинаристы. Расширится круг. Малые ручейки сольются в могучий поток…
Черняевский на казенные семинарские средства создавал библиотеку. Что ни месяц — новые книги, журналы, Свой литературный кружок. Невозбранимые попытки писать на азербайджанском, русском, грузинском, армянском языках. На каком юноше доступнее.
У Наримана тоже своя, густо заполненная, толстая, в клеенчатом переплете тетрадь.
Здесь и услышанное на уроке истории, едва ли имеющее отношение к обязательной программе: «После смерти Джузеппе Гарибальди его семья получила телеграмму с выражением соболезнования и горячим приглашением приехать погостить к жителям Гори. Телеграмма обошла газеты многих стран. Все искали, где же этот Гори? На самых подробных картах Российской империи Гори не был обозначен. Наконец в Италии ученые припомнили, что Гори — это древняя крепость на земле грузин и две тысячи лет назад храбрые защитники Гори оказали геройское сопротивление знаменитому Помпею. Прославленный полководец не смог штурмом взять крепость даже при помощи своей новой, стенобитной машины».
…Черновики затеянной Нариманом пьесы «Наданлыг» — «Невежество». До окончания семинарии напишет два акта из четырех.
…Русский перевод поэмы Мирзы Фатали Ахундов «На смерть Пушкина», появившийся во второй мартовской книжке журнала «Московский наблюдатель» за 1837 год. Плод общих усилий друга Пушкина декабриста А. А. Бестужева-Марлинского и самого Ахундова. Пометка Наримана: «Декабрист Бестужев, по рассказам сведущих людей, брал у Ахундова уроки азербайджанского языка и при этом утверждал, будто с азербайджанским, как с французским языком в Европе, легко пройти из конца в конец Азию». Можно бы добавить: в Тифлисе, в доме у Ахундова, истого энциклопедиста, философа, основоположника реалистической азербайджанской литературы, бывали многие сосланные на Кавказ декабристы участники польского восстания 1830–1831 годов, русский поэт Яков Полонский, армянский просветитель Хачатур Абовян…
…Четверостишие весьма популярного в эту пору поэта Сеида Азима Ширвани (шейх-уль-ислам — духовный глава мусульман Закавказья — объявил поэта вероотступником, еретиком. Тут же в трогательном единодушии власти предержащие лишили его права преподавать «за политической неблагонадежностью»):
Мой сын, с наукой русской будь знаком, И…Горестные раздумья Пушкина:
Увы, куда ни брошу взор — Везде бичи, везде железы, Законов гибельный позор, Неволи немощные слезы; Везде неправедная власть……«Вперед!» Надсона:
Буди уснувших в мгле глубокой, Упавшим руку подавай И слово истины высокой В толпу, как луч живой, бросай!Сбоку чернильным карандашом, похоже, в укор себе «Стихотворение 1878 года. Поэту было 16 лет. Столько, сколько мне сейчас!!»
На других страницах дружески соседствуют строки Саади, Омара Хайяма, Низами Ганджеви, Физули, Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Гёте, Байрона. Рядом выписки из комедий и повестей Ахундова, из книг Гоголя. Следы первых попыток перевести на родной язык «Ревизора». Обращения к Герцену, Чернышевскому, Салтыкову-Щедрину, Добролюбову, Достоевскому, Шекспиру, Гюго…
В налаженную семинарскую жизнь Наримана внезапно врывается беда. Огромная, непоправимая. Двадцатого ноября 1889 года скоропостижно умирает Наджаф-киши. «Я расстался с мечтою о продолжении образования, я стал думать о семье, оставшейся после отца без всяких средств к жизни». Положение тем более тяжкое, что болеет старший брат Салман. Немощен глава рода Али-мирза.
После похорон Нариман обнадеживает мать: «Я останусь дома… Заработаю…» Халима-ханум приносит тысячу благодарностей аллаху, сын достоин своего отца. «Клянусь твоим здоровьем, свет моих очей Нариман, мои руки прокормят семью… Учись, кончай семинарию! Наджаф так надеялся…»
В Гори Черняевский стискивает плечи Наримана. «Вернулся!»
И снова месяц новруз-байрама. Укрываются сочной зеленью ближние взгорья, набухают почки на деревьях персика и миндаля, буйствует, рвется из берегов надвое рассекающая городок река Кура. Весна восемьсот девяностого года. Последняя из тех, что Нариман проводит в Гори.
Курсовые работы. Нариман выбирает темы, наиболее близкие его интересам: «Москва», «Значение реформ Петра Великого». Сразу, на первом листе: «Петр, как истинный воспитатель России, очень хорошо знал, что пример чрезвычайно сильно действует на человека, почему он сам прежде всего учился тому, чему хотел учить свой народ…» Правило, которому Нариман Нариманов будет следовать при всех поворотах жизни. На любом поприще.
Выпускные экзамены…
«СВИДЕТЕЛЬСТВО № 201/364
От Педагогического Совета Закавказской Учительской Семинарии, дано сие свидетельство воспитаннику Семинарии Нариману Кербалай Наджаф оглы Нариманову, сыну мещанина города Тифлиса, магометанского (шиитского) исповедания, имеющему от роду двадцать лет, в подтверждение того, что, пройдя полный курс обучения, он выказал вполне удовлетворительные знания обязательных предметов: педагогики, русского и татарского языков, литературы, истории, практического участия в преподавании.
Сверх того обучался ремеслам, пчеловодству, шелководству, садоводству, гимнастике, музыке, пению и производству метеорологических наблюдений.
Удостаивается звания учителя народных училищ.
(подписи)
Июнь 1890 г. Город Гори».
И через несколько недель селение азербайджанцев Кызыл-Аджили Борчалинского уезда Тифлисской губернии. Нариман-муэллим один на один с воинствующим невежеством, фанатизмом, с глухой стеной непонимания, недоверия со стороны обездоленных, запуганных крестьян.