Нарисованное счастье
Шрифт:
— Я помогаю тебе, чем могу! Даже согласился на эти идиотские условия! Но ведь для тебя это не важно! Ты же считаешь, что можешь использовать меня в своих целях бесконечно! Так вот, что я скажу тебе, отец. После этой свадьбы, ноги моей не будет в твоей компании! А если с мамой еще раз случится сердечный приступ, то я заберу ее из этого дома!
— Не смей мне угрожать! Я вырастил тебя, воспитал! А ты просто неблагодарный щенок!
— Я не собираюсь ругаться с тобой, я сказал все, что хотел. Выводы, думаю, ты сможешь сделать самостоятельно, — Тимур покинул кабинет отца и, попрощавшись с матерью, покинул
Тимур, как ни старался, но так и не смог найти фото дочери Кушнира, все его люди, поставленные на уши, смогли найти только одно фото, когда она была в возрасте пяти лет. Тогда компания ее отца уже занимала твердую позицию на рынке. Хоть и не была такой огромной, но уже имела свой вес в определенных кругах. Пухленькая светловолосая девочка сидела на коленях, еще молодого отца и радостно улыбалась в камеру.
Тимур никак не мог вспомнить хоть кого-нибудь, близко похожего на малышку. Возможно, девушка проживала все эти годы за границей. Тогда вполне вероятно, что он никогда и не видел ее. Конечно, ее фото мало бы что изменило, но мужчина мог бы иметь представление о том, с кем ему придется связать себя законным браком.
Хотя, может оно и к лучшему…
14
Эля сидела за столом и пила фруктовый чай. Елизар вместе со Златой Георгиевной отправились в город. Давид Аристархович, как всегда был на работе. После произошедшего в ресторане, доктор посоветовал ей не покидать пределы дома, хотя бы в течение месяца. Надеясь, что за это время, девушке должно стань немного легче. Если на Элю родители лишь недовольно взглянули, то Елизару досталось намного сильнее. Отец наказал его за то, что подверг сестру опасности, вытащив ее в общественное место, зная о ее состоянии. Как Эля ни пыталась заступиться за брата, отец был непреклонен. Елизар же принял наказание, со свойственным ему спокойствием. Парень и сам винил себя, он сильно испугался за сестру.
— Привет, — Эля взглянула на вошедшего и поставила на стол чашку.
— Что ты здесь делаешь? — она сверлила недовольным взглядом, присевшего, напротив ее Кирилла.
— Приехал к твоему отцу. Ты, смотрю, мне не рада, — он поблагодарил суетящуюся вокруг него домработницу и заинтересованно взглянул на девушку.
— По какому вопросу? — Эля не собиралась вести с ним душевных бесед.
— Чтобы обсудить одно деловое соглашение, — улыбка Кирилла не понравилась Эле. Она вспомнила о разговоре с отцом на счет замужества. Неужели он решил предложить Кириллу стать ее мужем?! Отец был не в курсе того, как они расстались. Эля с матерью не стали сильно распространяться и преподнесли ему урезанную версию разрыва их отношений.
— Деловые вопросы, отец обычно решает в стенах своего офиса, но никак, ни в своей столовой, — Эле было неприятно его общество, но еще меньше, девушка желала оставлять его без присмотра. Хоть в доме и полно прислуги, да и охрана рядом, но Эля не доверяла ему.
— Ты сильно изменилась. Если бы у меня был второй шанс…
— У тебя его нет! — Эля даже не дослушала окончание его предложения, да оно ей было и не интересно. Кирилл же попытался выдавить улыбку.
— Ты в этом уверена? — его вопрос выбил у Эли почву из-под ног. Неужели, правда? Отец, что хочет выдать
— Что ты этим хочешь сказать? — голос Эли стал тише, она постаралась не поддаться злости.
— Просто то, что я еще не сдался, — Кирилл отпил из чашки кофе, не сводя взгляда с девушки. Эля облегченно выдохнула. Значит, он не в курсе планов отца.
— Мне это не интересно, — Эля встала из-за стола, понимая, что дольше его присутствие она просто не выдержит.
— Ты оставишь меня здесь одного? — хитрый взгляд Кирилла блуждал по Эле.
— Кирилл, ты уже здесь? — в столовую зашел Давид Аристархович и поймал на себе вопросительный взгляд дочери, покидающей комнату.
Эля была, как "на иголках", в ожидании окончания разговора отца с бывшим. Она попросила сообщить ей, когда гость покинет их дом, а до того момента закрылась в своей комнате.
— Папа, зачем он приезжал? — как только девушке сообщили, что гость отбыл, она спустилась в кабинет к отцу.
— Что ты хотела узнать? Почему он приехал к нам в дом? Или зачем он приехал? — Давид Аристархович раскладывал на столе какие-то бумаги, даже не взглянув на дочь.
— Пап, а это не одно и тоже? — Эля присела в кресло и не сводила взгляда с отца, который, казалось, был полностью поглощен разбором бумаг.
— Нет. Его звонок застал меня на полпути к дому, поэтому я предложил Кириллу, приехать к нам. А на счет того, зачем он приезжал… Мишель, ты же помнишь, что доктор категорически запретил тебе любые переживания…
— Пап, вот сейчас я волнуюсь больше, чем, если бы ты мне сразу все рассказал, — Эля вопросительно взглянула на отца.
— Детка, ты только не волнуйся…
— П-а-а-п…
— Он просил твоей руки…
— Ч-т-о-о?!! Ты предложил ему сделку? Ты выбрал его?!! — Эля медленно встала с кресла и с осуждением взглянула на отца.
— Мишель, во-первых, успокойся! Во-вторых, ты сама дала мне добро, чтобы я выбрал тебе мужа…
— Знаешь, пап, я чувствую себя сейчас какой-то бракованной, которую пытаются пристроить хоть к кому-то! — Эля устало опустилась в кресло и потерла пальцами виски. Отец встал из-за стола и, подойдя к дочери, положил ей руки на плечи.
— Милая, мы можем все переиграть, если ты скажешь, кто отец ребенка и….
— Нет! Все остается в силе, — Эля решила, что даже если отец выберет Кирилла, то им все равно не придется жить вместе и навряд ли, бывший на это согласится. А уж узнай он о беременности, то и подавно.
— Тебе озвучить кандидатуры на роль твоего предполагаемого супруга? — Эля задумалась. Давид Аристархович насторожился, если дочь согласится, то его план может рухнуть.
— Что значит кандидатуры? — до Эли наконец дошел смысл сказанного отцом.
— То и значит, что их несколько.
— И что, ты всем им скажешь о моей беременности? Тогда какой смысл в замужестве? Если все будут знать о том, что ребенок не от супруга?
— Нет, о беременности узнает лишь один из них.
— Насколько я понимаю, то здесь будешь выбирать ты. И соответственно, исходить из расчета нашей в них заинтересованности. Потому что, я больше, чем уверена, все они заинтересованы в этом слиянии. Единственное, что может помешать им дать свое согласие, это моя беременность.