Нарисованное счастье
Шрифт:
— Эля, я хотел просто поговорить, о том, что произошло, четыре года назад…
— Мы расстались, — Эля не хотела поднимать еще и этот разговор.
— Нет! Это ты со мной рассталась, я же не собирался от тебя отказываться… — Кирилл сначала думал, ему показалось, но потом увидел, что девушка действительно смеется. Ее смех был, на грани отчаяния и мужчине стало больно от того, что он видел Элю такой.
— Кирилл, зачем ты пришел? Неужели за четыре года ты так и не понял, что ВСЕ КОНЧЕНО?!!
— Я не верю, что ты могла забыть обо мне… о нас… — бровь девушки изогнулась, выражая ее возмущение.
— Серьезно? Ты что, действительно
— Эля, прости меня! Я понимаю, что мои слова мало что могут изменить… Когда я понял, что полюбил тебя… Я всегда думал, что смогу избежать этого… И когда ты ушла, я думал, так будет лучше. Я просто не смог… не смог забыть тебя!
— Ты хочешь сказать, что делал все это осознанно?! Измена, разговор, даже то, что ни посчитал нужным, объяснить мне все? — Эля взглянула на мужчину, округлившимися от удивления глазами. Кирилл, смотрел на девушку и единственным его желанием, было прижать ее к себе и снова почувствовать ее тепло, которого, ему так недоставало все эти годы.
— Прости… Я тогда запутался, а когда решил все исправить, мне срочно пришлось уехать. Меня не было в стране четыре года. Если бы у меня была возможность все рассказать тебе раньше…
— Это бы ничего не изменило. Я давно простила тебя, Кирилл. Но это все, на что ты можешь рассчитывать. Ты зря затеял этот разговор.
— Эля, я знаю, для чего твой отец устроил этот прием. Дай мне еще один шанс…
— Кирилл, о каком шансе ты говоришь? Это будет договорной брак, и я не стану настоящей женой для супруга. Мы будем жить раздельно, да впрочем, ты и так уже в курсе, — Эля заметила недалеко от них охрану отца, которая неотрывно следила за девушкой и ее собеседником.
— Я согласен на все твои условия. Я подпишу любой договор…
— Я беременна, — Эля решила использовать последний козырь, чтобы остудить рвение бывшего.
— Что…Что, значит беременна? — Кирилл выглядел растерянным.
— А ты знаешь еще какое-то значение этого слова? Я жду ребенка, — девушка внимательно следила, за сменяющимися на лице мужчины, эмоциями.
— Тебе стоит уйти, Кирилл. Между нами ничего не может быть, тем более семьи, — Эля вошла в ресторан, оставив задумавшегося над ее словами мужчину, снаружи.
Тимур ходил по залу, в ожидании девушки, невпопад отвечая на вопросы, подходящих к нему людей и пытающихся завязать с ним беседу. Мужчина хотел пойти следом за Элей. Не нравился ему этот Кирилл, Тимур уверен, что он тоже претендует на его девушку. Слишком уж хорошо ему знаком взгляд, каким тот смотрел на Элю. Подошедший отец, выразил Тимуру свое недовольство, в связи с его потерянным видом и тому, что он не предпринимает попыток найти нужных людей, которые так удачно появились на этом приеме.
Мужчина взял себя в руки, понимая, что ему необходимо спрятать свои эмоции и снова надеть маску, пока он не решит вопрос по слиянию. Теперь ему больше нечего терять! Но он еще не сдался и если Эля не желает слушать его, то он постарается для начала добиться этого брака. А уж после, он больше не упустит возможности доказать ей, что ему, кроме нее самой, ничего не нужно!
Даже не смотря на эти дурацкие условия, который выдвинул ее отец, он согласится со всем, просто для того, чтобы она была рядом. Пусть это будет договорной брак…сначала… он постарается вернуть все то, что они чувствовали, когда находились рядом. А Тимур не сомневался, что Эля тоже была не равнодушна к нему. Он должен все исправить! Она так нужна ему! Тоска, после ее исчезновения не отпускала его ни на минуту.
Сегодня, когда он увидел ее, еле сдержался, чтобы не стиснуть в своих объятиях и не увезти с этого приема. Наплевав на отца, с его компанией и на Кушнира, с его договором и на эту неизвестную невесту. Если бы не мысли о матери, он не сомневался бы ни секунды!
17
Тимур устремился к девушке, как только она показалась в зале. Но Давид Аристархович был быстрее. Он подхватил дочь и увлек ее для знакомства с другими кандидатами. Всего их осталось двое. Эля смутно припоминала самих мужчин, их комплименты и сам разговор. Ей было так плохо, не физически, она эмоционально перегорела за этот вечер. У девушки было лишь одно желание, поскорее покинуть ресторан и отправиться домой.
Давид Аристархович поймал взгляд супруги и по ее хмурому лицу, все понял. Найдя в зале Елизара, он отправил его домой, вместе дочерью.
Тимур так и не смог поговорить с Элей, он нашел в зале ее отца и попросил уделить ему несколько минут для разговора.
— Давид Аристархович, я понимаю, что не один претендую на руку вашей дочери. Но я претендую именно на Элю. Я люблю Элю! Мне нет дела до слияния наших компаний. Если бы не отец… Я подпишу любой договор, который вы составите, — Тимур уверенно взглянул на мужчину, тот лишь ухмыльнулся.
— Тимур Альбертович, вы рассуждаете, как мальчишка! А как же компания отца? Неужели вам на нее плевать, как и на чувства вашего родителя? — он хмуро взглянул на Тимура, сомневаясь, правильно ли он поступил, оставив за ним одно из мест кандидатов.
— Я понимаю, как моя речь звучит со стороны… Но у меня достаточно опыта, что бы понимать, что наша с отцом компания, скоро станет убыточной. Мне тяжело каждый раз объяснять это отцу, а он категорически отказывается в это верить.
— Но вы, же здесь. Значит, все же решили ему помочь, — Давид Аристархович внимательно посмотрел на Тимура. Он был в курсе дел компании и ни за что бы, ни стал с ней связываться, если бы не был в курсе связи Тимура и Эли. Он до последнего скрывал от жены и дочери, что пригласил Горина в качестве одного из претендентов на руку дочери. Он догадывался об отце ребенка, ведь Эля встречалась лишь с Тимуром. Были и другие мужчины, но они и близко не интересовали его дочь.
— Я здесь, потому что хотел помочь матери, — Тимур поймал на себе вопросительный взгляд Кушнира.
— Дело в том… Отец, как бы вам сказать… Он очень эмоциональный человек. И мама… Она каждый раз становится свидетельницей его выплесков недовольства. А то, что происходит с компанией, отражается на ней. Отец находит в ее лице постоянного слушателя и выплескивает весь негатив на нее. В последнее время, мама уже дважды попадала в больницу с сердечным приступом. Вот только я, узнал лишь о последнем, — Тимур пытался смягчить рассказ о поведении отца. Ему было нелегко говорить о семейных проблемах с посторонним человеком. Но он понимал, что, только рассказав, пусть не всю, правду, может расположить к себе Кушнира.