Наркоза не будет!
Шрифт:
— Это как?
— Ну вот, например, зима. А ты хочешь лето. Самое большое, что ты сможешь сделать — оттепель. Хотя, если этого будет хотеть одновременно очень много людей, то, может быть, на севере вырастут горы и закроют нас от холодных ветров. Но надо много времени и много энергии. А тучи разогнать можно практически в любой день, и жизнь от этого — намного забавнее.
Коша замолчала, обдумывая. Нарва кончалась, они приближались к крепости, которая была одновременно и границей и музеем. Коша никак не могла придумать какой-нибудь решительный довод, чтобы убедить
— Хм… А давай как-нибудь еще проверим. Я не буду говорить тебе, что я сделаю, но если получится так, как я думаю, значит ты — не гонишь.
— Давай… — сказал Чижик и даванул по тормозам. — Давай зайдем в крепость.
Он припарковался на тенистой аллее неподалеку от входа.
Коша вышла из машины первой и наблюдала за легкими, почти невесомыми движениями Чижика. Он точно не был человеком. Он состоял не из мяса и костей, а из ветра и света.
— Чижик, — сказала Коша, когда они двинулись. — Я открыла твою тайну. Ты не человек. Ты — дух. Призрак. Ты не ешь, не пьешь и все время улыбаешься. Тебе границу пересечь — проще, чем в сортир сходить некоторым.
Чижик хохотал во весь голос. Он чуть не свалился с круто убегающего вниз берега.
— Да! Я сейчас перелечу на ту сторону, аки птичка. А ты останешься тут! — крикнул он и, расправив крыльями руки, словно приподнялся над землей.
— Эй!!! Перестань!
Коша схватила его за куртку и дернула к себе.
— Ты не можешь бросить меня тут. Я не знаю эстонского языка! Ты не можешь меня бросить. Я пропаду. Я буду как вон тот мужик!
Неподалеку на лавочке спал гражданин, представляющий крайнюю степень маргинальности. Он лежал очень странным образом. Руки, ноги и почти все туловище опасно свешивались вниз, и лишь задница удерживала пьянчужку от падения с лежбища.
Чижик улыбнулся:
— Ну это надо долго стараться, чтоб до такого докатиться. Я думаю тебя кто-нибудь раньше подберет с такими сиськами.
— Блин! И ты про сиськи! — Коша разозлилась. — Дались они вам всем!
— Красиво… — Чижику нравилось, как Коша злится.
— Нет! — крикнула Коша упрямо. — Я очень быстро пропаду. Эстонцы холодные. Им не нужны сиськи! А ты предатель!
Чижик развеселился до крайней степени:
— Почему я предатель? Я же ничего тебе не обещал? А вдруг меня убьют? Или я под машину попаду?
— Перестань… — оборвала его Коша и опустилась на траву.
Она сорвала травинку и стала ее грызть. Чижик сел рядом и украдкой рассматривал Кошу, пользуясь тем, что она погрузилась в свои мысли. Солнце, уже довольно низкое, мягким золотом обтекало лицо девушки, превращая его в лицо египетской статуи. Дыхание Чижика замедлилось, глаза остановились. Постепенно все вокруг наполнилось тонким, почти незаметным свечением. Он потерял чувство тела, как бы растворясь в пространстве. Через некоторое время Чижик еле уловимо почувствовал шершавую поверхность выбеленной башенной кладки. Потом сквозь тело потек острый поток солнечных корпускул, переполняя наслаждением счастья.
Пьяньчужка опасно качнулся. Коша прикинула и поняла, что стоит чуть-чуть подтолкнуть, и тот упадет. Она подумала, что если
Коша рассмеялась и обернулась к Чижику:
— Ты убедил меня. Оказывается, это просто! Я просто представила, что у него чешется копчик.
Чижик расхохотался и лег на спину в траву:
— Хулиганка!
Коша опустилась рядом. Неведомая прежде легкость охватила ее. Она почувствовала, что сможет все, что захочет. От Чижика снова прилетел поток теплого ветра. Высоко в темнеющем зените неба появилась маленькая золотая точка. Какая-то хищная птица парила, высматривая добычу. На мгновение Коша словно потеряла сознание. Она внезапно увидела городок с точки зрения птицы. Странно, но она даже различила на берегу реки возле башни две маленьких фигурки — свою и Чижика. Это мгновение было настолько полным, что когда она очнулась, почувствовала сильную слабость. Она дождалась, когда голова перестанет кружиться и тихо позвала:
— Чижик!
— А?
— Я сейчас видела, будто я — вон та птица. Я видела Нарву оттуда. Не веришь? Я точно знаю, что вон за теми домами есть клумба с лиловыми флоксами. Пойдем, посмотрим?
Она поднялась и села.
— Какая птица? — тихо спросил Чижик.
— Вон! Наверно ястреб или сокол… — она подняла голову. — А где он? Только что был тут.
Коша посмотрела на Чижика. Тот грыз травинку, улыбаясь едва уловимой улыбкой.
— Что это? Это все твои фокусы? — растерянно спросила Коша. — Ты мне надавал так много загадок…
— Это не я… — широко улыбнулся Чижик и широко раскинул руки.
Вдруг его мобила зашлась трелью, Чижик поднес трубку к уху, озабочено выслушал с чей-то хриплый голос и резко поднялся.
— Мы должны ехать? — спросила Коша.
Чижик кивнул.
Они пересекли границу обратно.
Чижик погнал машину на пределе возможностей. Солнце светило в спину, и впереди по асфальту бежала черной собакой тень.
Всю дорогу молчали. Коша то поглядывала на Чижика, то в окно, то погружалась в свои новые ощущения, не решаясь сказать ни слова, хотя на этот раз Чижик не включил музыку, и ровный шелест мотора в салоне нарушали только редкие щелчки кнопок.
Уже у самой окраины Питера Коша решилась осторожно нарушить молчание:
— У тебя проблемы?
— Задачи.
— Ты будешь стрелять?
— Возможно…
— Тебя могут убить?… — спросила она, не веря, что все это не игра, и не кино.
Почему-то перед глазами навязчиво возник последний кадр из фильма «Дурная кровь». Героиня странно и долго бежит прямо в кадр.
— Могут… Любого могут убить, — равнодушно бросил Чижик. — Особенно, если у тебя есть пистолет.
— Почему? Я всегда думала, что с пистолетом безопаснее, — удивилась девушка.