Народ, да!

Коллектив авторов

Осада затянулась. Для нетерпеливого Болотного Лиса и Крылатого Коня, как прозвали беспокойного кавалерийского генерала, даже слишком затянулась. И они решили положить этому конец.

Два командира собрались на совет, чтобы обсудить, что делать дальше с осажденной крепостью. Генерал Мэрион, небольшого роста, смуглый, бесстрашный как лев, сказал:

— Генерал, есть только одно средство, чтобы скорей покончить с осадой форта.

Генерал Ли, видный, энергичный мужчина, спросил:

— Какое же, генерал?

— Самое простое. Выкурить из него врага. Поджечь дом, и враг побежит!

— Что ж, идея хорошая, генерал. Но вы забываете, что это дом наших друзей и что миссис Мот любезно предложила нам свою помощь.

Нельзя же отплатить ей за это черной неблагодарностью и спалить ее дом.

— Вы правы. Но война есть война, а это единственный путь выбить осажденных, иначе дом все равно будет потерян.

— Правда ваша, генерал Мэрион, для семьи Мот он в любом случае будет потерян.

— Сами согласитесь, — продолжал генерал Мэрион, — иного выхода у нас нет. Правда, хорошо бы попросить на это разрешение у самой миссис Мот. Уверен, она возражать не станет. Почему бы, генерал Ли, вам не поговорить с ней об этом? Вы же умеете обходиться с дамами.

— Мне будет нелегко, но я попробую.

И он тут же отправился к миссис Мот.

— Мадам, — сказал он, — мы вынуждены были прийти к решению, которое, боюсь, вам будет трудно одобрить. Генерал Мэрион и я уверены, что британцев надо выбить из вашего дома раньше, чем им придет подкрепление.

— Разумеется, — согласилась миссис Мот. — А как вы собираетесь это сделать?

— Есть только один верный способ, миссис Мот: предать ваш дом огню. Генерал Мэрион долго размышлял, прежде чем прийти к такому решению. Нам известно, что подкрепление уже на подходе, и дом ваш так и так будет потерян. Уверяю вас, мне нелегко говорить вам об этом, но иного выхода мы не видим.

Миссис Мот помолчала. Потом генерал Ли услышал от нее ответ, глубоко поразивший его:

— Сэр, — сказала миссис Мот, — я полностью согласна с вами и генералом Мэрионом. Мой дом ничто в сравнении со свободой родины. Решение правильное, и вас не должны тревожить никакие угрызения совести. Более того, я сама вам помогу.

— Вы — нам?

— Конечно! У меня есть кое-что, что облегчит вашу задачу.

— О, это так благородно и самоотверженно с вашей стороны, миссис Мот, что делает вам честь. Вы настоящая патриотка!

— Любая американская женщина на моем месте поступила бы так же. Сейчас я вам расскажу, чем я могу помочь. Один мой друг, живший в восточных штатах, привез мне в подарок несколько стрел. Три еще остались у меня. Это отравленные стрелы, которыми стреляют во время войны. Но есть у них еще одно свойство. Когда они попадают в сухое дерево, дерево воспламеняется и начинается пожар. По совершенной случайности, покидая дом, я прихватила их с собой. Даже не знаю почему, это словно перст судьбы. Я дам их вам, чтобы поджечь мой дом.

И без лишних слов отважная женщина вышла из комнаты. Вскоре она вернулась с колчаном, в котором оставалось три стрелы.

Тогда они пригласили генерала Мэриона, и два опытных бойца проверили стрелы.

— Будьте осторожны, господа, — предупредила их миссис Мот. — Их наконечники отравлены.

— Да, но у нас нет лука, чтобы выпустить их, — заметил генерал Ли.

— Можно выстрелить ими из ружья. Давайте сразу и попробуем, — предложила миссис Мот.

Зарядили ружье одной стрелой и выстрелили ею в крышу главного дома. Затаив дыхание, все трое следили за ней. Стрела, описав в воздухе дугу, упала на крышу дома, однако… ничего за этим не последовало.

— Попробуйте вторую, — сказала миссис Мот.

Выстрелили второй, но… с тем же результатом.

Тогда миссис Мот сказала:

— Господа, возможно, дерево отсырело, ведь еще раннее утро. Подождем, пока солнце высушит дранку на крыше. Уверена, тогда нас ждет успех.

Они ждали до полудня и тогда выстрелили третьей стрелой.

Не успела стрела коснуться кровли, как кверху потянулся легкий дымок. И вскоре уже полыхала вся крыша. Пламя растекалось быстро, и англичане поняли,

что огонь выгоняет их из дома.

Они вывесили белый флаг и… На какой-то миг война и вражда были забыты, и американцы вместе с британскими солдатами кинулись тушить пожар. Они работали так дружно, что не дали огню охватить весь дом. Сгорела только крыша.

Так смелая и благородная миссис Мот получила назад свой дом, за исключением крыши, целым и невредимым.

В дни 76-го

Перевод М. Сергеева

Мы вечно, мальчики, чтить должны Год семьдесят шестой: Отцы и деды, сжимая мушкеты, Шли за свободу в бой. На плоскогориях Лексингтона Рассыпан был вражий строй. Добровольцем-янки быть в дни перебранки Счастьем считал любой. НЕДРУГ ВДАЛИ? ЦЕЛЬСЯ, ПЛИ! Под Трентоном встретил их дикий снег. Но что им и снег и лед? Там бой был короток и жесток, И дерзок был их налет. Стал берег Делавэр им дорогой, Их Вашингтон вел вперед. Добровольцем-янки быть в дни перебранки Счастьем считал любой. В ЦЕПЬ ЗАЛЕГЛИ? ЦЕЛЬСЯ, ПЛИ! Под Саратогою бит Бургойн, Йорктаун следом взят, А в нем в придачу был лорд захвачен — Лорд Корнуэлс, так-то, брат! Свой меч он отдал сынам свободы, Британский аристократ. Добровольцем-янки быть в дни перебранки Счастьем считал любой. НЕДРУГ ВДАЛИ? ЦЕЛЬСЯ, ПЛИ!

СКАЖИ МНЕ, КТО ТВОИ ГЕРОИ

Т. Голенпольский

Герои в жизни и в легенде

В истории Америки, как и в любой национальной истории, немало примеров подлинного героизма. Исторический герой всегда был символом идеалов и надежд нации. Кто же был символом американских надежд? С кем связывал народ свою мечту? Кто ее персонифицировал?

В отличие от Европы США, образно говоря, не знали исторического времени. Историей становилось то, что было вчера. Впрочем, эта черта осталась характерной и для США сегодня. В этом смысле можно согласиться с некоторыми американскими историками, утверждающими, что путь Ахиллеса, Беовульфа, Зигфрида и Роланда от конкретно-исторической личности до фигуры эпической был значительно длинней. В Европе века возвышали героические характеры, а мастера исторической хроники придавали им величие и благородство. В Америке от неуловимой легенды до запечатления образа в печати требовалось всего лишь несколько лет. Роль времени, как-то заметил американский историк Д. Бурстин, играло пространство. Героев отделяли не сотни лет, а сотни километров. И сам герой не случайно носил ярко выраженный региональный отпечаток. Культура поселений Нью-Йорка, Бостона, Филадельфии и какого-нибудь заштатного городишки в Теннесси или простых обиталищ в лесах и просеках различалась в ту пору так же, как Англия XII века от Англии VI века.