Нарушай правила
Шрифт:
С того времени, как я заснул, проходит не меньше часа, когда кто-то врывается в комнату.
– Почему ты спишь с моей собакой? – требует ответа Эштин.
– Это не я, – сонно вздыхая, парирую я. – Это он спит со мной.
– Мало того что сестра и племянник готовы целовать землю, по которой ты ходишь, так ты хочешь еще и мою собаку присвоить? Я видела тебя с Фалькором на пляже. Не смей думать, что он твой. Он мой.
– Слушай, милашка. Фалькор пробрался ко мне в комнату. Я его не приглашал. У вас в семье проблемы, и нечего меня впутывать.
Сев на постели, я вижу, что она переоделась в хоккейный свитер и широкие фланелевые брюки со скелетами и скрещенными костями. Какая перемена по сравнению с тем, как она выглядела перед свиданием.
– Забирай свою собаку и иди спать.
Я снова ложусь и жду, чтобы она ушла, но чувствую на себе ее взгляд. Как подавить желание притянуть ее к себе и закрыть ей рот поцелуем, чтобы она вообще забыла этого бойфренда.
– Ну, что тебе? – спрашиваю.
– Если еще раз назовешь меня милашкой, я тебя вырублю.
С языка так и рвется ответ: даешь слово?
Глава 8
Эштин
ВОТ УЖЕ БИТЫХ ТРИ ЧАСА я, устроившись в постели с крепко зажмуренными глазами, мечтаю, чтобы моя жизнь прекратила бесконтрольное движение. Вчера у нас с Лэндоном как-то не заладилось. И я даже не знаю, чего теперь ждать. Проверяю мобильник – может, он звонил или эсэмэску прислал. Нет, хотя сегодня суббота. Наверное, еще спит.
Медленно плетусь в ванную. Уже почти сев на унитаз, вдруг теряю равновесие и чуть не падаю. Проклятое сиденье не опущено. Поморщившись, я опускаю его, про себя ругая Дерека и намереваясь обязательно сделать ему замечание. Сначала надо поесть. Потом уже разобраться с Дереком и пойти на тренировку. Хотя Дитер по выходным официально не устраивает тренировок, мы предпочитаем не сбавлять темп.
Дерек появляется в кухне на несколько минут позже меня, на нем шорты и футболка. Длинные волосы растрепаны, милый невинный вид. Знаю таких парней: с виду – сама невинность, а на поверку все наоборот. Фалькор, среди ночи выскользнувший из моей комнаты, вбегает вслед за Дереком.
– Ты снова ночью заманил мою собаку к себе? – обвиняющим тоном интересуюсь я.
– Он скребся в мою дверь и скулил, как дитя, – пришлось его пустить.
– Это воровство.
Он пожимает плечами:
– Может, ты ему надоела, и он ищет другую компанию.
– Дерек, хозяин не может надоесть собаке, и потом, к твоему сведению, я классная компания. Собака меня обожает.
– Ну, как скажешь. – Порыскав в холодильнике, он вынимает яйца, потом из шкафа достает буханку хлеба. – Что там на пляже случилось у вас с героем-любовником? Похоже, тот еще был вечерок. – Делая себе яичницу с поджаренным хлебом, он говорит, лениво растягивая слова.
– А что случилось с моим правилом насчет туалетного сиденья? – наношу я встречный удар.
Краешек рта у него чуть загибается вверх.
– Знаешь, у меня такая болезнь. При которой мной нельзя командовать.
– Ага. Болезнь, говоришь?
– М-да. Серьезная.
– У-у-у, бедненький. Как мне тебя жалко. Тяжело выслушивать замечания от женщины. Это угрожает твоему мужскому началу. – Вытащив из шкафа упаковку «Скитлс», я, как всегда, откладываю в сторону фиолетовые и принимаюсь за остальные.
– Милашка, моему мужскому началу ничего не угрожает, – шепчет Дерек, наклонившись к моему уху.
Когда его теплое дыхание касается моей кожи, у меня по спине пробегают мурашки, и я замираю, как парализованная. Он опять лезет в холодильник.
– Кроме яиц и хлеба, здесь есть еще что-нибудь, помимо переработанных продуктов?
Делаю вид, что он на меня не действует.
– Не-а.
Дерек усаживается перед своей яичницей, но неотрывно смотрит на мою коллекцию фиолетовых «Скитлс» своими голубыми глазами, которые больше подходят тому, кто не оставляет сиденье в поднятом состоянии нарочно.
– Питательно, – замечает он.
– Немного сладкого, чтобы поднять настроение, – говорю я.
Он усмехается, его это явно веселит.
– Как скажешь.
– Уф! Только не говори, что ты помешан на здоровье.
Он подцепляет полную вилку яичницы.
– Я не помешан на здоровье.
– Хорошо. Вот, – говорю я, придвигая к нему фиолетовые «Скитлс». – Фиолетовые тебе. У меня на них аллергия.
Он насмешливо смотрит на меня.
– У тебя аллергия на фиолетовые «Скитлс»? – Его голос буквально пронизывают скептические нотки.
– У меня аллергия на фиолетовый пищевой краситель. – Взяв оранжевый кругляшок, я кладу его в рот. – На остальные аллергии нет. Обожаю «Скитлс».
– Мне достаточно своего завтрака, но все равно спасибо. – Дерек продолжает уминать яичницу и хлеб. Заходит Джулиан, и Дерек переключает внимание на племянника. – Привет, чувак. Будешь завтракать?
Джулиан кивает.
– Я сделаю, – быстро говорю я Дереку.
Нужно реабилитироваться, чтобы Джулиан не думал, что я самая негодная тетка на свете. Если нужно потрудиться, чтобы обняться наконец с ребенком, я этим займусь. Я уже поднимаюсь со стула, но Дерек поднимает руку.
– Я сам.
С тех пор как уехала мама, папа никогда дома не готовил. Мне приходилось заботиться о себе самой и питаться тем, что папа приносил из магазина: замороженной, разогретой в микроволновке и нездоровой пищей. Очевидно, мама Дерека проводила с ним больше времени, чем моя со мной. Хотя он здесь и ни при чем, меня охватывает сильнейшая зависть.
Джулиан садится на соседний с Дереком стул. Присутствие Дерека в нашем доме вызывает у меня чувство своей незначительности и ненужности. Будто меня нет.