Нарушая приказы
Шрифт:
– Я рад, что он умер вот так на поле, брани. Все же смерть с оружием в руках лучше, чем та смерть, что суждена мне.
Старый князь закашлял, и тут в горницу вошел денщик и сообщил, что стол накрыт.
– Вы уж ступайте, сударь, пообедайте. Оставьте меня старика одного.
Пробыли в Ярославле сутки. Казак Вус впервые, за все время их путешествия из Малороссии, смог выспаться. Когда же собирались уезжать, к себе Золотарева вызвал старый князь. Когда Андрей стоял перед ним, старик вновь оглядел его и произнес:
– Детей у меня, граф, увы, не осталось. Поэтому и имение в случае моей смерти останется без
– Но, – хотел было перебить Андрей.
– Никаких – но! Если вы думаете, что государь будет против, так глубоко заблуждаетесь. За те заслуги, что оказали ему мои сыновья, он мне многим обязан, и вряд ли откажет в последней просьбе умирающему. Я уже отослал человека в Малороссию с просьбой.
Золотарев видел в окно, как поутру дом покинул один из людей князя. Тогда он не придал этому никакого значения, а оно эвон как сложилось. Старик подозвал денщика и протянул бумагу.
– Отдай грамоту на земли, графу.
Тихон выполнил его просьбу. Граф минуту стоял, молча, словно парализованный. Потом подошел к кровати старика. Опустился на колени и припал к руке князя.
– Не достоин я, – проговорил Андрей.
– Это уже мне считать, – проговорил старик, – достоин ты или нет.
Когда Андрей уезжал, он еще минут пять стоял у ворот и глядел на дом. Ему казалось, что больше живым князя Ельчанинова он не увидит. Только после этого забрался в сани и проговорил:
– Поехали, казак Вус, поехали.
Добираться зимой было куда проще, чем весной, когда большая часть дорог превращалась в направления. Сейчас, когда вода превратилась в лед, можно было ничего не опасаясь мчаться, гоня во весь опор по замерзшей глади рек. Молога, Сухона и вот, наконец, Шексна. В этих краях Андрей раньше никогда в это время года не бывал. Леса теперь были серыми, и иногда казалось, что сквозь них можно было видеть. Золотарев на секунду подумал, что сейчас на горизонте он увидит поднимающийся в небо Андлар. Затем отогнал эту глупую мысль. Слишком холодно, и какую бы горелку не изобрел кузнец Афанасий, вряд ли она могла бы поддерживать шар в воздухе очень длительное время.
– Еще немного, Вус, – проговорил Андрей, – и мы приедем на место.
Казак кивнул.
Они свернули к берегу и начали въезжать в гору. Лошадке тянуть сани стало тяжело. Золотарев соскочил прямо в рыхлый мягкий снег. Казак заметил, что теперь он никого не везет, остановил лошадку.
– Пойду пешочком, – пояснил граф, – тут уже недалеко. Вон видишь на горе дом? Вот к нему и езжай.
Не спеша, а куда теперь было спешить, Андрей поднимался по дорожке проложенной монахами. Вскоре он остановился, вытащил трубку и закурил. Постоял так минуту, затем присел и потрогал белый девственный снег. В этой эпохе Золотарев ни разу не видел, чтобы тот был черным от копоти. Вдруг до него донесся откуда-то сверху детский смех. Андрей посмотрел вверх и увидел бегущего по дороге мальчишку. Отцовское сердце екнуло, и он понял, что бежавший был его сын – Силантий. С криками – «Папа! Папа!», тот кинулся в распростертые руки отца. Граф нежно прижал отпрыска, затем посадил на закорки и понес к дому.
Марта ждала его у ворот. Рядом стоял Юстас Лемме. Андрей отдал ему сына и обнял жену.
– Как же я скучал, – прошептал он.
Они вошли во двор. Андрей на секунду остановился и оглядел дом. Здесь он прожил всего лишь месяц, пока генерал Квятковский не привез приказ Петра о том, что граф Золотарев должен сопровождать царевича Алексея в Англию.
«Как же они жили все это время в этих краях, – подумал Андрей, смотря на супругу и детей. – Неужели ходила с Лемме смотреть, как веселятся местные крестьяне под гусли?»
Уже за столом, эстонец вспомнил о двух оставшихся у него бутылочках с итальянским соусом. Одну он решил схоронить до лучших времен, а другой побаловать местного батюшку, старосту и кузнеца. Глядишь, понравится, и начнут выращивать томаты. Вот только встретиться решил с ними, после того, как отдохнет. Распорядился предоставить комнатку для казака.
Вечером у него с Вусом состоялся разговор. Казак просил Буревестника отпустить его обратно в Сечь.
– Отдохнешь немного, а потом отправишься обратно, – предложил Андрей.
Но, казак, ни за что не хотел оставаться и, взяв лошадку из конюшни графа, а Лемме за время его отсутствия приобрел пять штук, так как считал, что те в хозяйстве понадобятся. Уехал.
На следующий день к нему явились гости, настоятель, правда, пришел недовольный.
– Ты должен был сам прийти в монастырь, – проговорил монах, – а не ждать когда батюшка сам к тебе пожалует, – подмигнул, – небось – нагрешил в дороге.
Затем появился староста, да не один. С ним был тот самый мастер, что делал гусли. Принесли балалайку. Продемонстрировали ее Андрею. Граф остался доволен. Опробовали вечером, когда Золотарев предложил организовать в этих диких краях – ассамблею, на подобии тех, что устраивал Петр.
Когда обед в обществе элиты закончился, и староста с настоятелем ушли, пришел кузнец. Афанасий сообщил, что усовершенствовал горелку и теперь шар мог держаться в воздухе полчаса. Разочаровал, что с идеями мускулолета и парусами ничего не получилось. Первый не смог взлететь, как ни крутили педали кузнец, да Лемме.
Сам же Андрей поразил всех троих соусом, но больше всего старосту. Тот начал расспрашивать из чего тот сделан. Пришлось рассказывать. При пояснении вопросов становилось все больше и больше. Во-первых, пришлось объяснять, что такое помидоры? Во-вторых, смогут ли они расти в этой местности? В-третьих, как доставить их в Московское государство? В-четвертых, как создается сам соус и почему он так долго не портится?
Узнав ответы на все вопросы, староста вдруг предложил пригласить к Андрею купцов и поинтересоваться согласятся ли те возить соус из Италии. Для начала, а уж потом, раз уж выращивать томаты в этих краях можно (пусть и в специальных домиках) привезти сами эти растения.
– Идея хорошая, – согласился Андрей, – я бы и сам ею занялся, да вот только хотелось бы побывать подольше с женой и детьми.
Жизнь в поместье тянулась медленно. Несколько раз с кузнецом сходили на охоту. Афанасий продемонстрировал неудачный мускулолет. Андрей даже крутанул пару раз педали, да вот только взлететь тот не смог. Попробовали с горы. Взлететь то взлетели, но вот пролетели совсем ничего, да и не везде есть возвышенности.