Нарушенное обещание
Шрифт:
— О, — тихо бормочет он. — Кружево. Мое любимое.
Я не могу сдержать стон, который вырывается, когда его пальцы скользят под край стрингов.
— Ты такая влажная, — говорит Лука низким голосом. — Ты, должно быть, так сильно хочешь этого.
Нервничая, я оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что официант не смотрит, сильно прикусывая губу, когда пальцы Луки скользят по внешнему краю моей киски.
— Не волнуйся, он нас не видит, — тихо говорит Лука. — Пока ты не будешь шуметь, он даже не поймет, что происходит.
О боже. Тогда я точно знаю, что он планирует. На короткую секунду я подумываю о том, чтобы сказать ему остановиться, хотя не имею ни малейшего представления, сделал бы он это на самом деле. Но правда в том, что я не хочу, чтобы он останавливался.
Я чувствую, что нахожусь в какой-то дикой фантазии, пальцы Луки скользят вверх, когда я ощущаю вкус жженого сахара и сливок на своем языке, его указательный палец дразнит кончик моего клитора, когда я задыхаюсь, пытаясь молчать, когда он надавливает, потирая все быстрее и быстрее. И все это время он продолжает есть свой десерт, как будто я не приближаюсь к краю оргазма здесь, под открытым небом, на крыше.
— Ммм, — стонет он, откусывая еще кусочек. — Так вкусно, ты не находишь? — Он искоса смотрит на меня, явно ожидая ответа, в то время как он просовывает два пальца по костяшки пальцев глубоко в мою киску, загибая их вверх, пока я сдерживаю стон, сжимаясь вокруг него, когда мое тело содрогается от удовольствия.
— Тебе это нравится? — Он улыбается, снова просовывая в меня пальцы, когда я тяжело сглатываю, не в силах говорить. Если я что-нибудь скажу, я знаю, что буду стонать или кричать, на грани такого неконтролируемого удовольствия, что не знаю, как буду сдерживать его, когда наконец кончу.
— Да, — каким-то образом мне удается хныкать. — Да, это…это так… о боже, это так здорово. — Я слышу, как слова срываются с моих губ, затаив дыхание, как раз в тот момент, когда официант подходит к нам.
О, черт. Я думаю, Лука наверняка остановится. Конечно, он не будет продолжать с кем-то, кто стоит прямо рядом с нами. Несмотря на то, что его рука спрятана под белой скатертью, я не могу представить, как кто-то мог стоять рядом со мной и видеть мою раскрасневшуюся кожу и вздымающуюся грудь и не знать, что происходит. Но, к удивлению, сервер, похоже, не обращает на это внимания.
— Вам нужно что-нибудь еще?
— Может быть, еще вина, — говорит Лука, его пальцы все еще движутся внутри меня, когда он быстрее трет мой клитор, и я с ужасом понимаю, что он намеренно подталкивает меня к оргазму. — Что бы ты предложил? Может быть, портвейн, пока доедаем десерт?
— Портвейн был бы идеальным, сэр. Я сейчас принесу его.
— Лука, пожалуйста… — Я задыхаюсь, когда официант уходит. — Пожалуйста…
— Пожалуйста, что? — Его глаза злобно блестят. — Ты хочешь кончить?
ДА. О боже, да. Я хочу кончить больше, чем чего-либо, чего я когда-либо хотела за всю свою жизнь. Я одновременно так близка и слишком далека от края.
Лука надавливает на мой клитор, его пальцы двигаются по этому чувствительному месту глубоко внутри меня, и я сдерживаю крик.
— Ты можешь кончать, когда захочешь, — бормочет он. — Но я не собираюсь останавливаться, даже когда он вернется.
Я чувствую, как меня накрывает электрический прилив, мое сердце колотится так сильно, что, я думаю, это должно быть видно под тонким шелком моего платья, и я не знаю, почему я вдруг завелась сильнее, чем когда-либо. Я чувствую, что вот-вот упаду, и как раз в тот момент, когда официант возвращается с бутылкой и двумя бокалами поменьше, Лука проводит большим пальцем по моему клитору, и я теряюсь.
Я не знаю, как я удерживаюсь от стонов. Я сильно прикусываю нижнюю губу, прижимаюсь к его руке, хватаюсь за край своего сиденья, прижимаюсь к его пальцам, чувствуя, как волна за волной накатывает на меня наслаждение. Я чувствую это до мозга костей, как оргазм нарастает и захлестывает меня. Каким-то образом, даже когда я беспомощно извиваюсь на пальцах Луки, испытывая оргазм, официант не пропускает ни единого удара.
— Будет ли что-нибудь еще?
Я тяжело дышу, лицо у меня красное, и я знаю, что не может быть, чтобы он не знал, что происходит. И почему-то это заводит меня еще больше.
— Нет, — спокойно говорит Лука, его пальцы все еще вцепились в мою киску, так что я даже не могу вывернуться, оттягивая оргазм. — Вообще-то, ты можешь идти. Рауль отблагодарит тебя.
— Хорошо, сэр.
Лука не отпускает меня, пока за официантом не закрывается дверь, и мы не остаемся одни на крыше. А затем он отодвигает свой стул назад, вытаскивает руку из-под моей юбки и, к моему шоку, подносит пальцы ко рту.
Боже мой. Мой муж-миллиардер, главарь мафии, сидит напротив меня, облизывает свои пальцы с тем же выражением лица, которое я видела, когда он ел десерт. Я настолько далека от того, чтобы отключиться, насколько я когда-либо была. Если уж на то пошло, я так же отчаянно нуждаюсь в нем, как и раньше, хотя он заставил меня кончить еще сильнее, чем прошлой ночью.
Я смотрю вниз и вижу, что он заметно, очевидно возбужден, его член упирается в переднюю часть брюк от костюма толстым бугорком, отчего у меня пересыхает во рту, когда я вспоминаю, как он ощущался внутри меня прошлой ночью. Словно читая мои мысли, Лука тянется к ширинке, расстегивает молнию и вытаскивает свой член. Его рука обхватывает ее по всей длине, поглаживая один раз, пока его глаза блуждают по моему телу.
— Сними трусики, — говорит он, и я чувствую, что не могу дышать.
— Я…
— София. — В его голосе есть те темные, хриплые нотки, которые я запомнила с прошлой ночи, и я ни за что на свете не смогла бы сказать ему нет в этот момент. Я никогда в своих самых смелых мечтах не представляла, что делаю что-то подобное. И все же, когда я смотрю на великолепного мужчину, сидящего рядом со мной, небрежно поглаживающего себя и смотрящего на меня так, словно я самое красивое создание, которое он когда-либо видел, все, что я хочу сделать, это именно то, о чем он просит.
Я молча встаю, задирая юбку, чтобы можно было дотянуться и снять стринги.