Нарушитель
Шрифт:
– Теперь я кру… - она повалилась на пол, не договорила. Алкоголь сразил самое больное место - голову.
– Ну нет! Всё, я с этим возиться не буду, я умываю руки, - провопила староста. Так что Лену, ещё ходячие студентки несли на руках аж до дома - картина была очень весёлой.
– Господи, забери меня из этого зверинца, - только и могла взмолиться Аня, не могшая заснуть от бесконечных ржаний и воплей, а также от того, что какой-то быкан в три часа ночи заорал на всю общагу. Плохо, что не было рядом бензопилы, лучше бы его филеечки лежали в пакетиках из „Альфа-маркета.”
Глава 20.
Ранним вечером в 108-ой комнате, Саша играл за компом в „калов дюти”, напряжённо почёсывал затылок и грыз ногти. В то время, его соседи склонились над своими курсачами и всё читали и подчёркивали: завтра ж защищать. Постоянное метание Саши не на шутку раздражало их:
– Шурик, да хватит тебе так страдать. Было бы из-за чего? Ты скоро начнёшь грызть себе пальцы.
– Молчи, Славик, молчи, ты ничего не понимаешь в девушках. Для тебя они как мясо, а внутренний мир тебя совершенно не волнует.
– Да ладно, причём тут внутренний мир, причём тут мясо, - вступил в разговор Толик, - дело в том, что она купила того Тимура, как мужчину-проститутку, а сама продалась за красный диплом, и одержима она комплексом отличницы, который не выветрился у неё ещё со школы.
– Она не может принять того, что ты позвонишь ей в самый неподходящий момент, что на тебя ей придётся тратить силы и время, и в прямом, и в переносном смысле. Она уйдёт от дел и тогда не сможет получить своего заветного диплома, а с Тимуром ей проще „Ты мне - я тебе”. Он как мальчик по вызову, - высказался Славик.
– Ну так учёба же кончится, он же всё равно её бросит, неужели она не понимает, что я лучше. Я может жить с ней хочу под одним потолком, а она втюрилась в этого альфонса. Ну что мне делать?! Что?!
– уже начал раздражаться Саша.
– Расслабься, чувак! Ты свободный мужик, заведи себе девчонку. Нет! Много девчонок, зачем ограничивать число? И радуйся жизни, - предложил Толик.
–И она меня приревнует и будет моей? Наверное - это вариант, пацаны, - согласился Александр.
– Знаешь, Шурик, скажу тебе правду: она тебя не приревнует. Она кроме этого придурка никого не видит и не слышит. Лучше встречайся с девчонками для себя самого - она ж не единственная в этом мире. Делай это для себя, а не для того, чтобы она к тебе приползла, и будет тебе счастье, - с унынием добавил Славик.
И все замолчали и погрузились в свои дела и раздумья о таких необычных судьбах обычных людей.
Глава 21. Ж/Д – беспредел
Близился Новый Год. Приближалось то время, когда общага пустеет, и все хвастаются тем, что они поедут домой. Многие уже достали билеты. Аня, из-за своего умения откладывать дела в долгий ящик, заранее билет не приобрела, и поэтому ей пришлось покупать его за неделю до предполагаемого отъезда.
В кассе предварительной продажи была куча народу всех слоёв населения: от подростков-школьников до пенсионеров, которые на ногах еле стоят; от бедных с низким уровнем дохода студентов и пенсионеров до респектабельных и престижных. Люди выступали из здания, воздуха не хватало. Подышать Аня решила не выходить, так как займут очередь и скажут, что так и было, а ей не очень хотелось терять время - ноги уставали. Наконец, когда оставалось пять человек до заветного окошка, она не выдержала и стала просить женщину, которая стояла перед ней:
– Девушка, я вас умоляю, разрешите мне раньше пройти. Я домой на Новый Год не уеду, если не куплю билет, ноги проболят зря, ну пожалуйста.
– Ишь ты какая!
– энергично, став в позу, начала высказываться женщина, - Домой она не уедет! А у меня тоже свои планы! Так что будешь стоять в очереди, как все! Молодая и здоровая! Так стой!
– Вы едете-то куда?!
– с одышкой спросила Аня.
– В Днепропетровск! А что?!
– Ну, пожалуйста, ну это не такое популярное направление, как Киев. Ну проявите же сострадание, - на последнем предложении она пыталась вскрикнуть, но у неё не хватило силы голоса, и это получилось сдавлено.
– Ишь, какие мы умные! К тебе проявить сострадание! А кто ко мне проявит! Люди! Люди добрые! Защитите женщину больную, несчастную от хамки!
– А тебя не надо защищать. Ты любую болячку сама покусаешь, - послышалось сзади.
– А ты вообще заткнись, сопляк, и куда только твоя мать смотрит!
– импульсивно орала женщина.
– Устами младенца глаголет истина, - чуть улыбнувшись, сказала Аня.
– Молодые, а уже такие наглые. Молодёжь сейчас растёт бестолковая - ублюдки одни! Вот в Советском Союзе, вас бы на пятнадцать суток!
– вмешалась бабуля, стоящая третьей в очереди.
– Бабушка, Советского Союза нет, а толковая молодёжь есть!
– продолжал парень.
– Да что ты можешь знать!
– начала орать другая бабулька.
– Мы ничего не можем знать, только пропустите меня, пожалуйста, билеты ж разберут!
– умоляла Аня.
– И никто тебя никуда не пропустит!
– кричала тётка.
– Женщины! Голубушки! Не пускайте её, держите!
– и они перекрыли окно кассы своим мощными телами.
– У меня авоська тяжёлая! Как запущу!
– пригрозила бабулька.
– Та ё… б…ь на х…, мать вашу, п…ц! Покупайте уже б…ь билеты! Обступили кассу с…, ё…е!
– отозвался мужик сзади.
– А мы билеты купим! И тебе потом кааак влетит!
– в унисон сказали женщины.
Наконец через полчаса, Аня подобралась к заветному окошку и уже без сил стала говорить:
– Девушка, пожалуйста: Киев, плацкарт, на двадцать девятое число.
– Ничего нет.
– А другие места?
– Нет других. И СВ, и купе все раскуплены. И должна вас огорчить, что билеты в Киев раскуплены на эту неделю, на все числа. Заранее стремятся купить, поэтому всё разобрали.
– На Полтаву хотя бы.
– Нет, на Полтаву тоже ничего не осталось.
– А Харьков?
– с надеждой спросила она.
– Нет, тоже ничего нет.
– Ладно, спасибо! С Наступающим и всё такое, - поникшим голосом сказала девушка кассирше и отползла от окошка.
– Киев, двадцать девятое, - вдруг слышит она сзади.
– Два нижних и два верхних места, - ответила кассирша. Тут Аня разворачивается и вне себя кричит:
– Девушка, вы же говорили, что ничего нет!
– Да, действительно нет.