Наруто - Тень дракона

— Данзо-сама, доклад от агента из Каминари но Куни, — в рабочий кабинет руководителя Корня заглянул подчиненный.

— Положи, позже ознакомлюсь, — отмахнулся стареющий шиноби, не отрываясь от чтения бумаг, уже лежавших на столе.

Оперативник Анбу Не положил доклад на стол и быстро скрылся, не желая находиться поблизости от начальства дольше необходимого — последнее время, характер оного, итак не самый легкий, стал еще хуже, словно под давлением свалившихся на организацию испытаний и мигом мог найти для «мающегося бездельем» подчиненного занятие по силам, обычно, не особо приятное и безопасное.

Вздохнув, Данзо отложил в сторону бумаги и с силой потер лицо, откинувшись в кресле. Кто бы что не говорил, а

возраст давал о себе знать и даже хорошо тренированное тело шиноби порой не выдерживало нагрузок двадцатичасового рабочего дня. Вот только, даже этого времени порой не хватало, чтобы разобраться со всеми делами большой организации. Порой, ученик второго даже подумывал передавать часть дел (не самых важных), подчиненным, но привычка все контролировать и быть в курсе событий, вместе со здоровым чувством паранойи, сделать этого не давали. Тем более, сейчас, когда Корень переживал не лучшие свои дни, требовалось держать руку на пульсе и то, не всегда получалось среагировать вовремя, как не такой давний провал в столице Страны Огня.

Но, есть дела срочные, но способные подождать, как работа Орочимару, вместе с запросом на увеличение финансирования и закупки нового оборудования с несколькими подопытными, а есть дела, которые откладывать просто нельзя. К последним относились донесения шпионов и осведомителей из стана противников, что доставил подчиненный.

Взяв в руку пухлый конверт, запечатанный с помощью фуин, Данзо сложил печать концентрации и быстро начертил определённый символ на его обратной стороне. На бумаге проявились и начали стягиваться в одну точку символы, образовав иероглиф, на мгновение вспыхнувший и тут же пропавший, после чего Шимура спокойно распечатал бумажный конверт, сломав восковую печать.

Полученные знания по фуин позволили здорово усилить безопасность организации, начиная от передачи корреспонденции, сгорающей при вскрытии человеком, не осведомленном о небольшом сюрпризе и заканчивая лучшим сокрытием баз с коридорами ловушек, основанных на печатях. Пусть в процессе освоения новых знаний специалисты Корня и не обходились без несчастных случаев, но оно того, безусловно, стоило.

Достав пять листов, плотно покрытых с обеих сторон мелким текстом иероглифов, Данзо погрузился в чтения, начиная хмуриться с каждой проходящей минутой. Наконец, отложив в сторону бумагу, он глубоко задумался — новости из Кумогакуре но Сато были с одной стороны немного приятными — в очередной раз вырвался биджу, гробя джинчурики — а с другой стороны, очень тревожащие.

Несмотря на случающиеся происшествия, влекущие за собой довольно большие жертвы, кумовцы медленно, но верно оправлялись от удара, нанесенного им ушлыми Узумаки перед прошлой великой войной шиноби и медленно, но неуклонно наращивали военную мощь поселения, явно намереваясь взять реванш и потеснить Коноху на пьедестале сильнейшей из великих деревень.

И ладно бы только они — шпионы докладывали о бурлении в Иве — с восстановлением мощи деревни, среди проклятых ивовцев все чаще стали раздаваться призывы о мести Конохе за прошлое поражение. Пока Ооноки удавалось держать ситуацию под контролем, но еще года два-три и оправившаяся Ивагакуре могла вновь начать войну. Киригакуре уже год как пощипывала территорию текущего союзника, одновременно крутя какие-то дела с Казекаге, но то, что они влезут в кровавую свалку общей войны, пусть еще и не оправившись от прошлой, можно было даже не гадать.

Данзо сильно подозревал, что лидер Суны использовал кровожадных соседей для избавления от неугодных людей и просто соперников на свое место, но подтвердить этого не мог — завербовать находящего достаточно близко к власти человечка пока не удавалось, а рядовые шиноби мало что знали о происходящих подковерных разборках верхушки Суны.

По самым примерным прикидкам, следующая Великая Война Шиноби должна была начаться через два-четыре года, когда все стороны полностью восстановятся и Конохе опять придется вновь воевать на несколько фронтов. Конечно, если просто ждать у моря погоды. К сожалению, даже несмотря на точно такие же отчеты, попадающие на стол

Хокаге, ожидать решительных действий от Хирузена не стоит — его больше заботит удержать свою задницу в кресле, что уже начало ощутимо шататься под усилиями кланов. Слишком многим давний соратник наступил на мозоли.

А Лист… Лист не готов воевать против всех. Пусть еще сильны кланы, а количество бескланового мяса растет, но с Ивой им не сравниться, не успел восстановиться Корень и в этот раз уже не будет Узушио, на которое можно натравить врагов, чтобы потом добить остатки. Теперь войну придется вытягивать самим, а на Суну особой надежды нет — как бы в спину не ударили, воспользовавшись моментом.

Необходимо было действовать сейчас, пока враги еще слабы и не на пике мощи, но благодаря политике Хирузена, у Конохагакуре но Сато слава миротворцев, не нападающих первыми, что открывает многие двери в политике, позволив брать заказы далеко за пределами Хо но Куни и привлечь на свою сторону немало малых скрытых деревень, использовав их как буфер между окружающими великими деревнями, что было очень полезно, это признавал даже Данзо. Но одновременно, это служило и сдерживающим фактором в тех случаях, когда необходимо было действовать первыми, пока преимущество в силе позволит выйти победителями даже при самых неблагоприятных условиях.

Конечно, Шимура мог организовать провокацию уже в текущий момент, не говоря уж про постоянное ведение подрывной деятельности в стане противника, но Анбу Не тоже далеко до прежней мощи и необходимо время на восстановление. Сейчас, когда вновь появился стабильный источник дохода, превышавший урезанное финансирование из бюджета Конохи раз в три-четыре, появились в достаточном количестве новые рекруты, необходимо было только время, чтобы вновь вернуться в строй и быть готовым к войне. А через годик можно было потихоньку и подготавливать почву, выставив одну из великих деревень агрессором.

Конечно, не только внешняя ситуация тревожила Данзо. Из-за ошибок старого соратника, кланы активизировались на политической арене Конохи, почувствовав отличную возможность уменьшить влияние Хирузена и сменить его на своего, более устраивающего, кандидата. Несмотря на недавние личные разногласия, глава Анбу Не по-прежнему выступал единым политическим блоком вместе со старейшинами и Сарутоби, продвигая давно определенный курс на незаметное ослабление кланов в пользу власти Хокаге и возможное смещение соратника на кланового лидера было нежелательно. В тоже время, текущая ситуация полностью устраивала стареющего ветерана — Хирузен стал активно продвигать кандидатом на свой пост Орочимару, даже увеличив финансирование его исследований, очевидно, пытаясь таким образом увеличить свое влияние на ученика. Вот только, змеиный саннин уже давно и плодотворно сотрудничал с Корнем, получив не только отлично оборудованный лабораторный комплекс, подопытных и деньги, но и накопленные организацией знания. И был настроен куда более лояльно к Данзо, нежели к старому учителю. А сменить одного Хокаге на другого, куда более лояльно относящегося к нему лично и проводящего куда более жесткую политику, Шимура вовсе не отказался бы. Тем более, он знал Орочимару очень хорошо и понимал, что исследования для змеиного призывателя значат куда больше власти как таковой — пост Хокаге ему нужен именно затем, чтобы получить свободу в этом отношении. А пока он днями занят в лаборатории, кто-то должен управлять деревней и решать повседневные проблемы. Одноглазый шиноби был уверен, что сможет перетянуть на свою сторону не только Кохару, но и Хомуру, приобретя куда больше власти, чем сейчас.

Хирузен же… Хирузен останется всего лишь главой своего клана и не больше. Пусть он тешит себя напрасными надеждами изменить сложившийся расклад и работает на благо соратника, но когда придет время, пусть и не рассчитывает встать у кресла Хокаге в качестве советника.

Вздохнув, глава Анбу Не выбросил долговременные планы из головы — всему свое время — и вернулся к работе, написав на запросе Орочимару «одобрено» и отложив в готовую стопочку.