Нас не разлучит никто
Шрифт:
– Да, но вы слышали, что сделал из этого Крис! – напомнила Барбара. – А все потому, что мой муж пригласил Бланку к обеду. Он не сказал об этому сыну, а я не успела предупредить, потому что вас целый день не было.
– Это не имеет значения, – мягко заверила ее Джеки. – Подумаешь, семейная ссора! Насчет меня можете не беспокоиться.
– Хотелось бы мне, чтобы это наконец кончилось! – вздохнула мать Криса, сидевшая на краю кровати с несчастным видом. – Если бы они не были так похожи друг на друга! Стоит предложить Крису что-нибудь сделать, как он тут же поступит наоборот. Его отец в точности
– Когда я уеду, все уладится! – успокоила ее Джеки, и мать Криса ушла.
Так она и поступит: утром уедет в Англию. Большинство ее вещей осталось в доме у Криса, но там не было ничего, о чем стоило бы жалеть. Платья, купленные им, она брать не собиралась. Находясь в Лиме, добраться до аэропорта было просто. Можно взять такси, а если понадобится – сеньор Франсиско с удовольствием отвезет ее туда. Крис не любит, когда его подталкивают? И она тоже! Любить его – это одно дело, но быть пешкой в чужой игре – совсем другое. Она не выйдет замуж за Криса, чтобы потом до конца дней своих опасаться Бланки Лукас. Настало время исчезнуть.
10
Было уже темно, когда Джаклин вышла из больницы и медленно побрела по дороге домой, в свою квартиру. Уже месяц она здесь работала, успела привыкнуть, но сегодня выдался трудный и долгий день, вконец измотавший ее.
Переезд сюда был пыткой – бросить дядин дом, бросить всех друзей, но теперь она уже устроилась, как хотела. Девушка вздохнула, и ее пальцы нащупали под воротником белой блузки золотую цепочку. Она сжала маленького Кошачьего бога в ладони и держала его несколько секунд. Он утешал ее, напоминал о снежных горах, о парящем кондоре, о жарком солнце и холодных вечерах вокруг костра под неземную музыку Анд, уносящуюся к звездному небу.
Он напоминал ей о Крисе. Она опустила божка на обычное место – между грудей. Хотя нет, об этом человеке Джеки помнила всегда. Звук его низкого голоса преследовал ее днем, прикосновения сильных рук – ночью.
Удрать от него оказалось нетрудно. Утром после того ужасного вечера она сошла вниз, готовая к схватке, но Криса не было. Дела потребовали его присутствия на одной из шахт. Отец уехал вместе с ним, и мать Криса сказала, что мужчины должны вернуться после полудня. Тогда Джеки объявила о своем намерении немедленно уехать, но Барбара Рибейро заупрямилась.
– Вы ведь любите моего сына, Джеки, не правда ли? – твердо спросила она. Отпираться не имело смысла.
– Да. Я люблю Криса, но все равно уезжаю. Я попала в непонятное и тяжелое положение, находясь в чужой стране. Мне надо ехать домой.
– Если он любит вас, то последует за вами, – предупредила Барбара, пристально глядя на нее, но Джеки, слегка улыбнувшись, покачала головой:
– Не последует…
– Когда-то я тоже так думала, – вздохнула Барбара. – Я тоже вернулась в Англию, но Франсиско добрался до меня, и вот я здесь…
– Вы не жалеете об этом? – осмелилась спросить девушка, и мать Криса счастливо улыбнулась.
– Ни одной минуты. Он надменный, властный и раздражительный, но я люблю его и он любит меня. Я никогда бы не была счастлива без него.
Так Джеки и уехала – отчасти с помощью Барбары. Она прилетела домой, заняла свое место в больнице, и никому не рассказала ни о Крисе, ни о боли в сердце. А он не приехал. Впрочем, она и не ждала. Ведь он знал, что она собирается стать врачом.
Джаклин печально улыбнулась. Теперь ей уже полагалось обращение «доктор Беллоу», но это больше ее не вдохновляло. Отчасти потому, что она в значительной степени утратила жажду успеха, отчасти потому, что сильно изменилась – и душой и телом. Ей было трудно сосредоточиться, трудно выдерживать долгие часы учебы и работы. Только чувство долга держало ее здесь. Ей же самой хотелось быть с Крисом.
Приободрившись от прогулки, она подняла руки и вытащила заколки из волос, позволив золотистой косе мягко спуститься по спине. Даже это напоминало ей про Криса и сад в отеле. Что бы она ни делала, что бы ни говорила – все, все навевало мысли о нем, и это мучило ее. С тех пор как она вернулась в Англию, она чувствовала себя какой-то угасшей. А когда была с Крисом, в ней все время пылал огонь.
Меж тем Джаклин шла через маленький парк. Было тихо, вокруг ни души, но она уже много раз проходила здесь, иногда довольно поздно, и никто ее пока не беспокоил.
Внезапно Джеки напряглась. Она поняла, что за ней потихоньку едет большая машина. Видимо, это продолжалось довольно долго, но она заметила только сейчас. До сих пор она была погружена в свои мысли, но теперь вернулась к реальности.
Было темно и поздно, лишь свет уличных фонарей слегка рассеивал мрак. Это был спокойный район, но все же рисковать не стоило. Девушка ускорила шаг, поглядывая вперед, и облегченно вздохнула, когда машина вдруг рванулась и скрылась из виду.
После этого ей показалось, что тишина чревата угрозой, но, завернув за угол, она увидела свой дом и заторопилась. Надо быть осторожнее. Ее сердце все еще гулко билось, и страх пока не прошел. Вдруг она заметила, что машина стоит у тротуара, и вскрикнула от испуга. Высокая темная фигура двигалась ей навстречу, и Джеки повернулась, чтобы пуститься наутек. Но, видимо, она сделала это недостаточно проворно, и в следующий момент две сильные руки схватили ее за талию и безжалостно остановили.
Она начала было яростно отбиваться, но гут же прекратила, услышав насмешливый голос:
– Я знаю, что вы здоровая как лошадь, сеньорита. И все же вы очень неосторожны. Гуляете ночью, когда следовало бы мирно спать в своей постели.
– Крис! – прошептала Джеки одними губами, но он услышал и обнял ее еще крепче.
– А кто же еще?! – мягко спросил он. – Ты будешь драться со мной или пригласишь в квартиру и объяснишь свое скверное поведение?
Крис медленно развернул ее лицом к себе, и она, все еще перепуганная и потрясенная, прильнула к нему, вцепившись в него трясущимися руками. Он прижал ее к себе, поглаживая ей волосы, и это было такое блаженство, что Джеки не могла пошевелиться.