Нас воспитала война (Леший)
Шрифт:
— Лешин? Володя?
Владимир обернулся и узнал в постаревшей, но такой же опрятной и аккуратной, как и много лет назад, женщине свою учительницу.
— Нина Ивановна?
— Узнал, Володька?
— Узнал, Нина Ивановна, как же иначе?
— Ты в отпуск или родные могилы проведать?
— Скорее второе, Нина Ивановна. Отслужил я свое. Вот и приехал… Думаю обосноваться в Рязани, а сюда пока на месяц.
— Да? Для нынешнего времени это обычно. Люди, особенно молодые, стараются отсюда уехать, ну а, покинув родные пенаты, как правило, обратно не возвращаются. К сожалению.
— Что же поделаешь? Человек всегда ищет, где лучше.
— Ты прав. До больших ли чинов дослужился, Володя?
— Да нет. Майор.
— Это не так мало. И не в звании дело, главное — живым вернулся, кругом ведь война. Подумать только! Дожили.
— Я тоже думаю, что не в звании дело. Но что мы все обо мне? Как вы-то, Нина Ивановна? Как Сергей Матвеевич?
— Долго ты не был здесь, Володенька, долго. Сергей Матвеевич, муж мой, пятый год как умер.
— Извините, Нина Ивановна, я действительно отсутствовал долго, последний раз приезжал на похороны папы. Десять лет назад. Извините и примите мои искренние соболезнования. Уважали мы, пацаны, Сергея Матвеевича. И не только как физрука, как человека уважали.
— А ты никак один? Семья-то не с тобой?
— Нет. Я один. И семьи у меня нет.
— Бывает, — произнесла с каким-то сожалением Нина Ивановна.
— Давайте, Нина Ивановна, я поднесу ваши сумки. Тяжело, поди?
— Да, тяжело. Но приходится за продуктами в центр ходить. Наш сельмаг под автосервис и монтаж какой-то приспособили. Но ничего, Володь, привыкли уже.
Лешин взял довольно увесистые сумки бывшей учительницы, и они не спеша пошли по улице.
— Не балуют вас общественным транспортом, — вскользь заметил Лешин. — Могли бы и позаботиться о стариках власти местные.
— Ох, Володя. Кому до нас дело? Властям мы нужны перед выборами. Тогда да. Продукты чуть ли не домой завозят и почти бесплатно… Ну вот мы и пришли. Не забыл еще, где старая учительница живет?
— Не забыл. Только тогда здесь была тихая, уютная улочка. А сейчас, смотрю, особняков понаставили. Чьи хоромы?
— В большинстве своем — москвичи строятся. Дома у нас продавались по бросовым ценам, вот и скупили кто мог. Есть и рязанские. Но я считаю, это неплохо. Асфальт проложили, газ подвели. Люди как люди, ведут себя нормально, да и живут в основном летом. Так что, ради бога, лично я не в претензии. Пожили в коммуналках. Есть возможность, пусть в свое удовольствие поживут.
— Да пусть живут, — не стал вступать в полемику Лешин.
— Ты-то где остановился, Володя?
— Я сегодня же на кордон отправлюсь.
— Но, если что, ко мне приходи. Комната есть. Да и мне веселее будет.
— Хорошо. Один вопрос, Нина Ивановна: Колька Бабичев все служит?
— Бабичев? Как же, служит. Подполковник. Начальник всей милиции в районе. Важным стал, а был-то… Ладно, не будем. Вы с ним давали «прикурить» в свое время. Помнишь проказы-то ваши?
— Помню. Дети были. Ну ладно, Нина Ивановна, поеду я.
— Спасибо за помощь, Володя!
— Ну что вы? Не за что. Кстати, а где сейчас милиция обосновалась?
— Иди к администрации районной, там РОВД, в новом здании.
— Понял. До свидания, Нина Ивановна!
— Очень рада была тебя повидать, Володя Лешин! Всего хорошего!
К райотделу милиции Лешин подошел одновременно с подъехавшей черной «Волгой», из которой вышел тучный мужчина в форме, в погонах подполковника. На Лешина он внимания не обратил, занятый, видимо, своими мыслями, и стал подниматься по лестнице в здание РОВД.
— Боб? — окликнул Владимир.
Рядом никого не было, поэтому Лешин и позволил себе такую вольность.
Бабичев обернулся. В глазах промелькнула тень раздумья. И тут же…
— Леший? Ты?..
Подполковник пошел вниз, навстречу Лешину.
— Я, подполковник. Узнал?
— Вовка? Чертила! Сколько лет, сколько зим!
— Почти десять, Коль.
— Ну-ка дай обнять старого друга.
Лешин с Бабичевым обнялись.
— Ты в отпуск? — спросил Николай, так же, как совсем недавно бывшая классная руководительница.
— Совсем, Боб. Это ничего, что я тебя Бобом называю?
— Перестань, Володь! Я для тебя — Боб, ты для меня — Леший. Как в детстве. Или, думаешь, раз я начальник, подполковник, то и друзей не признаю? Нос задрал, да?.. Сам-то кем уволился?
— Майором.
— Ну вот, старший офицер. Да ладно! Что мы тут на входе торчим? Пойдем в кабинет, дела кое-какие решу и ко мне домой… Молчи. Никуда я тебя сегодня не отпущу. Столько лет не виделись! И Татьяна будет рада. Помнишь, как чуть не увел ее у меня?
— У тебя, пожалуй, уведешь. Ты с детства хваткий. Может, поэтому и в главные менты пробился.
— Ты еще меня «мусором» назови.
— Обиделся?
— Да ну тебя, пошли.
Они зашли в здание, поднялись на второй этаж. Бабичев гостеприимно распахнул двери кабинета с современной мебелью, компьютером, кондиционером.
— Неплохо, — оценил офис начальника милиции Лешин.
— Стараемся. Привыкли, понимаешь, что милиция — это чуть ли не сарай с обшарпанными стенами и пудовыми решетками на окнах. Времена меняются, Володь. Надо, чтобы люди, глядя на здание милиции, чувствовали, что внутри — Власть. Серьезная, бескомпромиссная, их реальная защита. Правоохранительное государственное учреждение, а не хрен поймешь что.
— С этим я согласен. Но на все это требуются бабки, и немалые. Неужели бюджет раскошелился на ваш департамент?
— И бюджет, не без этого, и другие возможности изыскиваем.
— Например?
— Да какая разница? Знаю, что хочешь сказать. Но ты не прав. Преступников в спонсоры не записываем.
— Мне это, Боб, без разницы.
— Ну и лады. Ты, Володь, присядь пока в гостевое кресло, полистай журнал. Я отдам сейчас необходимые распоряжения и поедем ко мне. Да, черт! Надо же Татьяну предупредить.