Насекомые защищаются
Шрифт:
Обратно с горы спускаемся напрямик, без тропинки. Из-под ног вылетает кобылка-пустынница, сверкает красными с черными перевязями крыльями и садится на землю. Почему-то здесь кобылки очень неохотно взлетают, пытаясь незаметно отползти в сторону. А те, что поднялись в воздух, потом на земле трепещут крыльями, как будто пытаются сбросить со своего тела что-то приставшее. Подобное я когда-то видел раньше! Так ведут себя кобылки, на тело которых на лету отложили яички мухи-тахины. Через нежные покровы под крыльями личинки мух проникают внутрь тела, потом съедают своего хозяина и превращаются во взрослых насекомых. Не занимаются ли этим и наши преследовательницы? Предположение нетрудно проверить. Надо вспугнуть кобылку, заставить ее подняться в воздух.
Совсем недалеко пролетела кобылка. Но короткого взлета было достаточно — целой компанией бросились мухи на летящую добычу.
Секрет мух разгадан! Теперь понятно, почему они нас сопровождают и садятся впереди. Кобылки, ощущая присутствие своих врагов, не желают подниматься в воздух, расправлять крылья и обнажать уязвимые места. Но из-под ног крупных животных они взлетают: кому хочется быть раздавленным! А мухи, сопровождающие крупных животных, только этого и ждут.
Мы ловим мух, чтобы их более точно определить. Да, это типичные мухи-тахины — потребительницы кобылок!
Впрочем, еще не все понятно. Если мухам так нужны взлетающие из-под ног человека кобылки, почему они постепенно не собрались возле нас большой стайкой (нас сопровождало примерно одинаковое количество мух)? По давнему опыту я знаю, что каждое насекомое занимает свою территорию и старается ее не покидать. Если бы не было такого порядка, то мухи скапливались бы неравномерно и мешали бы друг другу. По-видимому, нас все время сопровождали разные мухи.
В Сюгатинской долине сейчас мало кобылок. Можно не сомневаться, что это — результат работы мух. В этом году они уничтожат почти всех кобылок, а затем им не на кого будет откладывать яички. Только очень немногие, случайно уцелевшие кобылки, дадут потомство. Да, мухам-тахинам плохо и сейчас. Многие из них понапрасну бросаются на летящих муравьиных львов, на бабочек. Нелегко им пристраивать свое потомство! Многие из них окажутся неудачницами...
Тахины — мухи крупного или среднего размера. Мелких среди них мало. Они отлично летают, легко и быстро находят или догоняют на лету свою добычу. Сами мухи питаются нектаром и медвяной росой. В году может развиться несколько поколений. Каждый вид тахин приспособился откладывать яички или личинок на насекомых одного вида или нескольких близких видов. Некоторые тахины разбрасывают огромное количество мелких яичек по растениям.
Для дальнейшего развития яйцо должно быть съедено животным вместе с пищей. Такова, например, тахина Sturmia scutellata, уничтожающая одного из самых злых врагов леса — непарного шелкопряда.
...На кустике, слегка раскачиваясь от ветра, застыла в причудливой позе большая красивая гусеница бражника. Пожалуй, я ее и не заметил бы, пробираясь по зарослям караганы, если бы случайно не прикоснулся рукой к чему-то прохладному. Бархатисто-зеленое тело гусеницы покрывали косо расположенные белые с лиловой оторочкой полосы, большой рог грозно высился черным шпилем, а блестящая головка втянулась в грудь.
Гусеница все время притворялась мертвой, не двигалась и так цепко держалась, что снять ее с веточки растения не было никакой возможности. Когда я ее фотографировал, то через зеркало аппарата заметил на теле гусеницы блестящие белые овальные яички. Они располагались по всему телу, в складках. Кроме того, хозяйка яичек так крепко приклеила каждое свое детище, что оторвать яички даже при помощи острой иголочки было невозможно.
Бедная гусеница! Она обречена на гибель: 50 яичек — 50 смертельных врагов погрузятся в ее тело.
В садке гусеница заскучала, ничего не ела. Вскоре она превратилась в большую коричневую куколку. Еще через две недели из куколки дружно поползли белые личинки мухутахин. Одна за другой они превратились в коричневые бочоночки. Их оказалось 20. Самка отложила больше, чем следовало, яичек, и 20 личинок в теле куколки съели своих, отставших в развитии остальных 30 сестер. Впрочем, быть может, яички принадлежали нескольким мухам. Куколка же была совершенно пустая и легкая, как перышко.
Прошло 10 дней. Куколки мух потемнели. Тогда я поместил их под электрическую лампу. Ведь в природе в это время еще хорошо греет солнце и земля — теплая от его лучей.
Несколько часов прогревания оказали неожиданное действие, и из пупариев [3] одна за другой выползли большие серые тахины. Выпячивая на голове большой светлый пузырь, они открывали свои коричневые бочоночки и, освободившись из плена, долго сидели неподвижно, пока постепенно по бокам груди из бесформенных серых комочков не расправились прозрачные крылья. Мухи жадно набросились на ватку, смоченную водой! Их сморщенные брюшки сразу же пополнели. Наверное, слишком сухо было в садке, а полагалось им лежать во влажной земле. Когда же мухам подложили ватку, смоченную раствором сахара, объедению, казалось, не было конца. Теперь, сытые, они стали рваться на свободу. Пришлось их выпустить. Пусть разыскивают свою добычу! Может быть, добычей их окажутся и гусеницы бабочек — вредителей сада, поля или огорода.
3
Пупарии — ложные коконы мух.
Паразитических мух в природе масса, и от них страдает великое множество самых разнообразных насекомых. На каждом шагу энтомолог встречается с деятельностью этих мух.
...На голом светлом такыре видны крошечные холмики темной земли. Кто здесь вздумал поселиться? Холмики совсем свежие, наверное, земля была выброшена рано утром. Один холмик зашевелился. В самом его центре загадочный подземный житель, не спеша, выталкивал наружу землю. Она поднялась шишечкой и рассыпалась. В крохотном отверстии сперва мелькнуло что-то черное, потом желтое и исчезло. Если еще раз появится комочек, я подрежу землю снизу лопаткой и поймаю незнакомца.
В это время из зарослей полыни и засохших злаков выскакивает большой муравей-бегунок, обегает меня со всех сторон, останавливается, крутит головой, склоняет ее слегка набок — явно меня рассматривает. Но не до него, снова зашевелился бугорок! Быстрый взмах лопаткой, кучка земли отброшена в сторону. Кто-то в ней барахтается, черный с желтыми полосками. Я тянусь за пинцетом. Но в это мгновение быстрый, как молния, бегунок, выхватывает из кучки земли незнакомца и мчится к зарослям трав. Я бегу за ним, на ходу роняя сумку, сачок, походный стульчик, лупу. Но напрасно. На пути чеколак — бугор, густо заросший тамариском. Впервые в своей жизни я так дерзко обманут муравьем. Но не обижаюсь. До чего ловок и отважен этот бегунок!
Принимаюсь караулить второй холмик. Там уже видна норка, и из ее глубины кто-то поглядывает на меня черными глазами. Опять удар лопаткой, бросок земли. Из комочков выбирается маленькая стройная черная оса-сфекс с большой головой, ярко-желтыми усиками и ногами. Она растеряна — происшедшее ее обескуражило. Не спеша она заползает ка комочек земли, пока я нацеливаюсь на нее пинцетом. Но неожиданно налетает ветер и оса, сверкнув угольком на светлом такыре, быстро улетает в сторону.
Удваиваю осторожность и вскоре я — обладатель нескольких ос. Их можно набрать хоть десяток, да жаль маленьких тружениц.