Наш Буденный
Шрифт:
Новый командарм ждал такого вопроса. Он пояснил, что коммунистом в душе считает себя по крайней мере с августа семнадцатого года, когда в Белоруссии выполнял поручения фронтовой партийной организации большевиков. А вечером, после того как были обсуждены все вопросы предстоящей операции, Сталин, Ворошилов и Щаденко написали партийные рекомендации Семену Михайловичу Буденному. И. В. Сталин зачитал постановление ВЦИК РСФСР от 24 ноября 1919 года о награждении С. М. Буденного за разгром конницы Мамонтова и Шкуро золотым боевым оружием (шашкой) с орденом Красного Знамени на эфесе.
В частях Конармии насчитывалось много коммунистов. Особенно
Размах работы поставил перед С. М. Буденным много вопросов. Одно дело командовать дивизией, руководить действиями корпуса и другое — организовывать операции столь сложного войскового организма, как армия, да еще такая, какой не знала военная история, — Конная армия. Возросла ответственность, возросли заботы, изменялись привычные методы руководства. С. М. Буденный вкладывал в Конармию всего себя без остатка. В работе он опирался на коммунистов, на партийные организации, всегда ощущал их живую поддержку в решении сложных боевых вопросов.
Испытанным приемом поднятия боевого духа среди бойцов у Семена Михайловича был личный пример. Стоило какому-либо полку, попавшему в трудное положение, дрогнуть, заколебаться, как вперед вырывался крепко сбитый всадник на ладном скакуне. Все знали: это Семен Буденный — и устремлялись за ним навстречу противнику. Это было эффектно, но опасно — могла сразить шальная пуля. Даже став командующим армией, Семен Михайлович нет-нет да и входил в прежний азарт. К. Е. Ворошилов, увидев как-то на его полушубке новую прореху от осколка снаряда, укоризненно заметил:
— Опять за свое? Сколько раз говорили — твое дело руководить войсками, управлять боем, а не кидаться сломя голову в самое пекло…
— Кто боится смерти, тот покойник среди живых. Если будем отсиживаться в штабе, то окажемся либо без армии, либо в плену у казаков, — пробовал оправдаться Семен Михайлович, понимая справедливость замечания.
На его порой чрезмерную лихость обращали внимание и А. И. Егоров, и И. В. Сталин. Далеко не всегда одобряли ее и начдивы и комбриги. Ведь и он сам не раз выговаривал раненным в боях командирам за то, что они рисковали головой там, где не надо. Учил их, что командирская храбрость и отвага не только в сабельном ударе, но и в зрелом тактическом мышлении, в умелом управлении людьми. Ну а уж если обстановка заставит — тогда командир не жалей своей крови, а если надо, то и жизни…
12 декабря Реввоенсовет Южного фронта подписал директиву на разгром Добровольческой армии Деникина. Войскам ставились точно сформулированные задачи. «Ударной группе т. Буденного, — говорилось в директиве, — в составе Конармии, 9-й и 12-й стрелковых дивизий, использовав самум решительным образом для быстрого продвижения пехоты весь наличный транспорт местного населения, стремительным натиском выдвинуться в район Донецкого бассейна и, заняв железнодорожные узлы Попасная, Дебальцево, Иловайская, отрезать все пути отхода для Добровольческой армии в Донскую область. Для занятия Таганрога выделить достаточной силы конную группу».
Воротами в Донецкий бассейн для 1-й Конной оказалась станция Сватово, занятая крупными силами противника и забитая эшелонами. Ворота эти надо было распахнуть. Неожиданно погода резко изменилась— после оттепели
Впереди лежала водная преграда — Северский Донец. Лед на нем еще не окреп, и перейти его не представлялось возможным. Да и бродов на участке движения 1-й Конармии не было. Оставалось одно — с ходу, стремительным ударом захватить мосты. Чтобы избежать лишних потерь, Буденный приказал подтянуть бронесилы. На острие оперативного построения армии вновь, как и при взятии Сватова, была поставлена 4-я кавдивизия. Двигаясь вдоль железной дороги, она в районе станции Меловатка атаковала конную группу белых. На стороне врага — превосходство в артиллерии и живой силе. Выручили бронепоезда, предусмотрительно выдвинутые вперед. Буденный сам руководил боем — на этот раз с площадки бронепоезда, на полных парах ворвавшегося на станцию Меловатка.
В тот же день одна из бригад 6-й кавдивизии овладела станцией Рубежная, а другая бригада внезапным налетом захватила станцию Несветевич. Белые заложили динамитные шашки в фермы железнодорожного моста, чтобы взорвать его. Но конники ворвались на мост и порубили подрывников. За три дня наступления 1-я Конная разгромила неприятеля, окопавшегося на левом берегу Северского Донца, и захватила все имевшиеся переправы. В метельную ночь на 23 декабря конармейцы овладели Лисичанском.
Придавая большое значение Донбассу как важному экономическому району, белые сосредоточили для его защиты три кавалерийских корпуса, две пехотные дивизии и пять бронепоездов. Деникин рассчитывал нанести этими силами удар по 1-й Конной и отбросить ее за Северский Донец. Реввоенсовет Конармии принял смелое решение — сковать противника наступлением с фронта силами стрелковых частей, а двумя кавалерийскими дивизиями нанести фланговые удары в районах Бахмута и станции Попасная.
25 декабря белые, закончив перегруппировку своих частей, перешли в контрнаступление. Севернее Бахмута разыгрался встречный бой 11-й кавалерийской и 9-й стрелковой дивизий с конной группой генерала Улагая и пехотной дивизией белых. Он продолжался весь день с переменным успехом. Исход боя решил умелый маневр дивизии О. И. Городовикова. Ее полки, пройдя за ночь около тридцати верст, глубоко вклинились в расположение белых, создали реальную угрозу окружения. А 11-я кавдивизия, преследуя противника, утром 27 декабря овладела Бахмутом; 12-я стрелковая дивизия, поддерживаемая огнем бронепоездов, приблизилась к Попасной. Таким образом, Конармия овладела первой линией обороны противника в Донецком бассейне.
Пролетарский Донбасс радостно встречал освободителей. Бойцов приглашали в дома, чинили их обмундирование, дарили теплое белье. Наши войска пополняли свои поредевшие ряды добровольцами — рабочими и крестьянами. Моральная и материальная поддержка местного населения поднимала наступательный дух бойцов, вселяла уверенность в скорой победе над деникинскими полчищами. До нового, 1920 года оставалось несколько дней. Горловка, Дебальцево, Никитовка, станции Иловайская и Амвросиевка уже были освобождены буденновцами.